Еще в 2014 году мой дядя, которому в наследство остался дом прабабушки в селе Михайловка Рыбницкого района, разбирая бумаги, нашел и передал мне старый документ со словами: «Посмотри, может, что-то интересное для газеты напишешь». Документ и вправду оказался интересным, но пишу о нем в 2023 году для газеты «Приднестровья».
Изрядно потрепанный документ из неполных 15 страниц без обложки, в котором уже даже скобы сгнили и рассыпались, оказался не чем иным, как военным билетом Русской императорской армии 1888 года. Аккуратным почерком в него вписано: «Означенный в этом билете Дементий Гуменный в Управление Балтского Уезднаго Воинскаго Начальника явился 1888 года сентября 2 дня». Внизу печать начальника балтского уездного военного начальника с двуглавым царским орлом и подпись полковника. Указано также, что «Билет выдан ему на руки, проживает в деревне Михайловке, 1888 год».
Есть и справочная напечатанная информация, которая гласит: «Если по призыву на действующую службу принесет с собою собственные сапоги с голенищами не короче 9-ти вершков и белье, годные к употреблению, то по прибытии его в войска вещи эти могут быть зачтены в казну, а ему уплочены будут за эти вещи деньги. На период времени до 1 января 1889 года цены назначены: за пару сапогов 5 руб., за одну рубашку 50 коп., и за одну исподния брюки 35 коп. Вещей сих может быть зачтено: не более одной пары сапогов, двух рубах и двух исподних брюк». Вот такая интересная детализация вопросов снабжения.
Внимания на документ в 2014 году я не обратил, потому что не знал, кто такой Дементий Гуменный. В составленном мной годом ранее по рассказам бабушки семейном древе такого человека не было.
Истина открылась спустя 7 лет. В этом году на поминальный день в село решил поехать вместе с бабушкой и папой. На кладбище, сидя в ожидании батюшки, разглядывал старые кресты, большая часть которых уже даже без инициалов, не говоря уже о Ф.И.О. или датах. Взгляд остановился на одном из таких безымянных крестов. Спросил у бабушки, чей это, так как он рядом с нашими могилами был расположен. И бабушка рассказала, что ее прадедушки, которого по-сельски звали Доминтий, а фамилия была, вроде бы, Гуменко.
Записал новое имя в телефон, поду-мал еще о том, какое странное имя – Доминтий. И лишь дома вспомнил о документе, переданном дядей 7 лет назад. Открыл его – и пазл сложился: Домитий Гуменко и есть Дементий Гуменный! Получается, что это военный билет моего предка в пятом поколении! Теперь это самый старинный документ, который есть в нашей семье.
Благодаря тому, что в царском билете указано отчество Дементия, восстановил имя его отца – Яков, и в семейном древе появился единственный на сегодняшний день предок в шестом поколении.
На девятой странице билета «Отметки подлежащих учреждений или лиц о переменах места постоянного жительства» есть несколько записей от руки, сделанных священнослужителями. Под каждой записью – церковная печать с куполами. Они содержат информацию о бракосочетаниях. Выяснилось, что прадед три раза был женат, потому что первая жена умерла в 1894 году, а вторая – в 1902 году, и обе от чахотки (туберкулез). Указаны и их имена – Елена и Евдокия, а также церкви, в которых совершалось венчание – церковь села Ботушаны (Бутучаны Рыбницкого района) и села Гояны (Дубоссарский район).
Таких подробностей не знала даже бабушка. При разговоре с ней оказалось, что она знала лишь третью жену прадеда, имени второй жены, как и о существовании первой, вообще не знала, да и в селе уже не осталось никого, кто бы мог такое помнить.
Последняя страница билета содержит запись от руки о том, что «Учебный сбор отбывал при 5-ой батарее 33-ей артиллерийской бригады в 1895 году», что подкреплено печатью этой батареи с двуглавым имперским орлом.
Вот так благодаря обычной поездке на сельское кладбище и военному билету царских времен (ждавшему своего часа 7 лет) с подробной информацией удалось проследить историю семьи до XIX века.
Много испытаний выпало на жизненном пути наших предков, в огне революций и войн им было не до сохранения документов. Что-то потерялось, что-то выбросили за ненадобностью. И бабушка сетует на то, что «когда было у кого спросить, было неинтересно». Получается, что справедлива в чем-то поговорка о том, что мы – Иваны, родства не помнящие. Между тем, даже один документ может помочь в деле восстановления семейной истории, но чтобы созреть до ее сохранения, человеку тоже нужно время.
Андрей Чорба.
Фото автора.