Признаюсь, не часто хожу в театр и в драматургии разбираюсь на уровне «нравится или не нравится», поэтому взваливать на себя ношу театроведа не стану. Но поделиться впечатлениями от собрата-зрителя могу с полным правом.
Хотя бы потому, что поведение некоторых «театралов» во время спектакля в равной степени относится и к тебе. Никто не будет отделять тебя, «театрального праведника», от тех, кто своим жизненным кредо сделал принцип: «Есть только моё «Я», а остальные могут подвинуться». В темноте зала, а значит и на выходе из него, мы все одинаковы, и актёры воспринимают публику целиком, а не отдельных зрителей. Кстати, в тот день был спектакль театра из Кишинёва, поэтому за иных «театралов» было вдвойне обидно.
Всё-таки мудры были наши предки, которые слова «невежда» и «невежа» сделали созвучными. Чувствую, что со временем разделяющая эти два понятия буква «Д» исчезнет, хотя по факту эти два слова уже сроднились. Та самая «вешалка», приписываемая Станиславскому, становится лишней. Оказалось, что некоторые «театралы» в зал входят в верхней одежде. Мне, например, всё равно, облачены ли вы ради посещения театра в костюм и вечернее платье или же пришли на спектакль в джинсах и свитере. Но мне не безразлично, если капли забортного дождя с вашей куртки или шубки будут скатываться на меня на протяжении всего сценического действа.
Но это мелочи. Во время спектакля, который я посетил, звук телефонных звонков раздавался не раз. Благо, что, чувствуя неловкость, владельцы мобильников их тут же отключали. Мне потом заядлые тираспольские театралы (без кавычек) рассказывали, что перед спектаклями всегда предупреждают, что телефоны следует, как минимум, перевести на беззвучный режим. В этот день этого сделано не было. Повторюсь, это были гастроли не нашего театра. Видимо, тамошней публике не надо лишний раз напоминать о столь элементарных, само собой разумеющихся вещах. Но забывчивость некоторых зрителей – это тоже полбеды. Беда – девушка, сидевшая практически перед самой сценой, которая увлечённо с кем-то «чатилась» по мобильнику. Признаюсь, такой телефонный «край» мне довелось видеть впервые. Хуже может быть разве что «селфи» на сцене во время спектакля.
Ну и, наконец, всё время, сколько шёл спектакль, меня не покидало ощущение, что нахожусь я не в храме искусства, а в туберкулёзном диспансере. Артисты играли под непрестанный аккомпанемент кашляющих «театралов». Именно не одного, а нескольких. Мы потом ещё и удивляемся, почему у нас вирусная инфекция так быстро распространяется…
И всё же скажу пару добрых слов в адрес тираспольской публики. Несмотря на то, что спектакль был сложен для восприятия неподготовленного зрителя (всё же ставить на сцене Достоевского – своего рода режиссерский и актёрский подвиг), никто, даже страстная любительница переписки по мобильному телефону, не покинул зал до окончания спектакля. А значит, есть ещё надежда…
Андрей Барсуков, читатель газеты с многолетним стажем.