Я плохая мама. Наступило лето, а я не успеваю. Я не успеваю совершенно ничего и абсолютно ничего не могу с этим поделать. Хорошая мама успевала бы. Она бы нашла возможность. Она что-нибудь бы придумала…
Прошел целый июнь такого долгожданного лета. Просто пролетел. Пронесся мимо меня на невероятной скорости. Я не успела заметить, каким был этот месяц. Знаю лишь, что он был. И прошел. Я опускаю руку в копилку моих летних месяцев и нащупываю там еще два. Один целый, а от второго уже отщипнули кусочек. Это грустно. Неужели и эти два пролетят так же, со скоростью света?
Мой сын вообще не считает меня плохой мамой. Не жалуется на жизнь. Его лето хорошее, убежден он, а значит, и все вокруг него вполне сносное. Лечь попозже, встать попозже, собрать постель, погулять с собакой, разогреть завтрак, оставленный мной, плохой мамой. Поздороваться по видеосвязи со своим уже давним другом из Киева – Игорем. Обменяться привычными шутками-колкостями и болтать полдня обо всем на свете. О том, как они вырастут, выучатся в университетах, а потом встретятся в одном большом городе и создадут там свою компанию. И будут работать вместе. И никогда не будут ссориться из-за работы, из-за денег, из-за заказов. Конечно, так часто бывает в жизни, но не у них. У них так не будет, они умнее… Потом дождаться прихода мамы с работы и сидеть с ней на кухне, пока она разбирает сумки и готовит ужин. И говорить о чем-то, или молчать, или смеяться над гримасами собаки. Просто быть рядом с мамой, которая бывает то веселой, то грустной, то уставшей, то невыносимо приставучей. А еще бывает глупой, когда говорит, что она плохая мама. И тогда хуже всего, когда она бывает такой глупой. Приходится ее успокаивать, переубеждать и в конце обязательно сообщить ей все же о ее глупости. Тогда мама улыбнется, потреплет сына по голове и предложит попить вместе чаю с блинчиками.
Но все же мне хочется другого лета для своего сына. Когда радость похода наполняет тебя еще до рассвета. Когда ты оказываешься на берегу, в лесу, в поле, у пещеры, у водопада… Вдыхаешь воздух, которого не встретить в городе ни днем, ни ночью. Кожей ощущаешь, что ты часть природы, часть бытия. Что ты счастлив. И созерцая Вселенную и себя в ней, отказываешься садиться в машину, чтобы ехать назад. И, устроившись на стареньком покрывале из маминого детства, ешь сосиски, поджаренные на костре, и пьешь чай из современного термоса, который не смогла открыть мама, а ты смог. Потому что ты уже совсем мужчина, а значит сильный. И уловив папин одобрительный взгляд, подмигнешь ему в ответ. Обнимешь маму в порыве радости, а папу похлопаешь по плечу, сдержанно, по-мужски. И будешь в ответ затискан родителями. И станешь ворчать, отбиваться, делать вид, что жутко недоволен. А потом вернешься домой с соломинкой и ветром в волосах, с крупинками песка над левой бровью, с загаром, с запахом моря на ладонях. Устало бросив рюкзак на пол прямо в прихожей, поплетешься в ванную, на мгновение остановишься, обернешься и весело скажешь: «Мам, ты самая лучшая мама на свете!».
Татьяна Астахова-Синхани.
