Когда перехватывает дыхание – это означает, что в мире, вокруг тебя происходит что-то стоящее. Как, например, в газете «Приднестровье» опубликованный рассказ коллеги «Магазин с двумя входами», как в автомагнитоле моего мужа звучащая песня «Сплина» «Чудак», как за окном волнующая утренняя прохлада, несущая не только освобождение от жары, а в первую очередь аромат из прошлого, из детства. И, кажется, дежавю – все тот же воздух, все те же соседи, все тот же неровный асфальт у подъезда моей девятиэтажки по улице Федько и те же осенние незамысловатые цветы, из которых в детстве мы, девчонки, делали платья для спичечных кукол. Все то же и все так же. Только мне 41, только у меня за плечами наряду с радостями опыт потерь и разочарований, которые не делают меня хуже, но делают меня другой. Самой обыкновенной взрослой. Которая, впрочем, не разучилась чутко ощущать, что в воздухе появилось что-то, от чего мурашки по коже. Что-то, от чего не возникает сомнений: суетливое лето сменилось размеренной и заставляющей чувствовать острее осенью.
…Из Москвы приехал двоюродный брат, которого мы не видели достаточно долго. Принес маме цветы. Трогательные, не пластмассово-выведенные, а такие, самые настоящие, осенние – ромашки, астры, дубки. От них не веяло чопорностью, они мелко дрожали от малейшего прикосновения к букету. Я вспомнила бабушкин огород возле ее дома и такие же цветы в нем. Вспомнила, как приходила к бабушке, тете и брату в гости. Брат усаживал меня поудобнее на диван и часами мог рассказывать про исторических персонажей, сражения, новые вехи в истории мира. Он чертил что-то на бумаге, доставал откуда-то солдатиков и ими обозначал целые войска. Он был настолько увлечен тем, о чем говорил, что ему удавалось увлечь меня, совершенно не интересующуюся историей. Сейчас, глядя на цветы, принесенные им моей маме, я обо всем этом вспоминаю. На душе хорошо и тревожно одновременно. Помню, как с братьями, родным и двоюродным, рвали в огороде бабушки первую черешню, делали из нее пучки, обматывая нитками, и пытались продавать за копейки… Помню почти все. А главное, что тогда была счастлива безо всяких «но». Просто счастлива и в этом счастье невесома… А теперь мы с братьями самые обыкновенные взрослые и уже не продаем черешню пучками за копейки, играючи. Играть мы разучились совсем, научившись вместо этого жить серьезно.
Тогда же мы жили просто, без оглядки и без загадываний далеко наперед. Жили, как чувствовали. А чувствовали своими детскими душами остро. И смену времен года, и предвкушение праздника, и силы в себе свернуть горы ради мечты. Мечтали пылко, ставя на кон все, что угодно. Ели мандарины под Новый год так, словно в последний раз. И делились ими с друзьями так, словно у нас их нескончаемые горы. Бежали своим страхам навстречу, смеясь. Это было легко. Потому что спиной чувствовали надежный тыл, и ничего плохого, знали, не случится. И ничего плохого не случалось. Теперь же мы стали осторожными, скучными, обыкновенными взрослыми и не любим тренингов на доверие. И не испытываем себя на прочность. Мы уже вовсе не так уверены в ней, в этой прочности. Но наши дети… Они чертят на бумаге персонажей компьютерных игр, взахлеб рассказывают о возможностях современной техники, продают два старых гаджета и взамен покупают один новый, удивляют знаниями в самых разных сферах, говорят на непонятном нам языке. Наши дети напоминают нас прежних. Той неоспоримой верой – в себя, в лучшее, в то, что возможно все, стоит только очень захотеть.
Сентябрь в самом разгаре. То холодит, то согревает. Вдыхает в нас воспоминания, своими перепадами погоды обостряет чувства. Приносит запахи самые разные: то осенних цветов, то падающей листвы, то утреннего тумана… И, кажется, все это было с нами уже много раз, тогда, давно. Сегодня мы все слишком взрослые. И сегодня наша очередь быть надежным тылом нашим детям. Чтобы они в полной мере могли ощутить, что осень пахнет не грустью, а какао, не сыростью, а домашним уютом, не тревогами, а мечтами. Потому что мы, их родители, – самые обыкновенные взрослые, которые безоговорочно верят в них.
Татьяна Астахова-Синхани.
