Во время последнего пленарного заседания Верховного Совета выявились три вещи, которые, есть надежда, не превратятся в норму: повальная забывчивость народных избранников; незнание депутатами норм права государства, на которое намереваются ориентировать приднестровское законодательство; и некстати (может, кому-то и кстати) сбоившая техника.
«Эпидемия забывчивости»
Средства массовой информации уже сообщали о том, что на последнем заседании Верховного Совета парламентарии решили расширить пределы собственной неприкосновенности. Собственно, если запланированное удастся претворить в жизнь, то депутатский иммунитет вообще станет бескрайним с элементами пожизненного. В авторах законодательной инициативы числятся сразу двадцать три парламентария. Среди них есть и те, кто ещё не так давно, во время прошлогодней избирательной кампании, позиционировали себя как борцы с депутатской неприкосновенностью. Правда, некоторых таковыми сделали не то что насильно, а просто не слишком спрашивая их об этом. Предвыборные прокламации членов партии «Обновление» отличались в деталях, а так одним из пунктов предвыборных обещаний было: «Многие «серьёзные» депутаты после выборов стремятся избегать частого появления в своём округе, быстро «забывают» про выполнение данных людям обещаний. Законодательная отмена депутатской неприкосновенности позволит понять избирателям, кто есть кто на самом деле». Мне очень понравилась фраза про быстро «забывающих» про свои обещания депутатов. Кажется, поставлен рекорд. Законопроект был внесён на рассмотрение Верховного Совета 3 марта этого года, а парламентские выборы, напомню, прошли 29 ноября прошлого года. То есть у части народных избранников «забывчивость» публично вырисовалась уже на 96-е сутки после избрания в Верховный Совет. Проявилась она, конечно же, раньше, на стадии законотворчества. Кстати, я, ещё будучи в достаточно нежном возрасте не мог понять, как некоторые писатели могут работать в соавторстве, дуэтом. Теперь я несколько подрос и уже не могу понять, как поправки в Конституцию, состоящие из трёх полных и двух неполных предложений, могут писать 23 человека. Но в данном случае речь не об этом нюансе приднестровского законотворчества, а о «прообещавшихся» депутатах. Среди авторов законодательной инициативы 18 членов партии «Обновление», которые на этапе предвыборной кампании божились, что отменят депутатский иммунитет вовсе. Кстати, необходимость его отмены была обозначена не только в листовках кандидатов-«обновленцев». Это вообще было одно из самых популярных кандидатских обещаний. Поэтому по мере рассмотрения законодательной инициативы в парламентских комитетах и президиуме вспышка «склероза» начала приобретать угрожающие масштабы, и к 20 апреля, когда пакет законопроектов о неприкосновенности был рассмотрен в первом чтении, вылилась в эпидемию, поразившую практически всех, кто давал обещание отменить неприкосновенность…
Конечно, мало кто хранит предвыборные листовки. Многие их используют исключительно утилитарно (например, для того, чтобы что-нибудь завернуть) уже сразу после прочтения. Иногда это делается после беглого изучения агитки «по диагонали». Есть и те, кто вообще их не читает. Естественно, что уже мало кто помнит, что писали, ещё будучи кандидатами, нынешние парламентарии. Однако партия «Обновление» на прошлогодних парламентских выборах решила использовать агитационную новинку – заключение «общественных договоров» с избирателями. Конечно же, никакой юридической силы эта солидно выглядящая бумага не имеет, но на избирателя должен был подействовать сам факт: с ним заключает какое-то соглашение сам кандидат в депутаты! Данная солидная агитационная прокламация (повторюсь, что иначе её расценивать и не стоит) может быть у кого-нибудь из избирателей и осталась. Чтобы Вы, уважаемый читатель, вспомнили об этом, хотелось бы процитировать один пунктик так называемого «общественного договора», который гласит, что кандидат обязуется «внести на голосование изменения в Закон о статусе депутата Верховного Совета в части отмены депутатской неприкосновенности»…
Не спешите махать шашкой, мол, мы сейчас отзовём своего «прообещавшегося» депутата. Не удастся. Недавно Слободзейский райсовет решил отозвать члена Центризбиркома, которого в своё время туда сам же и направил, так Верховный Совет данное решение не принял. Даже пойманного на месте преступления (правонарушения) избранника народа, согласно принятым в первом чтении поправкам в Конституцию, задержать и обыскать нельзя. Поэтому забудьте об отзыве – это дело нереальное…
Побаловались? И хватит!
После того, как постановлением Верховного Совета производить видео- и фотосъемку в зале пленарных заседаний парламента было разрешено только его пресс-службе, в качестве ответа на шквал критики в свой адрес со всех сторон законодательный орган неожиданно дошел до верха гласности – прямым аудиотрансляциям. Телевизионщикам, правда, от этого ни холодно, ни жарко было, а вот журналисты других видов СМИ данному нововведению обрадовались. Даже в душе начали жалеть нардепов, которых Председатель ВС в ту достопамятную среду 6 апреля, когда принималось пресловутое постановление, сравнил с героями «Дома-2». Но не тут-то было…
В эту среду, часть журналистов, решившая: «А чего туда идти, если я то же самое могу послушать и дома?», прильнула к мониторам своих «компов». Поначалу все шло, как бы сказали представители наиболее подверженных форс-мажорным обстоятельствам профессий, в штатном режиме. Судя по сообщениям обоих приднестровских государственных агентств и госрадио, информация передавалась оперативнее, чем парламентской пресс-службой. Может быть, это обстоятельство и повлияло на то, что произошло дальше. Ведь, запрещая работать в зале пленарных заседаний телеоператорам и фотожурналистам, Председатель Верховного Совета заявил, что оперативность передачи информации от этого не пострадает и в качестве примера для всех «недоСМИ» (по его мнению) привел собственную пресс-службу. Причём и в плане оперативности тоже. Вот здесь, правда, имеется небольшая заковырка. Дело в том, что главные редакторы всех средств массовой информации всегда находятся в «зоне досягаемости» журналистов. Руководитель (не по должности, а фактический) пресс-службы Верховного Совета в это же самое время верховодит пленарным заседанием. То, что Председатель Верховного Совета достаточно эмоциональный человек, Вадим Николаевич уже доказал. Поэтому вряд ли найдется какой-нибудь сотрудник парламентской пресс-службы, кто станет по телефону посреди сессионного заседания расспрашивать спикера: «Правильно ли я понял то, что хотел сказать, но не совсем внятно произнес депутат N?». Выражаясь «простоязом», можно будет «отгрести» так, что на будущее пропадет вообще всякое желание задавать любые вопросы, причем кому бы то ни было… Но в эту среду трансляция внезапно оборвалась почти на самом интересном месте…
Одна из версий отключения аудиотрансляции – перебор в эмоциях вице-спикера Галины Антюфеевой. Вообще-то тут трудно сказать, что это было. То ли эмоциональный всплеск, дошедший до той стадии, когда человек уже не слишком выбирает слова. Либо элементарное незнание основ юриспруденции. Для законодателя второе утверждение более чем обидно. Галина Антюфеева, между прочим, является мало того что дипломированным юристом, так еще и председателем парламентского комитета по законодательству, правоохранительным органам, обороне, безопасности, миротворческой деятельности, защите прав и свобод граждан. Вопрос о том, насколько она специалист в правоохранительной деятельности, безопасности государства или в миротворчестве, обсуждению не подлежит. Уже само несколько громоздкое название возглавляемого ею комитета Верховного Совета предполагает, что Галина Михайловна должна быть докой в законодательстве Российской Федерации. Почему? Все очень просто – еще в преддверии референдума 17 сентября 2006 года о независимости Приднестровской Молдавской Республики с последующим свободным вхождением ее в состав России в Приднестровье была объявлена гармонизация национального законодательства с российским. Нынешнему председателю «законодательного» комитета Верховного Совета было бы простительно незнание российских норм права, под которые на протяжении почти десяти лет пытаются приспособить приднестровское законодательство. Но в биографии Галины Антюфеевой на парламентском сайте сказано, что она «депутат Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики III, IV и V созывов». 2006-й – всего лишь второй год, как Галина Михайловна была переизбрана депутатом Верховного Совета на новый, для нее тогда второй срок.
Так вот, в пылу дискуссии с полномочным представителем Правительства Александром Кисничаном заместитель Председателя Верховного Совета заявила, что в Государственной Думе, так же, как и в приднестровском парламенте, сидят руководители крупных холдингов. На данное откровение отреагировал лишь депутат Олег Хоржан, который заметил, что их тогда требуется уволить, так как, согласно российскому законодательству, парламентарии лишены возможности заниматься каким-либо ещё оплачиваемым видом деятельности. Исключения составляют творческая, научная и преподавательская работа. Поняв, что сказала что-то не то, зампред Верховного Совета попыталась исправиться, заявив, что имела в виду не непосредственное управление крупным бизнесом, а через ближайших родственников. Согласитесь, не очень последовательно сначала заявлять о вечных узах дружбы между парламентами Приднестровья и России, а затем чуть ли не открытым текстом сказать о том, что российские законодатели – лобби.
Объяснений, почему прямая трансляция была через некоторое время прервана, на официальном сайте Верховного Совета я не нашёл. Будем верить, что всё-таки возникли технические неполадки, вице-спикер слишком увлеклась спором, а забывчивость большей части депутатов – последствие магнитных бурь…
Сергей Стелемах.
