Немец к мудрецам причислен, Немец – дока для всего, Немец так глубокомыслен, Что провалишься в него.
П. Вяземский, «Масленица на чужой стороне», 1853 г.
Признаюсь, нелегко писать о стране, в которой пробыл хотя и дольше, чем проезжий турист, но все-таки слишком мало, чтобы достаточно ее узнать. Когда яркость и цельность первого впечатления уже позади, а обобщения делать, пожалуй, рановато. Но, раз уж взялся, попробую, следуя первому закону диалектики (борьба и единство противоположностей). Открытому, кстати, немецкими философами позапрошлого века – Гегелем, Марксом, Энгельсом.
Та Германия, в которой жили они и еще многие другие гении мирового масштаба, давно канула в Лету. Сегодняшние немцы в своей стране могут гордиться многим, но только не чрезмерным глубокомыслием. Ясно, что выросшее на эсэмэсках и соцсетях поколение живет вне тяжеловесной мудрости Хайдеггера или Томаса Манна. Исключения есть, но они только подтверждают правило. Хотя молодежь Германии читает, в книжных магазинах обычно многолюдно, но в фаворитах почти всегда англоязычные авторы. Поскольку большинство современных немцев отлично владеют английским, многие стараются прочесть популярные новинки прямо в подлинниках. Зато газеты немцы, особенно средневозрастные и пожилые, предпочитают свои, местные. Почти каждая семья выписывает печатное издание своей локальной области – ежедневную (!) цветную «толстушку», где подробно освещаются буквально все мало-мальски интересные события и т.д. Просмотреть газету, пошуршать страницами за чашкой кофе – для многих это до сих пор «ритуал», помогающий создать личную зону комфорта. Хотя, на мой взгляд, вся Германия – страна очень комфортная.
Читал как-то любопытное исследование о том, что образ немцев в «мифологии» современного массового общества прямо-таки обидно непопулярен. Никто в мире вроде бы не хочет походить на них. Правда, на то есть свои веские, всем нам известные причины – «коричневое двенадцатилетие» нацизма, залившее кровью полмира и закончившееся «часом ноль» немецкой истории в мае 1945-го.
Практически вся послевоенная гуманитарная мысль Германии билась и до сих пор бьется над вопросом, что же это было такое, где истоки катастрофы? Но разрушенная во всех смыслах страна сумела создать себя заново. Немцы постарались восстановить из руин исторический облик своих городов, однако жизнь в них пошла уже совсем по-другому. Постепенно стало так хорошо, комфортно, изобильно, что в Германию, как в землю обетованную, потянулись потоки мигрантов, представителей почти всех рас планеты. Из тропиков и пустынь под вечно облачное и часто дождливое небо рвутся сюда они, охотно меняя родное палящее солнце на непривычную безопасность и сытое благосостояние. Разумеется, относительное, но для многих – более чем достаточное.
Какой открылась Германия лично мне? Страной привольных, даже картинно красивых пейзажей, где как-то сумели достичь компромисса между дикой природой и высокотехнологичной цивилизацией. Где обочины извилистых дорог и прямых автобанов немыслимо (для нас) чистые, леса совсем не похожи на свалки мусора, а в обширных городских парках летом специально оставляют некошеные участки травянистых зарослей, чтобы было где жить насекомым. Где в городских предместьях можно встретить диких оленей, лисиц, кроликов… Где, глянув в небо, часто видишь не только ворон и голубей, но и парящих крупных хищных птиц. Где каждый свободный клочок земли засажен либо кустами и деревьями, либо цветами. А ведь страна, в общем, небольшая и чрезвычайно густонаселенная (более 80 млн жителей).
Запомнилось многое. Например, головокружительное путешествие по горным городкам Баварии, с их полусредневековым обликом в фантастически живописном природном антураже. Возле каждого дома, где останавливался автобус, выгружая пассажиров или посылки, звучала родная русско-молдавская речь. Вообще соотечественники (в широком смысле) встречались часто. Посреди улиц, в магазинах, на лесных тропах – везде то и дело слышишь «божественные звуки великого и могучего». В иноязычной среде они – как подарок. Так было и в Тевтобургском лесу, у подножия высоченного памятника Арминию Херуску – древнегерманскому полководцу, уничтожившему за Рейном в I веке н.э. целых три римских легиона, тем самым навсегда освободив земли будущей Германии от владычества Рима. «Юпитер, верни легионы!» – картинно заламывал руки на Форуме император Август. Не вернул. Два тысячелетия назад вокруг простирались непроходимые чащобы и гиблые болота, теперь – благоустроенный «дачно-туристический» лес. Рядом – город Детмольд, из 80 тысяч жителей которого около 20% – иностранцы, мигранты из разных стран.
Сами немцы признаются, что больше всего обожают две вещи: вкусно, изысканно поесть и туризм, зачастую экстремальный. Этим, а не «крутизной» автомобилей и шмоток, у них принято сегодня хвастать. Также в большом почете разные виды спорта, за исключением разве что бойцовских, которые малопопулярны. Современные немцы, особенно западные, как правило, в любых ситуациях стараются избегать рукоприкладства. Даже местная полиция поначалу старалась обращаться с приезжими арабскими хулиганами максимально вежливо, пока не поняла, что те, привыкшие на родине совсем к другому образу стражей порядка, воспринимают это как слабость. Теперь между мигрантами и правоохранителями наладилось некое «взаимопонимание», и случаев нарушения спокойствия стало меньше. А общественное спокойствие – еще одна дорогая для немцев ценность. «Мы не французы, не парижане, которые чуть что – сразу лезут на баррикады. Мы – народ терпеливый», – признаются они.
Кто-то из писателей, кажется, французских, когда-то сказал, что в добропорядочном немецком бюргере скрывается склонный к грубому насилию варвар. Возможно, раньше так и было, но теперь, если он и продолжает скрываться, то чересчур уж глубоко. Не считать же признаком варварства обожаемый немцами бег, конкурирующий с велоспортом. Спортивные бегуны и велосипедисты всех возрастов – без них сейчас трудно представить эту страну в любую погоду. А Праздник бега в любом немецком городе, большом или малом – всегда яркое, шумное, красочное, многолюдное событие. Сплачивающее немцев, вообще-то редко склонных проявлять коллективизм.
Современный немецкий поэт мог бы написать «Слезы нарушителей ПДД». Полиция относится к ним с неумолимой, крайней жесткостью, в случае чего – из-под земли достанет. Для не вовремя заплативших штраф он возрастает в геометрической прогрессии, достигая иногда астрономических сумм. Не превышай положенную скорость, не паркуйся в неположенных местах – настоящие заповеди для очень автомобилизированной Германии. Нарушить их реально страшно.
Упорство на грани фанатизма можно усмотреть и в длинных рядах высоких белых «ветряков», лениво вращающих лопастями, а то и вовсе неподвижных. Или в целых «плантациях» солнечных батарей, уныло мокнущих под дождем. Неотъемлемые приметы нового немецкого пейзажа, они призваны вырабатывать «зеленую» энергию, но кпд их, увы, ничтожен. Лично я, эколог в душе, искренне об этом сожалею: еще одна светлая мечта человечества идет прахом. А может, чудо свершится? Вообще, думаю, если люди когда-нибудь образумятся и займутся действительно важными, светлыми делами (сохранением жизни на Земле, например), уже наработанный Германией экологический опыт придется весьма кстати.
В Германии облачно, туманно – теперь уже не только в прямом, но и в переносном смысле. Возрастные немцы ностальгируют по «золотому веку», главным образом 1970-80-м годам. Ностальгируют старожилы как из бывшей ГДР, так и из ФРГ. Видимо, результаты объединения двух Германий (точнее, поглощения социалистического Востока капиталистическим Западом) не оправдали больших надежд. «Западники» (весси) вложили в «восточников» (осси) массу денег, 30 лет каждый работающий западногерманец платил специальный налог «солидарность» в пользу бывшей ГДР. Но ожидаемого выравнивания уровней жизни и экономик так и не случилось, Германия до сих пор незримо разделена надвое. Национальным позором многие немцы считают историю со строительством нового большого аэропорта в Берлине. Дата его открытия откладывалась пять раз из-за ошибок менеджмента, коррупции, отсутствия строительного надзора и найденных крупных технических дефектов. Стройка стала символом большого госпроекта, вышедшего из-под контроля. В глубоком кризисе и железнодорожный транспорт. Когда-то по прибывающим поездам можно было сверять часы, а теперь поезд может вообще не дойти до вокзала. «Раньше у нас такое было немыслимо. Машина что-то дает сбои», – констатируют немцы. Однако молодые бюргеры среднего класса, привыкшие к высокому уровню жизни, отчаянно хотят верить, что все в их стране будет хорошо, как раньше.
Несколько лет мечтал побывать в Тюрингии – германской жемчужине, романтичной земле, богатой природой и культурой. Этой весной удалось, и я не пожалел. Чудесный старинный город Эрфурт, почти не затронутый бомбардировками и потому сохранивший довоенную архитектуру, ее особый колорит. Кстати, там до сих пор есть улица Юрия Гагарина – память времен, когда Тюрингия была частью ГДР. Замок Вартбург, где отец Реформации Мартин Лютер впервые перевел Библию с латыни на немецкий язык. Небольшой, но всемирно известный город Веймар, где жили и творили Гете, Шиллер, Бах… И все это обрамлено обширными, высокими лесистыми холмами, своей таинственной красотой навеявшими Гете в 1782 году балладу «Лесной царь», позже гениально переведенную Жуковским, ставшую шедевром еще и русской поэзии. Знаменитые жареные колбаски – региональный деликатес Тюрингии. Национальный парк Хайних с буковыми лесами, включенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Много прекрасного, что хотелось бы увидеть снова.
Увы, в топ-список туристических достопримечательностей Тюрингии входит и концлагерь Бухенвальд – одно из самых мрачных мест на планете, тоже часть истории, которую нельзя забывать. Здесь, в трех километрах от Веймара, когда-то центра германского Просвещения, с июля 1937 по апрель 1945 года томилось в заключении около 250 тысяч узников, приблизительно 56 тысяч из них погибло. Как говорил принц Гамлет: дальше – тишина.
Валерий Каширин.
Фото автора.