На этой неделе в Приднестровском государственном театре драмы и комедии им. Н.С. Аронецкой родные, близкие, друзья и коллеги прощались с народным артистом Евгением Толстовым.
Когда-то, когда я только начинала работать журналистом, ко Дню театра мне поручили написать материал, главным героем которого должен был стать Евгений Степанович Толстов. Мы договорились о встрече в стенах тираспольского театра. В назначенный день и час я явилась на интервью. С блокнотом, в котором было тщательно записано более 20 вопросов, новеньким диктофоном и дрожащим от робости голосом. Я помню, как, волнуясь, шла на встречу. Но как только встреча случилась, волнение мое пропало совершенно. Мне некогда было думать о волнении. Потому что Евгений Степанович был настоящим хозяином, а я – настоящей гостьей. Меня провожали, предлагали присесть, предлагали осмотреть театр, знакомили с другими актерами, гримерами и всеми теми, кто встречался нам на пути. Со мной шутили, расспрашивали о делах, о работе, о жизни. Не знаю, сейчас не могу сказать наверняка: все было именно так из-за желания помочь начинающей журналистке, совсем девчонке, войти в профессию, поддержать, сделать так, чтобы не дрожал смешно голос, или же Евгений Степанович просто был таким человеком. Всегда и со всеми. Доброжелательным, отзывчивым, чутким, по-отцовски заботливым и совершенно невысокомерным. Как бы там ни было, я до сих пор помню чувство благодарности, возникшее тогда. Что не отмахнулись, не смотрели свысока, что мне не «давали интервью», а делились человеческим теплом.
В тот день было много шуток, актерских баек, глубоких ностальгических воспоминаний. В тот день совершенно не было самолюбования. Напротив – Евгений Степанович без конца предлагал мне провести интервью еще с кем-то из присутствующих в театре актеров, его коллег. Он говорил, что они могут рассказать мне столько интересного… А пока продолжал свой рассказ. Казалось, боялся что-то забыть, упустить, не успеть поделиться. Это был человек наполненный, любящий жизнь, относящийся к ней трепетно и при этом с юмором. Это можно было понять по его хитро прищуренным глазам и по тому, как задумчиво он теребил усы. Я читала это во всем его облике, манере говорить, смеяться, рассуждать. Это было очень теплое, очень нужное мне тогда именно такое – одно из первых моих интервью.
Позже я ходила на тираспольские спектакли как зритель, как журналист и как просто любитель театра. Я видела его роли и всегда радовалась тому, как они верно ложатся на его актерскую и человеческую натуру. Роли были совершенно разные, трагичные и комичные, главные и второстепенные, но всегда – непременно яркие. Но всегда непременно это были Его роли. Роли, которые дополняли его как человека, роли, которые он дополнял как актер. Которые он наполнял. Евгений Степанович был занят практически во всех детских спектаклях театра. Он признавался, что любит играть для детей. И это признание было лишним – дети, всем сердцем чувствуя его любовь и его честность, отвечали тем же. Потом, бывая за кулисами в качестве журналиста, я не раз убеждалась, что этот человек не работает в театре, он тут живет. Знает здесь все, а главное – любит. Любит так, как человек может любить родной дом, место, где ему хорошо, место, откуда не хочется уходить и куда всегда хочется возвращаться. Он переживал за коллег, поддерживал их на сцене и за кулисами. В их театральных работах и в их жизненных ситуациях. Поддерживал и начинающих, и сверстников. Он не разделял работников театра на касты – актеров и людей, актеров обслуживающих. Все, кто работали, кто, как и он, жили здесь, были для него одной большой семьей.
Добрая улыбка, хитрый прищур и эти авторские толстовские усы. Именно с Евгением Степановичем у многих зрителей ассоциировался тираспольский театр. Верю, так будет и дальше. Пока жива память, пока живы те, кто воспитывались на его спектаклях. Кто знали его по ролям, в жизни, кто были его коллегами, друзьями, поклонниками и, конечно, родными. В театре рассказывают, что народный артист Приднестровья Евгений Степанович Толстов очень много работал. И какие бы трудности ни возникали в его жизни, он всегда был на сцене. У него был очень плотный график – за эти годы он сыграл более ста ролей в театре. Последняя работа, над которой трудился, – спектакль «Моя дорогая Памела», премьера которого не состоялась из-за болезни актера. Спектакль ставился именно под Евгения Степановича, он играл в нем главную роль. Он служил театральному искусству более 45 лет, сыграл более 100 ролей. К каждой новой своей актерской работе подходил с душой, но особенно любил острохарактерные роли. И они удавались ему. И зрители верили ему, потому что он был честен с ними. Он был честен с собой. Он был режиссером-постановщиком 4 спектаклей и 28 театральных представлений. За годы службы в театре, за творческие заслуги в развитии театрального искусства Приднестровья, за верность профессии Евгению Степановичу было присвоено почетное звание «Заслуженный работник Приднестровской Молдавской Республики». Он стоял у истоков создания нашего театра, учился у самой Аронецкой. Его заслуженно считают мэтром, мастером, профи. И он мог бы возгордиться, смотреть свысока на начинающих, перестать искать, успокоиться и почивать на лаврах. Но он продолжал искать – каждый раз, в каждой новой роли. Но он не останавливался на актерстве, стал пробовать себя в качестве режиссера. Но он, как и прежде, помогал молодым коллегам на сцене. И те, кто с ним работали плечом к плечу много лет, говорят, что при всем таланте, при всех наградах, званиях и номинациях Евгений Толстов всегда оставался очень скромным человеком.
Татьяна
Астахова-Синхани.