С каждым уходящим в историю годом все дороже становится память. Взгляд из сегодняшнего дня придает событиям прошлого особый оттенок, ибо они осмыслены уже с позиции прошедших лет. И порой совсем под другим углом зрения высвечивается тот или иной человек, иначе оцениваются его дела и поступки. Особенно если он оставил на земле заметный след.
Много ли знают сегодня жители Днестровска о Михаиле Сергеевиче Куликове, строителе №1 нашего города? Вот уже 33 года, как он ушел из жизни. А площадь перед Дворцом культуры, долгое время именовавшаяся в народе «куликовым полем», – несомненное свидетельство всеобщего уважения к этому незаурядному человеку. Судя по тому, что довелось о нём услышать, Михаил Сергеевич при жизни мог стать уникальной находкой для журналистов, но увы… Рассказать сегодня о первом строителе можно по воспоминаниям его дочери Галины Ивановны, зятя Тараса Фёдоровича Тарапата, коллег и знакомых.
Он родился в российской глубинке за девять лет до Октябрьской революции. И имея пролетарское происхождение, просто не мог не стать её достойным наследником. В семейном архиве сохранилась фотография юного Куликова в «будёновке». Этот знак может сказать о многом. Красноармейская шапка считалась одним из символов классовой борьбы, которой в жизни 15-16 летнего Миши было достаточно. В задушевных беседах с зятем Тарасом он изредка приоткрывал завесу своей героической юности, рассказывая, в частности, о том, что комсомольцы на селе в те тревожные годы из дому без оружия не выходили, пряча обрезы в правых рукавах бушлата или фуфайки. Новые порядки с трудом приживались в патриархальном укладе села и порождали немало врагов у советской власти.
Кто знает, как сложилась бы дальнейшая судьба Михаила, если бы в 1923 году он не уехал на стройки Донбасса в составе артели, которые десятками сколачивались по сёлам из людей со строительными навыками для заработков на стороне. В артелях он прошел свои университеты. Четыре класса церковно-приходской школы давали ему немалое преимущество перед остальными, по тем временам это было хорошее образование. Имея безотказное природное чутье в строительстве, пройдя за год необходимый технический минимум в школе десятников, Михаил в 20 лет становится востребованным специалистом.
Даже спустя 35 лет, благодаря тем фундаментальным знаниям, полученным в школе десятников, он с успехом экзаменовал выпускников строительного института, прибывавших на строительство Кучурганской (Молдавской) ГРЭС, ставя им задачу вычислить без арифмометра и логарифмической линейки кубатуру скошенного цилиндра. Сам он это делал при помощи четырех арифметических действий.
Судьба определила Михаилу Сергеевичу быть энергостроителем, и первой его станцией стал легендарный ДнепроГЭС. Но Великая Отечественная перекроила его в военного строителя. Он возводил оборонные сооружения по линии Сталинградского фронта и вместе с армией прошел весь ад Сталинградской битвы. Потом фронт покатился на запад, а он остался в тылу восстанавливать то, что построил перед войной, Воронежскую ГРЭС.
Попав в «обойму» энергостроя, переводами с одной ГРЭС на другую, Куликов прошел около десятка строек, среди которых были Ворошиловградская, Славинская, Симферопольская, Змиевская… На свою последнюю – Кучурганскую – он прибыл 21 декабря 1960 года. Собственно, станция была еще в проекте. А перед Куликовым простиралось пространство, засаженное садами и виноградниками. Он вместе с геодезистами производил разбивку будущего поселка энергетиков, набирал на работу людей. Если сказать, что было тяжело, значит не сказать ничего. На его плечи легло всё: поиск людей, инструмента, обеспечение строителей самым элементарным – жильем и едой… Поставки еще только набирали обороты, а работу уже требовали сполна. Те, кто трудился вместе с Куликовым, вспоминают, как он виртуозно ругался. Надо полагать, это помогало в работе. Но ему прощали всё за талант строителя, за справедливость, за доброту и щедрую русскую душу. А ещё за неиссякаемый юмор. Среднего роста, кряжистый, с чудаковатыми манерами, он являл собой больше образ народного умельца, нежели инженера-специалиста, и всегда действовал в интересах производства и людей. С этого пути его невозможно было свернуть. Еще до войны ему пришлось положить на стол партийный билет за то, что отказался послать своих людей на верную гибель в шахту. О том, что идет просадка пластов, было ясно по треску крепёжных лесов, об опасности предупреждали старые шахтёры. Однако работа должна была вестись круглосуточно. Отказаться от партбилета было равносильно аресту с отбыванием срока в лагерях ГУЛАГа. Куликов хорошо отдавал себе в этом отчёт, но и пойти против себя не мог. За него это сделали другие, в результате погибло более 40 человек. Михаил Сергеевич был реабилитирован, но партбилет обратно не забрал, предпочитая до конца жизни оставаться беспартийным. Именно таким бескомпромиссным и принципиальным его помнят те, кто работал рядом.
В быту же это был гостеприимный, хлебосольный хозяин. По словам дочери, он совершенно не контролировал постройку собственного дома, за что приходится расплачиваться по сей день, все время какие-нибудь недоделки проявляются. Главным его правилом было накормить-напоить людей, пришедших в гости, да ещё и с собой что-то дать. Он так поступал всю жизнь.
Михаил Сергеевич, не являясь родным отцом Галины Ивановны, воспитывал её с пяти лет. И, по словам приемной дочери, не все родные отцы так любят своих детей, как любил её отчим. Любовь и забота столь же щедро изливалась на внуков и правнуков. «Никогда у меня не повернется язык назвать его отчимом, – призналась Галина Ивановна. – Для меня он всегда пример истинного отца и мужчины».
Михаил Иванович умер, не изведав, к счастью, горечи от развала великой страны, которой служил верой и правдой всю жизнь. В память о себе он оставил нам целый город. Конечно, Днестровск уже разросся вширь и ввысь, но его центр и прилегающие к бульвару Энергетиков кварталы улиц Строителей и Котовского могут, без сомнения, служить памятником первому строителю нашего Энергограда.
Галина БЕЗНОСЕНКО, г. Днестровск.
Фото из семейного архива.