На дворе был август 1989 года. Все попытки приднестровцев вразумить официальный Кишинев терпели крах. Несмотря на то, что законотворчество в антинародном духе разрывало советскую республику, националисты сумели завладеть умами партноменклатуры. Как писал в редакцию «Бастующего Тирасполя» ветеран войны и труда Иван Федоров, «Народный фронт проводит свою политику анархии и вражды между народами, что было продемонстрировано и на сессии Верховного Совета МССР, где звучали под гром аплодисментов экстремистские и националистические лозунги».
31 августа ХIII сессия Верховного Совета МССР приняла Законы «О статусе государственного языка в МССР», «О функционировании языков на территории МССР», «О возврате молдавскому языку латинской графики».
Отметим, что, приняв дискриминационные законы, Кишинев тем самым закрепил на законодательном уровне и отказ молдавской нации от культурной самодостаточности, уникального исторического пути, заложив фундамент будущего отказа и от государственного суверенитета. Румынофилы, впрочем, не скрывали своих намерений.
3 сентября в Тирасполе прошел самый массовый митинг. На нем была принята резолюция: считать решения сессии Верховного Совета недействительными как противоречащие Всеобщей декларации прав человека, Конституциям СССР и МССР. Сходы и митинги граждан состоялись и в других населенных пунктах Приднестровья.
Позиция приднестровцев была предельно оправданной. В самом СССР действовало законодательство (статьи Уголовного кодекса), предусматривавшее ответственность за разжигание межнациональной розни, за проповедь шовинизма. Вот только применять его почему-то никто не спешил.
Республиканская забастовка продолжалась. К 9 сентября только в Приднестровье бастовали 152 предприятия, в целом по МССР – около 200.
13 сентября совместная сессия городского Совета народных депутатов г. Рыбницы и Совета народных депутатов Рыбницкого района приняла решение, обусловленное реакцией на принятие дискриминационных законов. Сессия обратилась ко всем трудящимся Тирасполя, Бендер, Рыбницы, Слободзеи, Каменки, Дубоссар поддержать идею о создании АССР в составе МССР.
Это очень показательный момент. Идеологи официального Кишинева иногда силятся подать создание ПМР как следствие «происков руководителей крупнейших тираспольских предприятий», т.н. «заговор директоров». Однако реальная ситуация показывает, что инициатива исходила не только и даже не столько от тираспольчан. Забегая вперед, отметим, что именно в Рыбнице прошел первый референдум, на который был вынесен вопрос о создании (воссоздании) приднестровской государственности.
14 сентября ХIII внеочередная сессия городского Совета народных депутатов Тирасполя объявила об оказании гражданского неповиновения и приостановлении действия на территории городского Совета ряда дискриминационных статей законов о языках.
15 сентября Объединенный республиканский забастовочный комитет принимает решение временно приостановить политическую забастовку на период подготовки и проведения пленума ЦК КПСС и сессии Верховного Совета СССР.
16 сентября в Рыбнице прошел митинг в поддержку идеи автономии, а спустя три дня митинг в Бендерах выразил недоверие правительству МССР и ЦК КПМ.
Остается только удивляться, как в условиях непрестанного административного и морального прессинга, при попустительстве руководства страны, оказавшись фактически в изоляции, приднестровцы нашли силы для организованного протеста против националистического беспредела. Как писал известный советский писать Юрий Бондарев, «народ Приднестровья явил всем нам пример истинного мужества и героизма, показал, что судьба народа в его собственных руках».
Михаил Фернет.