Садясь за шахматную доску, вы не всегда можете определить реальную силу своего оппонента по его внешнему виду. Шахматист не обязан быть интеллектуалом в галстуке и очках, равно как интеллектуал в галстуке и очках не обязан быть интеллигентом в том негативном смысле слова, который раньше использовали философы от сохи.
Но если в интеллигентности сложно упрекнуть того же Роберта Фишера, то живший в Тирасполе гроссмейстер Анатолий Лутиков (1933, Ленинград – 1989, Тирасполь) вообще рвал все мыслимые и немыслимые шаблоны о шахматистах. Он прожил жизнь ферзя, который, сверх прочего, мог делать рокировки и ходить буквой «г». И да, он побеждал будущего чемпиона мира Роберта Фишера.
Советский гроссмейстер Геннадий Сосонко вспоминает, что в шахматы Лутикова привёл случай. В 1946 году в ленинградском ДК проходила лекция на тему «Новый чудодейственный препарат – пенициллин». Перед лекцией тринадцалетний мальчик с рабочей окраины вместе с приятелем заходит в шахматную комнату. Для Толи всё в диковинку: играть он не умеет. Друг берется быстро обучить его. О лекции они вспомнили, когда шахматная комната уже закрывалась…
В местном Дворце пионеров Толя начал постигать премудрости шахмат. Впрочем, он не вписывался в академизм шахмат ни независимым характером, ни бесшабашной манерой поведения, что было отличительной чертой подростков, выросших в послевоенное время. С первых ходов (рука не поворачивается написать шагов) ему по душе пришелся молниеносный блиц. Классические пятиминутки, блиц навылет, двое на двое, трёхминутки, а то и по минуте на партию… И все у Анатолия выходило без напряжения, не так, как это было у набоковского героя-шахматиста Лужина, а со смехом и прибаутками, в которых шахматные термины были так переплетены с городским фольклором, что даже взрослые терялись. Юноша следил за партиями сильнейших ленинградских шахматистов того времени, ловил каждое их выражение, слово, шутку. Вот его кумир гроссмейстер Александр Толуш, открывая коробку «Казбека», закуривает очередную папиросу, наносит тактический укол и участливо спрашивает у соперника: «Не беспокоит?». А затем объявляет проигравшему: «Аминь пирожкам!» Саркастичное и вместе с тем легкое отношение как к игре, так и к действительности у Анатолия Степановича возникло именно в те времена.
В 1949 году Толя Лутиков в составе юношеской сборной Ленинграда становится чемпионом страны. В той легендарной по именам команде выступал двенадцатилетний Борис Спасский, будущий чемпион мира. Юные ребята проводили вечера за шахматными бдениями, и каждого ждал свой путь. У Лутикова, к примеру, не было тетрадок с секретными анализами партий, зато он бережно хранил одну – с аккуратно переписанными играми чемпиона мира Алехина.
Через год в чемпионате Ленинграда наряду с известными мастерами принял участие только что ставший кандидатом Лутиков. Прическа ежик, видавший виды старенький пиджачок, штопаная рубашка с выпущенным воротником, крестьянское есенинское лицо. Ну явно не интеллигент, а рабочий одного из ленинградских заводов, кем тогда Толя Лутиков и был. Он занял последнее место, но несколько партий провел в «блестящем атакующем стиле с жертвами».
Затем карьера пойдет в гору. Он становится мастером, выигрывает два чемпионата РСФСР (первый – в 21 год), играет в первенствах Советского Союза. Так мы подбираемся к лету 1958 года. Москва, Центральный шахматный клуб. 15-летний Бобби Фишер только что выиграл чемпионат Соединенных Штатов и приехал в столицу мировых шахмат. Эксцентричный гений клетчатой доски намеревался громить одного за другим советских мастеров. Тогда-то и состоялся этот памятный для Лутикова матч. Он вспоминал позднее, что они сыграли около тридцати партий, из которых он выиграл примерно две трети. Фишер с детской непосредственностью переживал неудачу, а когда в одной из партий соперник в пылу борьбы сдался в выигранной позиции, Бобби не мог скрыть радости.
История повторяется дважды, и второй раз – в виде фарса. В начале 1978 года в Минске Лутиков сомнительно разыграл дебют против четырнадцатилетнего мальчика из Баку – будущего победителя турнира. Хотя Лутиков долго сопротивлялся, избежать поражения ему не удалось. Эта памятная для вундеркинда Гарри Каспарова партия была первой, которую он выиграл у гроссмейстера один на один…
Эксперты считают, что если бы Лутиков прилежно занимался шахматами, изучал классику, играл солидные построения, его талант заблестел бы еще ярче, и он достиг бы много большего. Другие же уверяют, что он относился к тому типу игроков, которые играют каким-то внутренним, животным инстинктом. После на одном дыхании проведенной атаки им непросто объяснить, почему они сыграли так, а не иначе: рука сама потянулась к нужной фигуре.
Международным гроссмейстером Лутиков стал довольно поздно – в сорок лет, поделив с Властимилом Гортом первое место на турнире в Лейпциге в 1973 году. С другой стороны, за четыре года до этого он занял третье место в чемпионате Советского Союза в Алма-Ате, опередив многих известных гроссмейстеров, за что получил звание национального гроссмейстера – достижение, удававшееся очень немногим. Это был его звездный час.
Потребовался бы очень подробный атлас Советского Союза, чтобы отметить все те места, где играл Анатолий Лутиков. Гостиницы, общие номера, талоны на питание, спорткомитеты, суточные, редкие командировки за границу… В поисках лучшей доли он жил в Ленинграде, Челябинске, Новосибирске, Тирасполе, куда и вернулся во второй раз, войдя в зрелый период жизни. Впрочем, любовь свою он нашел еще в Новосибирске. Женитьба явно пошла ему на пользу – прибавилось оптимизма, основательности.
Сосонко отмечает, что у него было прозвище Лука – из-за героя запрещённой поэмы Баркова, которую Анатолий Степанович часто и с удовольствием цитировал. Тут-то нам открывается человек – необычный, с острым умом, который мгновенно заинтересовывал целую компанию. Он обладал редким здоровьем и в молодые годы спокойно мог принять за вечер литр водки, а то и больше. Вот выписка из милицейского протокола: «Гражданин Лутиков А.С. в состоянии крайнего алкогольного опьянения тащил на спине другого гражданина, впоследствии оказавшегося Талем М.Н.». Михаил Таль тоже становился чемпионом мира. «Я всегда знаю, сколько принял накануне вечером, – утверждал Лутиков. – Как-то в молодые годы, вставая утром с кровати, я наступил на очки. С тех пор, перед тем как идти спать, я всегда кладу очки под кровать, и чем больше я выпиваю, тем дальше под кроватью оказываются очки…».
Мы же сказали, что интеллектуалы умеют бузить! В Новосибирске, например, шутнику, отпускавшему язвительные замечания, пришлось убедиться, что «интеллигент в очках» обладает к тому же немалой физической силой. И многое прощалось, и на многое закрывались глаза, потому что знали, что вечером тот же самый человек вдохнет жизнь в деревянные фигурки так, как умеет только он.
Хотя Лутиков несколько раз бывал за границей, мир за пределами своей страны оставался для него чужим, заморской сказкой, и по взглядам на жизнь он был вполне советским человеком. Спасский вспоминает, как в 1967 году в Москве Лутиков был у него в гостях: «После двух-трех стаканчиков я рассказал пару анекдотов о Василии Ивановиче, входивших тогда в моду. Вдруг Толя напрягся: «Я попросил бы в моем присутствии о героях гражданской войны подобных историй не рассказывать».
Последний период его жизни был нелегким. Хотя он играючи выиграл шесть чемпионатов МССР по шахматам, представляя Тирасполь, у Лутикова просто не было средств к существованию, если сравнивать его жизнь с размахом того же Спасского. Такая участь ожидала многих профессиональных шахматистов, не входящих в элиту, независимо от страны проживания. Государственной стипендии международный гроссмейстер не получал никогда. В его трудовой книжке значилось немало профессий: методист, инструктор по спорту, тренер… Он не думал о «тылах», чем совершенно не похож на современных спортсменов.
В Тирасполе Анатолий Лутиков нашёл и душевный покой, и новое призвание. Работая в СДЮШОР №3, он много времени посвящал работе с любителями шахмат всех возрастов, воспитал не одно поколение юных шахматистов. Он отстаивал необходимость развития любительских шахмат с товарищескими турнирами на заводах и в учреждениях. В Приднестровье из года в год проводятся турниры памяти международного гроссмейстера из Тирасполя, шахматисты изучают его тактику, особенности игры. Нам удалось рассказать немного и о Лутикове-человеке: необычном, ярком, умевшем побеждать чемпионов и с достоинством признавать поражение.
В голодном послевоенном Ленинграде пятнадцатилетний мальчик мечтал: дайте мне сковороду жареной картошки, и я выиграю у кого угодно! Анатолий Лутиков не стал чемпионом мира, но то, что мог выиграть у кого угодно, – чистая правда.
Андрей ПАВЛЕНКО.
На фото: Анатолий Лутиков (слева) и Борис Спасский.