Татьяна Астахова-Синхани.
Это лето было. Было оно странным, скомканным, долгожданным, не вполне удовлетворяющим поначалу… И все же оно было. Таким, каким смогло быть, каким ему позволили обстоятельства. С опасливым отношением к чихающим в очереди людям, с наслаждением южным, наконец, горячим воздухом, с заглядывающим в окошко уже в пять утра солнцем. С пестрыми цветами на придомовых участках, с котятами во дворах на радость детям, с мороженым самым разным, и можно по несколько порций в день. С ворчанием взрослых, что овощи и фрукты дорогие, а выбор их не такой богатый, как раньше, с невероятным ароматом свежести от надломленного кем-то на пляже огурца. С красными сладкими арбузами, которые, когда их режешь, трещат и лопаются, и на звук этот из комнаты на кухню прибегает ребенок. Это лето было.
Это было лето. Да, настоящее, прекрасное и жаркое лето. Свободное и солнечное, ленивое и расслабленное для тех, для кого оно и должно быть таким – детей. И они, дети, лучше меня расскажут о нем. Стоит только спросить…
У одного мальчика по имени Никита оно было полным новых знакомств. Неожиданных и стремительно перерастающих в дружбу – так бывает только у детей, открытых и бесстрашных. Оно было полным новых открытий. Оказалось, например, что можно научиться за один день плавать. Можно смешно шутить над собой, над своими недостатками, и это круто, за это твои ровесники будут уважать тебя еще больше. Можно упорно и уперто отстаивать свою правоту, а можно снисходительно согласиться с другим, неправым, но более слабым, чем ты. И это тоже здорово, как-то честно что ли, по-взрослому. А еще можно поссориться с папой, ну потому что уже начался переходный возраст, потому что тебе, двенадцатилетнему, говорят, положено быть ершистым… А потом набраться сил и извиниться. Похлопать папу по плечу и сказать это простое, но такое сложно выговариваемое «извини». И тут же добавить, что ты не то имел в виду и что вообще-то был прав, а он, папа, тебя неправильно понял. И папа скажет, что и не обиделся. Потому что папа знает: такой у тебя возраст сейчас, самоутверждающийся, доказывающий, наперекорный. Летом можно пробовать себя в спорте, в сочинении рассказов, в монтаже своего видео, в новом способе увильнуть от выполнения летнего домашнего задания. А потом неожиданно для себя же взять и помыть полы, вытереть пыль, потому что мама устает и её жалко. И мама придет с работы, потреплет тебя по непокорным волосам, а вечером скажет папе тихонько: «Наш мальчик растет…».
Этим летом море было нельзя. А прошлым и позапрошлым – не получилось. Но это не страшно. Зато можно было болтать с мамой по вечерам часами обо всем на свете, и хохотать, и рассказывать о том, в чем мама ничего не понимает, но делает вид, что разбирается. И догадываться, что все же нет, не разбирается, но все равно делиться, все равно рассказывать в красках, потому что уж очень мама хорошо слушает. А потом засыпать на полуслове раньше мамы. А если первой вдруг уснула мама, снисходительно улыбнуться, укрыть простынкой и включить негромко на телефоне своего любимого ютубера. И утром подшучивать, мол, мама соня. А еще просить не проговориться случайно его друзьям, что он, солидный парень, спал рядом с ней. Этим летом можно было мечтать о собаке и искать в Интернете информацию о разных породах. И каждый раз, встретив на улице дворняжку, просить взять ее домой. Не обижаться на отказавших в собаке родителей, потому что у тебя уже есть серый кот Тимофей. И ты его обожаешь, даже несмотря на то, что на твои ласки он всякий раз отвечает кусанием.
Этим летом можно было побывать в разных селах и городах Приднестровья, съездить на Днестровский лиман. Погулять по тенистым улочкам Бендер, заглянуть в Слободзею и Парканы, пофотографировать то, что кажется красивым, интересным и необычным именно тебе. А потом показывать сделанные фото друзьям и рассказывать им о тех местах, в которых побывал. И радовать подслушавшую рассказ гордую маму богатым словарным запасом и сложными речевыми оборотами. Этим летом можно было возиться с крохотной племянницей подружки Лизы и понять, что маленькие дети «такие милые». И быть терпеливым старшим товарищем или даже усатым нянем. Этим летом можно было вдруг вспомнить, что ты любишь рисовать и, наверное, стоит восстановиться с сентября в художественной школе. И восстановиться-таки. Обойти все новые места в Тирасполе, высоко оценить архитектуру и покормить лебедей в Екатерининском парке. Собираясь в школу, обнаружить, что размер ноги стал сороковым. Грустить, что лето заканчивается. Но грустить недолго, секунд десять, и тут же подумать о чем-то веселом, рассмеяться, махнуть на грусть рукой. Позвонить другу Никите Морозову и предложить поехать на великах в центр города. И ловко словив убегающее лето за яркую цветастую ленточку в косе, не отпускать до последнего. Наслаждаться теплыми вечерами, вкусным янтарным виноградом и обалденным мороженым с вишневым джемом. Поехать с классом на экскурсию, перешедшую в пикник. Соглашаться каждый вечер на селфи с подругой, деланно сердиться на папины шутливые слова о том, что это селфи с «девушкой Никиты». Провожать лето легко, с улыбкой, с веснушками на лице и ровным загаром. Говорить, что оно «все-таки было чудесным, несмотря ни на что», а следующее будет еще лучше. И начать ждать его уже сейчас, мечтая о трюковом самокате, о поездке на море, а главное – о свободе. Ждать лето, которое ты проводил вчера. Вступив сегодня в золотую, не такую и безнадежную, обещающую свои открытия осень.
Фото автора.
