В редакции раздался звонок. Взволнованный женский голос: «У меня такая история, такая история… Помогите, кроме вас больше некому!».
Оказывается, котенок по имени Рыжик выбежал из квартиры во двор дома (Манойлова, 66а) и забрался на дерево. То ли собаки его напугали, то ли просто хотел удовлетворить кошачье любопытство. Этого, кроме Рыжика, никто не знает. Но легко догадаться, чем кончилось: котёнок не смог самостоятельно слезть. Просидев три дня на дереве и проорав все эти три дня, Рыжик вконец измотал нервы себе и людям.
Достать его оттуда не представлялось никакой возможности. Высокая старая акация – попробуй заберись! А в случае Рыжика – попробуй слезь!
Все соседи, а особенно Любовь Васильевна, страшно переживали. Звонок в редакцию был уже криком отчаяния. «Вы скажите, нет, вы скажите, – взволнованно повторяла женщина, – как такое вообще возможно, чтобы в цивилизованном мире, в самом центре города на дереве умирал котёнок, и некому было ему помочь?!».
Вопрос, таким образом, напрямую затрагивал человеческое достоинство и в известном смысле – причастность к цивилизации. И хотя иные товарищи не то что с дерева котят не снимают, а в мешке их пачками топят, далеко не все готовы с подобной ситуацией смириться. Скучно, больно и страшно жить среди равнодушных к чужой боли, пусть даже речь идёт о совсем маленьком существе.
Нам в редакции было жаль и Рыжика, и ещё больше – его хозяйку, по всей видимости, человека неравнодушного, чуткого.
Большие преступления начинаются с малых, человек губит душу незаметно, совершая маленькие подлости. Мы обратились к коллегам из пожарной части. Те посетовали, что довольно часто сталкиваются с подобными ситуациями, причём сил и средств тратится немало, а вот рыжики, стоит их спустить с одного дерева, иногда тут же, на глазах у обалдевших пожарных, сигают на следующее.
Мы сказали, что вопрос касается человечности, веры в человечность. В общем, постарались, как могли, раскрыть гражданскую, воспитательную сторону проблемы. В итоге вопрос был решён. Машина выехала.
Дальше место действия: ул. Манойлова, многоквартирный дом сталинской постройки, вход в старый тираспольский дворик. На стене кто-то написал: «Я не знаю, что написать», а другой ему ответил: «Не знаешь, что написать, напиши что-то хорошее». В общем, необычное, атмосферное место…
Дерево, на котором сидел безутешный Рыжик, и правда, оказалось очень высоким. Можно было и не думать забраться туда без лестницы. На глазах корреспондента молодой пожарный Даниил Архангородский, прибегнув к спецсредствам, поднялся на высоту четвертого или пятого этажа. Там были сухие ветки, они с хрустом летели вниз на тротуар. Но Даниил – для Рыжика и Людмилы Васильевны он был в тот момент как ангел – справился блестяще. И вот Рыжик, истошно голосивший сначала на ветке, теперь голосит у Архангородского за пазухой (вот откуда пошло выражение «у Бога за пазухой»). Оба благополучно спустились на землю.
Начудивший кот был возвращен владелице. О, как ликовало сердце Людмилы Васильевны! В слезах она благодарила пожарного, потом звонила редактору, просила лично поблагодарить начальника СВПЧ-1. Рыжик был демонстративно отруган, хозяйка дала понять: период беззаботного вояжирования для него закончился. «Здесь вам не тут!»
Что вы думаете по этому поводу, уважаемый читатель? Дать однозначный ответ, как представляется, непросто. Но вот что странно: со зрителями, наблюдавшими операцию по спасению Рыжика, происходило что-то удивительное. Люди светло улыбались, люди добрели… Мне нужно было проехать по тротуару на велосипеде, человек галантно отошел в сторону, на траву, я поблагодарил, он тоже кивнул. Соседи, хоть и пожурили Любовь Васильевну, но тоже, кажется, были довольны.
Мне кажется, именно в такие минуты приоткрывается смысл православного слова «соборность». В ситуации с Рыжиком мы остались людьми. И если будем впредь совершать всякие нехорошие поступки, то, по крайней мере, знаем, что есть и другой путь.
Дворовые дети, обступившие машину с номером «101» и любовавшиеся пожарным, получили нелицемерный, наглядный урок доброты.
Пётр Васин, г. Тирасполь.
