Если в стране есть экономика, то есть и экономические преступления. Впрочем, они есть, даже если нет экономики. А значит, есть те, кто с преступниками борется. В Приднестровье этим занимается Управление по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией МВД ПМР. А как они это делают и с каким результатом, мы решили узнать в самом управлении.
Обычное тираспольское домовладение на Бородинке. Обычный забор из кирпича. Железные ворота. Домик с железной же дверью. Если б не вывески, в жизни бы не догадался, что тут за учреждение. Формальности на проходной – и захожу в аккуратный дворик. Маленькие газоны, края дорожек выкрашены, в углу двора какие-то вечнозеленые растения. Чисто, уютно, но как-то очень уж строго. Эдакий военизированный уют. И тишина.
И подумалось, а ведь немного людей видели этот дворик. С этими словами обратился к Владимиру Островскому, полковнику милиции и начальнику УБЭПиК.
– Да, немного, – подтвердил он мои размышления. – Особенно по своей воле.
На этой «мажорной» ноте мы и начали беседу.
– Как давно существует ваше управление?
– С 1993 года в министерстве внутренних дел ПМР есть отдел по борьбе с экономическими преступлениями, а в 2012-м его реорганизовали в Управление по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией. А вообще отделу, конечно, лет намного больше. Самым началом можно считать 16 марта 1937 года, когда в НКВД был сформирован отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС). Кроме собственно пресечения хищений, на новое подразделение были возложены задачи борьбы с дезорганизацией хозяйственной жизни страны, с противоправным использованием средств производства. Говоря на сегодняшнем языке, с незаконным предпринимательством. Существовал ОБХСС до самого распада Союза.
– А вы с какого года служите?
– С декабря 96-го. Начал с младшего оперуполномоченного в отделе налоговой милиции. Потом некоторое время работал в уголовном розыске, а потом перевели обратно в ОБЭП. 5 лет был замначальника ОБЭП города Тирасполя, 2 года возглавлял отдел по борьбе с экономическими преступлениями в Бендерах. Послужил и в Григориополе, а с сентября 2018 года назначен начальником УБЭПиК. То есть прошел все ступени карьеры.
– Тогда, наверное, можете сказать: сейчас и в СМИ, и на сайте МВД в основном идут сообщения об обычном криминале – кражи и т.п. Преступность в белых воротничках побеждена?
– Если бы так было, мы бы тут не работали (улыбается). Есть, конечно, экономические преступления. Могу напомнить о моратории на проверки – когда долгое время налоговые службы плановых проверок не проводили, и тут же нашлось немало… ну, скажем так, недобросовестных предпринимателей, которые этим воспользовались. Они тут же начали придумывать всевозможные схемы, чтобы не платить налоги. И таких «коммерсантов» оказалось достаточно много.
А то, что даже на милицейском сайте мало информации о нашей работе, – специфика у нас такая. Не можем мы до решения суда сообщать что-то вроде «гражданин Икс украл у государства столько-то денег, мы его поймали». Плюс то, что в интересах следствия о многих делах лучше не говорить до завершения, – у гражданина Икс могут быть сообщники.
– А больше или меньше стало экономических преступлений за последние 10 лет?
– По нашим данным, количество преступлений снижается. К примеру, в 2008 году было зарегистрировано 1347 преступлений, а в 2018-м – 512. Но тут еще надо учитывать, что раньше наши сотрудники выполняли какие-то несвойственные отделу функции – ходили по рынкам, проверяли патенты и даже сертификаты соответствия. Я сам был тогда младшим опером и прекрасно это помню. Сейчас систему усовершенствовали, и мы в основном занимаемся теми, кто реально нарушает Уголовный кодекс, также предпринимаем административные меры профилактики.
– И на какую сумму нужно нарушить закон, чтобы началось уголовное дело?
– Если говорить об индивидуальном предпринимателе, то это 6 000 РУ МЗП. То есть, например, не заплатил налогов на 110 400 рублей – это уже уголовная ответственность. Для юридических лиц – 10 000 РУ МЗП. Если сумма ниже – это административная ответственность. Но, конечно, с уплатой всех штрафов и так далее. И, кстати, замечу – раньше порог уголовной ответственности был намного ниже. Кто бы что там ни говорил, но налоговая система стала более либеральной в отношении наших предпринимателей.
– Ваше подразделение берет начало от ОБХСС. В советские времена экономический преступник – это цеховик (незаконный предприниматель, тайно от властей изготавливавший одежду или другие товары народного потребления. – Прим. ред.) или расхититель. Как ваши «подопечные» выглядят сегодня?
– В Уголовном кодексе ПМР экономическим преступлениям выделена целая глава, это порядка 40 преступлений. Но основные наши «клиенты» – те, кто берет взятки, и те, кто уклоняется от уплаты налогов. Последних – абсолютное большинство. Хотя, конечно, есть и мошенники, и незаконные предприниматели, и даже фальшивомонетчики.
– Жулики подделывают приднестровские рубли?
– Подделывали. Сейчас отбывают наказание. А вот фальшивые евро и доллары в Приднестровье попадают из-за границы. Ими мы тоже занимаемся, и по этому вопросу иногда к нам за помощью обращаются коллеги из других государств.
– Сколько ущерба государству приносят экономические преступники за год?
– Они вредят не только госбюджету, но и юридическим, и частным лицам. И хотя число самих противоправных деяний снижается, но аппетиты преступников растут. Например, в 2016 году общий ущерб был примерно 73 миллиона рублей, а в прошлом – уже более 87 миллионов. В основном это неуплаченные налоги. Как сказал недавно наш министр, это деньги, которые украдены у пенсионеров, у незащищенных социальных слоев.
– А есть какие-то механизмы реального возврата похищенного?
– Арест имущества. Не только недвижимости, но и автомобилей, расчетных счетов в банке, вкладов и так далее. Причем арест налагается и на имущество директора, и на имущество учредителей – если говорить о юридических лицах. То есть блокируем по всем направлениям.
– Сурово.
– А как иначе? Мы обязаны принять все меры для возмещения ущерба. Если фирма просто прекратила свою деятельность, а она должна государству миллионы, то наша работа и есть в том, чтобы вернуть эти деньги. И если правонарушитель не возместит ущерб, все арестованное имущество будет обращено в доход государства, то есть продано с молотка, а полученные суммы денежных средств пойдут в бюджет государства.
Кстати, если зашла речь о строгости, то не все так жестко. По закону, если ущерб полностью возмещен, уплачены штрафные санкции, пеня, то уголовное дело, возбужденное по преступлению в сфере экономической деятельности, может быть прекращено.
– Предположим, украл жулик миллион. И купил себе золотой «Мерседес». Вы жулика поймали и продаете этот «Мерседес», а кто его в нашей стране за миллион купит?
– За миллион, может, и не купят. Но лучше синица в руках, чем журавль в небе.
– А вдруг у жулика есть сообщники, и они подешевле этот «Мерседес» выкупят?
– Нам какая разница, кто в бюджет заплатит? Деньги – они и есть деньги. А если этот покупатель тоже жулик – мы потом к нему придем и спросим: откуда столько? (улыбается).
– И сколько имущества было таким образом обращено в доход государства?
– Если говорить конкретно, какого именно имущества, это сложный вопрос. Тут у судебных исполнителей спрашивать надо – непосредственно реализацией они занимаются. А вот по сумме могу сказать. За 2 года, 17-й и 18-й, по всем видам экономических преступлений были арестованы активы общей стоимостью более 125 миллионов рублей. Вот смотрите, только по налоговым преступлениям было выявлено 94 миллиона неуплаченных налогов. Возмещен 81 миллион, из них живыми деньгами – 52 с половиной. То есть вот эта разница между 81 и 52, эти 29 миллионов и есть арестованное имущество. И должен сказать, лет 7-8 назад эти показатели были в десятки раз меньше.
– Почему?
– Потому что мы стали активнее, профессиональнее, современнее. После недавней реформы, которая проходит в МВД, людей в управлении стало меньше, но работают они намного эффективнее. Это ведь не первая реформа у нас. В 12-м было 5 или 6 аттестаций. Все их проходили – и младшие оперработники, и руководители. Тесты какие-то, задачи там придумывали… Но проводили эти аттестации неспециалисты – и все сводилось к выбору правильного ответа. Как экзамен в ГАИ на водительское удостоверение. А отбора по профессиональным качествам тогда не было. Теперь он есть – есть и результаты, цифры я озвучил.
– Если стали лучше работать, значит, и платить вашим сотрудникам стали больше?
– Да. Тут еще действует более рациональное распределение фонда заработной платы. То есть если сотрудник работает качественнее, то ему соответственно и надбавки больше идут. Тем самым и денежное довольствие сотрудника значительно выше.
– И какой критерий качества работы?
– Раскрытые преступления. Причем не по количеству самих преступлений, а по их значимости, по возмещенному ущербу государству. Учитываем все виды – и уклонение от налогов, и коррупцию, и прочее.
– Ваши люди работают по 8 часов или «служба днем и ночью»?
– Знаете, с одной стороны, есть и порядок предоставления выходных, и так называемых «отсыпных», и материальное поощрение. И есть даже официальное завершение рабочего дня в 17.30. Но рабочий день все-таки получается ненормированный. Какие-то оперативные мероприятия или оперативно-следственные действия проходят во внерабочее время.
– Сотрудники УБЭПиК постоянно «общаются» с жуликами, которые украли огромные суммы. Были случаи, когда пытались подкупить?
– Конечно, были. И постоянно эти попытки происходят – никто ж в тюрьме сидеть не хочет. Но для того, чтобы попасть на работу в наше подразделение, нужно пройти очень много проверок. Самых разных. И наши сотрудники эти проверки прошли. Поэтому в таких случаях, при таких попытках, сотрудник всегда разъясняет: дача взятки – это тоже уголовное преступление с санкцией до 8 лет лишения свободы. Но если человек не понимает, настаивает, это все документируется, и дальше как положено по закону.
– А есть люди, которые понимают?
– Есть. Ведь ряд уголовных дел можно прекратить и без взятки, совершенно законным путем. Заплати сокрытые налоги, возмести причиненный вред, осознай сам факт совершенного деяния как преступление, и только так может быть рассмотрен вопрос о прекращении уголовного дела.
– Самая большая взятка, которую предлагали вашим людям?
– Предлагать могут сколько угодно (улыбается). Бывало, и по 50 тысяч долларов предлагали.
– Предположим, подкуп все-таки удался. Как вы об этом узнаете? И что будет с таким сотрудником?
– Узнаем обязательно. Как – не скажу, но гарантирую, что узнаем. А того, кого подкупили, посадят в тюрьму. Беспощадно и образцово-показательно.
– И еще о больших деньгах. Самое крупное или необычное дело за последнее время?
– В основном способы уклонения от налогов или коррупции повторяют друг друга, и нам они хорошо известны. Но иногда встречаемся с изобретательными махинаторами. Могу рассказать о случае с одним из приднестровских банков (во избежание инсинуаций все названия и имена не публикуются. – Прим. ред.). Житель Тирасполя изготовил фиктивный протокол общего собрания участников некоего ООО. Эту бумагу предоставил в банк для получения кредита под залог имущества. Банк выдал кредит – 900 тысяч долларов, а потом выяснилось, что имущество принадлежит третьей фирме, и вообще никакого собрания не было. Но мы разобрались, задержали «коммерсанта», сейчас на его имущество наложен арест.
– Как жуликам такие аферы удается проворачивать?
– Ну это уже не ко мне, это к банкирам вопрос.
– Тогда спасибо за беседу.
Уже когда выходил, обратил внимание, как легко открывается мощная железная дверь. Опять потянуло на философию: «Не для всех так легко, кто-то через эту дверь на годы уехал». А потом вспомнил, что у меня-то все налоги уплачены.
И вышел на шумную Бородинку.
Сергей ИРОШНИКОВ.
