Есть те, кто считает, что настоящий журналистский продукт должен быть непременно основан на суперсерьезной фактуре, в нем журналист обязан опираться на исследования ученых, историков, ну, или хотя бы через абзац сыпать цитатами и изречениями великих.
Если сравнивать «настоящий» материал с человеком, то он должен быть, по их мнению, таким: пожилым, с устаревшими взглядами, в очках с толстыми стеклами, обложенным массой книг, энциклопедий, запыленных журналов из прошлого века с десятком-другим на каждой странице бумажных клещей (тоже из прошлого века). Человек этот должен курить сигареты без фильтра, например, «Беломорканал», морщить лоб, пахнуть сыростью провинциальных библиотек и столовской едой. Он должен быть голодным и злым, дотошным и донельзя принципиальным. Весь вид и задумчивый взгляд должны кричать окружающим о его уме и весомости его фигуры. Никто ни на секунду не должен усомниться в его начитанности серьезной литературой, какими-нибудь совершенно важными научными трудами ученых из прошлого, а еще лучше – позапрошлого века… Он должен быть «неживым», почти таким, как памятник. И речь его – неживой. Такой, что и не разобрать, о чем она, умна ли она…
Мне трудно согласиться с подобным мнением. Да, и такого рода труды, наверное, имеют право на жизнь. Но насколько близки они к журналистике? А если они претендуют на научные или исследовательские работы, то возникает вопрос: настолько ли они научны? Но мы о журналистике. В ней, конечно, много жанров и много инструментов для воплощения авторского замысла. Но в ней непременно должно быть то, что делает ее, собственно говоря, журналистикой. А это, как ни крути, вид творческой деятельности. Да, мы можем работать над написанием информационного материала, где следует соблюдать довольно строгие рамки жанра, но ведь сбор данных для него, а после и их подача могут стать (должны стать) не менее творческими. Что уж говорить о жанре зарисовки, эссе, интервью.
…Уже на втором курсе факультета журналистики я начала публиковаться и почти сразу работать в штате газеты. И профессора университета следили за результатами таких, как я, рано начавших работать в тех или иных СМИ. И, скажу вам, ни разу я не слышала отзыва о своем «сухом» материале, написанном, потому что «задание», потому что «нужно». Но ни один материал, созданный по велению души, родившийся легко, написанный доступным языком, честно или даже настолько откровенно, что словно по лезвию ножа, словно на грани… Ни один такой материал не остался незамеченным и не прокомментированным моими профессорами самых разных дисциплин, преподаваемых на факультете. И сегодня, продолжая учиться, самообучаться, пробуя новые инструменты и новые приемы, я работаю так же – пропуская то, о чем пишу, через душу. Только такие материалы, написанные только так, душой, получают какой-либо отклик у вас, читатели. А порой и не какой-либо, а даже более яркий и эмоциональный, чем сам журналистский продукт. Случается.
Кто-то скажет, что это не журналистика. И вот этот материал, который вы читаете прямо сейчас, – не журналистика тоже. Что это слишком личное, до неприличия откровенное, чересчур простое и понятное. Мол, настоящая журналистика должна быть сложна, должна возвышаться над простым читателем и, подав ему руку, всеми силами стараться вытянуть его, глупого, на свой уровень. Соглашусь, что высокий уровень – это хорошо. Но журналистика скучная – плохо. Темы должны быть подняты современные, актуальные и изложены, хотелось бы, таким же языком. Иначе все напрасно. Иначе это не журналистика, которая для всех и каждого. А высокомерие автора, его гордыня, желание покрасоваться искусственно созданной «умностью» продукта. И продукт этот тогда лишь для себя. Что к журналистике не имеет никакого отношения.
Во всех мировых печатных СМИ есть место таким материалам. Их некоторые по ошибке называют «нежурналистикой». Авторским. Колумнисты – отдельная составляющая любой серьезной газеты. В больших изданиях это отдельная запись в трудовой. Ведь если газета будет состоять сплошь и рядом из фактов и новостей, то это будет какой-то дайджест, «отчет», листовка, наполненная сухими информационными материалами. Одна из прочих, безликих. Газету делает газетой именно авторский материал. Рассуждения, анализ, вывод, сделанный конкретным и вполне живым человеком на основе его знаний и его же опыта, благодаря которым рождается в его голове и в его душе, прежде всего, оно – личное отношение ко всему на свете. И это личное отношение может меняться от ситуации к ситуации, от года к году, по мере того, как растет человек внутри себя самого. Но оно, это личное отношение, непременно должно быть максимально личным, искренним, и только тогда читатель согласится с ним или, напротив, оспорит. Но уж точно не останется безразлично стоять в стороне.
Ну не люблю я материалов, которые усилием воли осознанно нашинкованы умными словами, цитатами, высказываниями, датами, именами и фамилиями. Эта искусственность всегда прочитывается. Потому что, когда создается по-настоящему авторский текст, в процессе ассоциации и образы рождаются сами собой. Их не нужно «доставать» из запыленных книг, сто раз переживших самих себя. Я боюсь этой заумности, я избегаю ее в своих текстах, не приемлю и в чужих. «Голосую» против нее легко – откладывая газету, закрывая книгу, журнал, выключая фильм… Пусть уж лучше кому-то я покажусь слишком откровенной. Много хуже, если утону в скучных цитатах, перечислении дат и должностей знатных некогда лиц. И мой читатель утонет в них вместе со мной. И не «доживет» даже до середины моей статьи. Отодвинет газету со словами: «Умная эта Астахова, конечно!» и, смачно зевнув, включит «Ютуб».
Татьяна Астахова-Синхани.