…А было так. Рано утром я просыпалась не от птичьих трелей, не от кукареканья молодых петухов, а от звонкого голоса звеньевой, которая пришла с наряда (колхозной планерки) и извещала об этом членов своего полеводческого звена с горы напротив: «Маруська, на кукурузу до Трех криниц (название поля. – Прим. автора)! Варуська, не опаздывай на машину! Ласавунька, до Трех криниц! Тафтунька, на курурузу!».
Голос звонкий, с горы на гору эхом отдается. А что имена диковинные, незнакомые, так это только кажется: Ласавунька (как и Лисавета) – это Елизавета, Варуська – это Варвара, а Тафтунька – это Антонина Филимонова. Как мать с детства ее шутливо называла, так и называли до старости…
Да и речь маломолокишцев для многих казалась непривычной, с ярко выраженным своеобразным диалектом, сродни той, которую мы слышали в фильме «Тихий Дон» Герасимова. Хотя предки жителей села родом были из Рязани. Сегодня на том дивном диалекте говорят разве что старожилы. Молодые его забыли. А жаль…
История села удивительна и необычна. Еще до отмены крепостного права, в 1853 году (по другим сведениям – в 1830 году) русский генерал Куликов, владевший несколькими сотнями душ крепостных крестьян в Рязанской губернии, обменял 20 семей крепостных крестьян на породистых охотничьих собак помещика из молдавского села Молокиш. Новоселов поселили в уютной долине, защищенной со всех сторон косогорами, в 10 километрах от поместья хозяина, где они к зиме основали свое селение. Дома строили в основном саманные, приземистые, с нахлобученными, как шапка, соломенными крышами: одна треть дома – стены, а две трети – крыша. В доме обязательно была русская печка, и жили в теплой половине дома всей семьей. Детей в семьях было много, и как они все размещались в комнате – непонятно. Но были маломолокишцы ( в округе их называли кацапами) крепкими, светловолосыми, а женщины крутобедрыми, веселыми и румяными – настоящие бабы рязанские!
Все умели делать русские бабы. Для домашнего обихода – пошива одежды, покрывал и домотканых дорожек – коноплю сажали (не путать с марихуаной!). Потом коноплю косили, вымачивали в запрудах-копанках, сушили, мяли, чесали, пряли, ткали на ткацких станках – и тому полотну сносу не было! Умели прясть, ткать, шить одежду, печь хлеб и строить дома – прижились рязанцы! Село назвали Молокишем, только Малым. И вот уже более 200 лет в наших краях существуют два Молокиша: молдавское село – Большой Молокиш, и русское село – Малый Молокиш. Так и появились на молдавской земле Сафоновы, Демидовы, Юдаевы…
За более чем двухвековую историю в селе произошло много разных событий. Малый Молокиш долгое время входил в состав знаменитого колхоза «Победа», и было то время славное! В селе было многолюдно, работали полевая и садово-огородная бригады. И была работа в радость – не надо врать, что колхозники были несчастными людьми. На поле, на открытой машине со скамейками-досками ехали с песнями, с работы – тоже с песнями. Причем пели одинаково хорошо как на русском, так и на украинском, и на молдавских языках. И звонче всех звучал голос мамы. Любимая мамина песня – «Молодой агроном»: «Выходил на поля молодой агроном…». Услышишь песню издали – бегом домой, борщ на плиту разогревать ставить: все сельские девочки умели хорошо готовить.
Бабушка моя, Наталья Филипповна, умела еще и самогон гнать – лучший в селе. При этом сама бабушка – личность необыкновенно сильная – спиртное не употребляла. А как умела готовить зелье – с солодом, травками, плодами-ягодами, очень творчески к процессу подходила! Зачерпнет ложкой еще теплый самогон, подержит во рту – и выплюнет прямо на огонь. Как увидит вспышку от водки, заложит руки за спину – и ну танцевать вокруг самогонного казана! Радовалась, что продукт хороший получился…
В селе водка (не сочтите за агитацию!) – это же не просто алкоголь, а жидкая валюта: огород вспахать, дрова привезти и наколоть, что-то отремонтировать по дому – везде самогонкой рассчитывались. Традиция такая была: деньги брать было стыдно – свои, а самогонку – нет. А дед мой, Филипп Корнеевич, бабушкину водку уважал: после войны вернулся домой после тяжелого ранения – всю оставшуюся жизнь жил без одного легкого. А после ста граммов бабкиной самогонки он забывал о боли и о ранах.
Хоть жил народ в селе неплохо, дружно и по-доброму, а все ж многие задавались вопросом: откуда наши деды-прадеды родом, где живет родня наша давняя? Один из наших стариков, ветеранов войны, дотошный и мудрый дед Петруха Макеев поехал в начале шестидесятых прошлого века в Рязанскую область. Трудно сказать, как отыскал он ту заветную деревню (наверное, голос крови подсказал дорогу), но нашел дед и места, откуда привезли наших предков в Молдавию, и родню. Но что самое удивительное, из уст в уста через века дошла информация до нового поколения о родне, которую увезли давным-давно в Молдавию. Встретили старика, как родного. Возвращаясь, дед Петруха привез с Рязанщины узелок с землей, рассказал об увиденном и услышанном и наказал высыпать землю с родины предков на могилу, когда умрет…
Давно нет деда Петрухи Макеева, и сегодня мало кто в селе помнит о его путешествии, но это было!
Нельзя повернуть время вспять. Сегодня село, конечно, другое, и условия жизни здорово изменились. Земля, прежде дававшая работу сотням крестьян, сегодня находится в аренде у землепользователей. Кому-то из моих земляков повезло найти работу у арендатора. Но село живет своей жизнью – спокойной и размеренной. Как рассказала глава администрации села Евгения Яковлева, в селе проживает 362 жителя, большинство из которых – пенсионеры. Работают комплекс «школа-сад», почта, сберкасса, 2 магазина, клуб. В центре села открыт сквер, на котором установлен памятник в честь погибших на фронтах Великой Отечественной односельчан. Отремонтирован клуб, открылся зал бракосочетаний. В селе – две игровые площадки, оборудованные спортивными снарядами, качелями и горками. Благодаря помощи землепользователя, руководителя ООО «Палром» Клементия Мельника, весной нынешнего года в южной части села заработал спортивный комплекс с футбольным полем и волейбольной площадкой.
Потомки рязанских крестьян живут на земле в дружбе и согласии со всеми народами и национальностями, населяющими нашу республику. Многие переженились между собой, растят детей, которым выбирать папину или мамину национальность. Есть среди выходцев из нашего села и архитекторы, и военные командиры, и врачи, и поэты, и юристы, и руководители предприятий…
Мне, горожанке, до сих пор снится мой родной дом под раскидистым каштаном, печка, в которой потрескивают дрова, и мамина песня: «Хороша земля, мой край дорогой, люблю тебя всей русской душой!..».
Дина ЛИСТЮГИНА.