В том, что Приднестровье состоялось, мы, его жители, ничуть не сомневаемся. И это не только потому, что у республики есть все атрибуты государственности – территория, население, власть, свои герб, гимн, дензнаки. Куда важнее сформировавшийся народ, объединенный идеями мира, независимости и дружбы.
Помним мы и то, каким путем досталось государство, как шло его становление. Не стереть из памяти народной, со страниц истории и 1992 год. В Бендерах он оборвал жизни многих. Тех, кто не испугался, а по велению души и сердца встал на защиту родного дома, семьи. Кто отдал жизнь за спокойное (мирное) будущее своих детей. Среди таких отважных мужчин был бендерчанин Павел Еремеевич Лукьян, впоследствии умерший от ран, полученных во время боевых действий. Об отце вспоминает дочь Татьяна.
– Мне было 13 лет, когда папа добровольцем ушел в ополчение. Сказал, что в первую очередь идет защищать свою семью от недругов, пришедших из Кишинева. Для него семья всегда была в приоритете. Нас с сестрой он любил, баловал, с ним всегда было весело и интересно. К маме уважительно относился. Мы никогда не слышали, чтобы родители ругались. В доме была гармония, мама с папой все делали для нас.
Родился и вырос Павел Еремеевич в Бендерах, занимался спортом (боксом), окончил городское строительное училище, работал сварщиком, умел обеспечить семью всем необходимым. Когда пришло лихое время, вместе с другом пошел оборонять город. Мама, конечно, очень переживала. Видимо, предчувствовала плохое.
Несколько раз мы видели отца, он приходил домой. Жили недалеко от бендерских теплосетей, там располагались гвардейцы. Постоянно шла перестрелка, небезопасно было находиться дома. Поэтому мы с мамой ушли к знакомым на Нижний Днестр, а после и вовсе уехали в Тирасполь, где было спокойнее. Недолго там пробыли, пришлось вернуться. Мама вдруг что-то почувствовала, сказала: «Едем домой, папе плохо». И действительно, вернулись в Бендеры, он уже был в больнице. Получил ранение при обстреле консервного завода. Снаряд попал в стену и осколки изранили его от головы до пят. В течение года после войны мелкие осколки выходили на поверхность кожи рук, ног.
Сразу после ранения нашего защитника вместе с другими такими же отправили на лечение в институт Склифосовского в Москву. Тамошние врачи сообщили нерадостную новость – есть осколок в голове. Если извлекать его, из операционной отец не выйдет. Было решено не делать операцию. Но доктора предупредили, что в любой момент осколок может начать двигаться, и последствия будут непредсказуемыми.
Помню, больше всего отец боялся стать обузой для семьи, лежачим, немощным, нуждающимся в постоянном постороннем уходе. Поэтому он держался до последнего. Вернулся домой, определили II группу инвалидности, устроился охранником в общество «Память».
Рассказывал, что в России те, кто знал, что у нас идут бои, с понимаем и добротой относились к приднестровцам. Журналисты приходили, не только расспрашивали о войне в Приднестровье, но помогали с редкими медицинскими препаратами. Впрочем, сильные обезболивающие средства он отдал своему знакомому, тоже бендерчанину, который после войны оказался в инвалидном кресле. Сказал, что ему нужнее, хотя у самого были сильные головные боли, да и раны долго не заживали.
От отца мы ничего не слышали про войну, может, маме что-то рассказывал, а нам, девочкам, нет. От всего плохого оберегал семью.
В первое послевоенное лето Павла Лукьяна вместе с боевым товарищем отправили в Ялту для оздоровления. Там ему и стало плохо, умер в течение двух часов. В пятницу рано утром уехал, а в субботу его не стало. С тех пор 3 июля 1993 года – скорбная дата в нашей семье. Отец пяти дней не дожил до 36-летия. Без него стало очень тяжело, его и сейчас нам не хватает.
Похоронен отец на Аллее Героев Борисовского кладбища. У могилы Павла Еремеевича Лукьяна склоняют головы не только родные, но и приходящие почтить память защитников незнакомые люди.
Светлана Осадчая, г. Бендеры.
Фото автора.