Мы, видимо, живем в неблагодатные для газетчиков времена. Раскроешь бытовой эпизод на основе реальных событий, скажут: «Неправда! Не верю». Предупредишь специально, что история вымышленная – заподозрят реальную подоплеку. Так что, в порядке поддержания интереса, пойдем по второму пути. Пойдем вместе.
Надежда Константиновна живет в нашем подъезде свыше тридцати лет. Если быть точным, ровно тридцать три года, то есть с того самого момента, как сдали дом. За истекший период, выражаясь языком служебной характеристики, женщина зарекомендовала себя с лучшей стороны. Ни с кем из соседей (за редчайшим исключением!) в конфликт не вступала. Наоборот, проявила себя как активный, неравнодушный, но в то же время и не «агрессивно-добрый», не «праведно-негодующий» по всякому поводу жилец. Такие не выкапывают скамейку под окном, чтобы на ней молодежь не обнималась; не ходят по инстанциям, не обивают пороги, утруждая кляузами, что кто-то, мол, кормит приблудных собак и кошек во дворе.
Положа руку на сердце, тетя Надя и есть тот идеальный посетитель жэков, собесов и прочих контор, чей портрет запросто мог бы висеть на Доске почета при входе в любое учреждение; уже на том основании, что появлялась она здесь крайне редко и, как правило, без каких-либо жалоб и категоричных требований.
К слову о портрете: а она и женщина приятная, улыбчивая. Встретишь – приветливо кивает головой. Такие не испортят с утра настроение, не пройдут мимо, отвернувшись к стене, но и не станут «напрягать» разговорами. Так что, если вы, не дай Бог, страдаете распространенной ныне (особенно среди молодежи) боязнью социальных контактов, можете быть спокойны: на вашу священную зону комфорта никто не посягнет.
Но так уж случилось, так бывает: посягнули на зону комфорта Надежды Константиновны. Произошло это при самых заурядных обстоятельствах. Квартиру сверху купили и… стали сдавать посуточно.
Как я уже говорил, тетя Надя не из сварливых. Иные и одиннадцати часов дожидаться не станут, позвонят в милицию. Она – нет! Уж сколько раз ходила (рискуя, кстати, напороться), вежливо, по-матерински просила очередных квартирантов убавить громкость и, может быть, не так бодро отплясывать заполночь. Если честно, не лучшая тактика. Так мы ей и говорили. Но нельзя же вот так сразу и с заявлением…
Попробуй, поговори с человеком! Может, ему, горемычному, и невдомек, что у кого-то голова раскалывается, что есть, в конце концов, закон, обязательный для всех.
Напрасные хлопоты! Как правило, ей просто не открывали. Но даже если вызвать милицию – приедет, угомонит одних. А следующей ночью будут вторые, третьи и так далее.
С большим трудом Надежда Константиновна отыскала телефон квартиросъемщицы, своей новой, настоящей соседки. И что же? Вместо разумного: «Извините за беспокойство. Мы, конечно, всё уладим. Я обязательно с постояльцами поговорю…» – она столкнулась со столь вопиющим хамством, угрозами физической расправы, что долго еще пила корвалол.
Эффект получился обратный: соседка дерзко, самоуверенно оскорбляла женщину, пугала «связями». В какой-то момент самой тете Наде показалось, будто она, она и никто другой, виновница происходящего.
Восстановившись от первого удара, попробовала искать справедливости. Но вот странное дело: куда ни обращалась, никто не хочет связываться. Получается, и верно, упоминание о связях было небезосновательным.
Тетя Надя отчаялась найти управу. Ну ни насмешка ли! Вот так прожить тридцать лет со всеми в мире и согласии, чтобы в итоге тебя выдавили из собственного, между прочим – горячо любимого, дома.
Продать квартиру, сменить место жительства? Но как продашь? Придут люди, спросят: «Какие у вас соседи»? Соврешь – себя перестанешь уважать. На одного негодяя в мире станет больше. Надежда Константиновна не готова, она, видите ли, желает остаться человеком.
Такой вот житейский перекресток. «За что? За какие грехи?»
Эх, жаль, хамки не читают газет – может, устыдились бы. Да и компетентные органы, судя по всему, просматривают исключительно по диагонали. А вот интересно, появись моя вымышленная история в газете «Правда», лет эдак семьдесят с небольшим тому назад, заинтересовались бы?
Представляю: звонит в редакцию некто и голосом с заметным кавказским акцентом спрашивает: «А такая ли ваша история вымышленная, товарищ корреспондент? Нет ли, так скажем, под ней известных жизненных оснований?».
Петр Васин.
Фото: www.stroiteh-msk.ru
