Second Hand
Один мой родственник, предприниматель Н., открыл для себя second hand (звучит, как реклама, и почти в рифму). Собственно, сначала открыл для себя, а потом – для других. Назывался он как-то так: «Новье» или «Почтикакновые вещи». Н. был одним из пионеров «сэкондов», поэтому тогда, на заре 90-х, он не додумался до шикарных современных названий: «Филигрант», «Сверхгалант», «Негоциант» и т.д.
Но не суть.
Пока «сэкондов» было мало, мой родственник вполне сносно существовал. Когда же они умножились, как грибы после дождя, Н. трезво поразмыслив, закрыл бизнес, оставив, однако, «сэконду» золотой ключик от своего сердца.
Н. понял: со вкусом одеваться в «сэконде» – это искусство. Здесь требуются и творческий подход, и чисто рыболовецкая сноровка. Запустил свои «вторые», роешься, и вот оно, «чудо» (примечание переводчика: «чудо» – слово-паразит из репертуара Н.).
А как радовался Н., когда попадалась, и правда, стоящая вещица, «фирма» (Н. произносил это слово с ударением на последнем слоге: «фирма»). Нет-нет, да и блеснет из кучи тряпья «Louis Vuitton», «Levis», «Gucci», «Dolce and gabbana», «Boss», «Lacoste», «Versace», «Prada». Как сказал поэт: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда».
Да и не в «брендах» дело. Чтобы носить «фирму», не нужно обладать художественным мышлением. Главное, чтобы «лейба» была на самом видном месте. Если бы предприниматель Н. мыслил такими категориями («А я иду такая вся…»), то и писать о нем не стоило бы. Но Н. был не таким. Он выбирал в «сэконде» вещи, всецело полагаясь на свой вкус и способность экспериментировать. Поэтому нередко из «сэконда» Н. «притаскивал такое, что мама с папой плакали навзрыд».
Его хитом стала шафранная шелковая рубашка с крокодилами: ядовито-зеленым, инфернально-красным, дьявольски-синим, которые чередовались. И ещё хит – бедуинское пончо из грубой шерсти с прорезью для головы. Когда Н. принес пончо домой, нервы жены не выдержали. «Чтобы духу его в нашем доме не было!» –сказала она (примечание переводчика: вещи из «сэкондов» обладают специфическим запахом, духом). Но, оценив художественное великолепие пончо, благоверная сделала из него накидку на кресло, продранное кошкой. Предпринимателю Н. так и не удалось «сверкануть» обновкой.
Костюмы-тройки Н. в жизни не носил. Но, откопав в «сэконде» пару приличных экземпляров, решил оторваться. А для того чтобы «выгулять» обновку (Н. так и говорил: «выгулять»), завел моду ходить на симфонические концерты и даже был удостоен личного знакомства с художественным руководителем, главным дирижером, профессором М.
В классической музыке Н., кажется, ни черта не смыслил. Но «классику» исправно надевал на каждый концерт.
И всё бы ничего. Однако в какой-то момент «сэконд», поселившийся в сердце моего родственника, предпринимателя Н., на правах невинного увлечения, стал заявлять о своих правах на жилплощадь. Поначалу он, робея, облюбовал тумбу, потом, набравшись смелости, отхватил шифоньер, этажерку, две освободившиеся книжные полки, чемодан под письменным столом, оккупировал балкон (туда рано или поздно попадает всё, что не нужно, но может пригодиться), прихожую. В прихожей стояла целая батарея башмаков, теннисных туфель, отличных видавших виды ботинок и даже пара рыбацких резиновых сапог.
Став квартирантом у собственных вещей, Н. серьезно забеспокоился, стал задумываться о смысле жизни, влиянии звезд на судьбу человека, читать книжки по философии и эзотерике.
Восточные учения призывали не загромождать жизненное пространство, имея в виду, что захламление жилья засоряет сознание, сказывается на энергетических полях, ауре. А та, в свою очередь, будучи засоренной, притягивает проблемы, болезни…
Н. и сам понимал, что нужно остановиться, дать задний ход, просто избавиться от хлама. Но вместо этого пошел на йогу – учился видеть третьим глазом и спать, для экономии места, в позе лотоса на потолке. В результате он весьма недурно научился левитировать. Но ходить в «сэконд» перестал лишь после того, как в дело вмешались высшие силы.
В один прекрасный день, вернувшись домой, Н. увидел, что квартира его выглядит чисто по фэншую. Не было ни вещей, ни шифоньера, ни этажерки… «Или я, или они», – категорично заявила супруга. Н. бросился было на мусорку, но кто-то опередил его. Не взяли только рубашку с крокодилами.
(В голливудских фильмах, когда уже идут титры, какой-нибудь детеныш застреленного аллигатора-убийцы обязательно открывает глаза.)
Предприниматель Н., мой родственник, не был чужд здорового оптимизма. «Умерла, так умерла», – сказал он самому себе. Но перед тем, как увлечься марками, всю свою страсть к «сэкондам» Н. успел передать мне. И могу доложить вам, что совсем недавно я отхватил шикарный свитер из натуральной шерсти. «Почтикакновый», только слегка растянутый. Зеленого бутылочного цвета. Чудо, а не свитер!
Изделие оказалось настолько качественным, что, когда его стирали, отбивая запах, вода в тазике осталась кристально чистой. Не сравнить с той новой черной футболкой, которую мне купила жена в бутике, во время стирки с неё в прямом смысле текла нефть.
Петр Васин.