Сегодня исполнился 91 год со дня рождения Василия Макаровича Шукшина. Искусство его как писателя, актера, драматурга не может оставить равнодушным ни одного человека. Он поистине достояние великой русской культуры.
… В редакцию газеты пришла пожилая женщина. В конце беседы, неудовлетворенная нашим разговором, пригрозила: «Жаловаться буду дальше, и знаю куда. Но чтобы со мной в мои 83 года так обращались, не позволю. Еще и вернете деньги за дорогу. Вы здесь в прохладном кабинете сидите, а я в жару на маршрутке час тряслась…». Посетительница взяла со стола исписанные мелким почерком с обеих сторон две страницы из школьной тетради и, обернувшись, добавила: «А еще пишете, чтобы к вам обращались с интересными темами…».
Вера Ивановна, назовем так гостью, хотела, чтобы редакция опубликовала письмо о случившемся с ее внуком, вполне взрослым человеком, от которого ушла жена. В письме говорилось, что они прожили вместе десять лет и накопили много общего. У них и дом, не хуже, чем у других, и мебель, большой телевизор… Вроде, все, что нужно для нормальной жизни, а то, что ребеночка Бог им не дал, так не одни такие. Он – шофер, она – учительница начальных классов. Никто не скажет о внуке, что он пьяница, лентяй. Всегда весь в работе, только домом и живет. Этой весной теплицу построил, купил десяток цыплят… А она наряды любит, ей бы только прически, маникюр делать. Еще (стыд-то какой!) в бассейн в город заставляла мужа себя по субботам возить. Он-то оказался молодцом: всего пару раз свозил, а потом заявил, что нужно бензин беречь, чтобы на базар летом свои фрукты возить. Так она сама на маршрутке поехала и неделю с мужем не разговаривала. Как сказала бабуля, это была их единственная за всю семейную жизнь ссора.
Но главным в письме было другое: проверка в школе была, и целую неделю в ней работала комиссия из райцентра. Внук в это время как раз ездил новую машину для фирмы получать. Тут и случилась беда – жена его влюбилась в одного из приезжих инспекторов, да так, что вместе с ним и уехала. Вера Ивановна показала копию оставленной ею записки: «Так будет хорошо для нас двоих, я действительно полюбила этого человека. В школе об этом знают, и я не собираюсь скрывать свои чувства». Каких только, «нежных» слов в адрес учительницы-родственницы пришлось в тот момент услышать. Вера Ивановна не просила, а требовала опубликовать ее письмо с настоящими фамилиями героев, местом их проживания и работы. И обязательно указать, что так вести себя учительнице нельзя – какой пример она показывает остальным. Ее и инспектора непременно нужно наказать и с должности снять.
Выслушав ее, я невольно вспомнил одно из произведений Василия Шукшина под названием «Расказ», который своим содержанием очень похож на эту историю. Там, правда, сам обиженный пришел в редакцию и вел разговор с редактором. В дни памяти Василия Макаровича захотелось в который раз обратиться к его творчеству. Я достал двухтомник писателя, и, найдя тот самый «Расказ», начал читать : « Редактор перестал смеяться… Несколько даже смутился.
– Простите… Это вы – о себе? Это ваша история?
– Кхм… Извините, я не понял.
– Ничего. Читайте дальше.
Редактор опять уткнулся в тетрадку. Он больше не смеялся, но видно было, что он изумлен и ему все-таки смешно. И чтоб скрыть это, он хмурил брови и понимающе делал губы «трубочкой». Он дочитал.
– Вы хотите, чтоб мы это напечатали? Но это нельзя печатать. Это не рассказ…
– Почему? Я читал, так пишут.
– А зачем вам нужно это печатать? – Редактор действительно смотрел на Ивана сочувственно и серьезно. – Что это даст? Облегчит ваше… горе?
Иван ответил не сразу.
– Пускай они прочитают… там.
– А где они?
– Пока не знаю.
– Так она просто не дойдет до них, газетка-то наша!
– Я найду их… И пошлю.
– Да нет, даже не в этом дело! – Редактор встал и прошелся по кабинету. – Не в этом дело. Что это даст? Что, она опомнится и вернется к вам?
– Им совестно станет.
– Да нет! – воскликнул редактор. – Господи… Не знаю, как вам… Я вам сочувствую, но ведь это глупость, что мы сделаем! Даже если я отредактирую это.
– Может, она вернется.
– Нет! – громко сказал редактор. – Ах ты, господи!.. – Он явно волновался. – Лучше напишите письмо. Давайте вместе напишем?
Иван взял тетрадку и пошел из редакции.
– Подождите! – воскликнул редактор. – Ну давайте вместе – от третьего лица…
…Он направился прямиком в чайную. Там взял «полкило» водки, выпил сразу, не закусывая, и пошел домой – в мрак и пустоту. Шел, засунув руки в карманы, не глядел по сторонам. Все как-то не наступало желанное равновесие в душе его. Он шел и молча плакал. Встречные люди удивленно смотрели на него…».
Мне так хотелось, чтобы Вера Ивановна прочла этот рассказ – он, может быть, внёс бы какую-то ясность в их проблему, но она ушла. Вспомнив, что женщина выписывает нашу газету и наверняка прочтет эту публикацию, успокоился. Она должна понять, что редакция в данном случае ей не помощник.
Александр БОРИСОВ.
