11 апреля во всем мире отмечается памятная дата – Международный день освобождения узников фашистских концлагерей.
Казалось бы, весна – это всегда прекрасно. Все ее ждут. Но с приближением 11 апреля, Международного дня освобождения узников фашизма, неотвратимо нарастает тревога, начинают беспокоить воспоминания… И это неудивительно. За 30 лет существования «Общества бывших узников фашизма» так много пришлось слышать историй, читать материалов, видеть документов о пережитом в годы войны «братьями и сестрами по судьбе». Всего через «Общество» за это время прошло около 500 человек. Вроде бы, не так уж и много, но сколько трагизма за этой цифрой! И какая обширная «география»: члены организации одного только Тирасполя содержались в фашистских застенках 10 стран, в 22 концлагерях, 24 еврейских гетто. В лагерях военнопленных, на принудительных работах на рудниках и шахтах, фабриках и заводах, на лесозаготовках, в «экспериментальных» медицинских лагерях и так далее. Сегодня – о некоторых из них.
Сусанна Наумовна Лебедева (1940 г.р.), создатель и многолетний руководитель тираспольского народного хора «Красная гвоздика», в годы войны еще крохой попала в гетто в городе Балта. Она вспоминает: «Мама брала меня с собой на работу, привязав к ноге под юбкой. Но однажды охранник-румын обнаружил меня, выхватил у матери, с силой ударил ножками о бетонный столб и бросил в яму с трупами». Девочка чудом выжила, но всю жизнь потом мучилась с больными ногами. В концлагерях выживал всего 1 ребенок из 10. И случалось это выживание только благодаря взаимовыручке, умению оставаться людьми даже в самых экстремальных ситуациях.
Полина Яковлевна Моисеева (1925 г.р.) попала в город Гамбург на рыбзавод. Рассказывает: «Всю смену работали в ледяной воде в резиновых сапогах, выбирали из емкостей мороженую рыбу и складывали в банки. Улучив момент, когда отвернется мастер, привязывали рыбину к икрам ног, чтобы вынести с завода и угостить девчат, которые выполняли другую работу в лагере».
Эдуард Афанасьевич Рыжий (1923 г.р.), единственный, кому удалось сбежать из Освенцима. В 1972 году его сын приехал в Польшу туристом и от экскурсовода услышал, что до сих пор неизвестно, как удалось совершить этот побег. А дело было так: Эдуарда, в ту пору молодого и очень красивого парня, знающего польский язык, заприметили польские девушки из лагерной обслуги, как только он там появился. На третий день его пребывания в Освенциме ему помогли переодеться в женскую одежду и взяли на выездную работу с женской бригадой, откуда он и убежал.
Семья Скакун, родители и 5 детей, старшая дочь с грудным ребенком. Были вывезены из Бессарабии в концлагерь села Гросулово Одесской области. Коморка с нарами, куда в лагере поместили семью, находилась рядом с комнатой допросов. Можно представить, что приходилось слышать выросшей в концлагере маленькой Катюше. Над заключенными в лагере проводили медицинские опыты: в шприц набирали какую-то жидкость и вводили под лопатку. Многие сразу теряли сознание, некоторые так и не приходили в себя. Имеющую 7 классов образования, маму Катюши привлекли к работе в лагерной канцелярии. Она умудрялась выписывать пропуска и так спасла не одну жизнь.
Мария Петровна Зазерцева (1925 г.р.) попала в рабочий батальон №141 Латвии. Ремонтировала дороги, заготавливала «кругляк» на кресты немецких могил. «Чем больше крестов, тем лучше у нас настроение, – вспоминает женщина. – А сами даже зимой ночевали в заброшенных сараях, а лучшим «лакомством» было запеченное на костре копыто убитой лошади».
Надежда Петровна Мартиенко (1934 г.р.) попала в концлагерь №5 Петрозаводска. Взрослые члены семьи работали на лесозаготовках, никто из них не выжил. Дети содержались в бараках. Если кто-то заболевал из детей, барак обносили колючей проволокой и никого не пускали, пока не умрет последний ребенок. Говорить заставляли на финском. У всех детей была цинга, и они хвастались друг перед другом, у кого больше зубов осталось. Надежда Петровна рассказывает: «Мы считали, что так будет всегда. Однажды нас выпустили в лес поесть травы – это был праздник». Ежеминутно рискуя жизнью, жертвы нацизма вредили своим мучителям кто как мог. Кто-то, работая на станке, подсыпал песок в механизм, кто-то устраивал взрыв или пожар, потоп, «гнал» брак…
Татьяна Афанасьевна Максимчук (1927 г.р.) в 15 лет была вывезена в Германию. В Рейхе не хватало рабочих рук. Маленькая, хрупкая… Прежде чем определить на работу в прачечную, хозяева были вынуждены ее подкормить и дать легкую работу. Однажды девочка взбунтовалась и, связав чулки, которые должна была штопать, обмотала ими всю мебель в доме. За это была жестоко наказана.
Альбина Владимировна Сумчинская (1925 г.р.) попала в Бухенвальд. Невысокая, худенькая, энергичная, она руководила одной из многочисленных подпольных групп, готовивших известное восстание в Бухенвальде в апреле 1945 года. Ее позывной – «Чижик». В последние годы работала в архиве республиканской больницы, многие ее знают.
А еще была группа сопротивления в лагере города Шванцхаузен-на-Одере, состоящая из 12 тираспольчан. Имена их остались неизвестны. Завод, где они работали в темноте, сырости, холоде и голоде, выпускал снаряды. В конце 80-х годов при сельхозработах выкопали немецкий снаряд времен Великой Отечественной войны, начиненный песком и мусором. И в нем записка от этих героев со словами: «Мы таким образом приближали Победу. Помните нас!».
Исключительным фактом своего существования бывшие узники нацизма предупреждают: помните, что насилие над человеческой личностью недопустимо. Такая опасность в наше время реальна, поэтому каждый должен решить, что может сделать, чтобы не допустить повторения той кровавой войны.
Татьяна Поято, председатель «Общества бывших узников фашизма», г. Тирасполь.
