Со знаковой даты 2 сентября 1990 года минуло 30 лет. По летоисчислению человечества, выросло целое поколение людей, а по меркам истории – почти неощутимое мгновение. Время стирает лица и события, уводит в иной мир их участников и очевидцев… Но, наверное, для того и существуют памятные даты, чтобы ничего и никогда не забыть.
Во второй день сентября 1990 года в 13.08 II Чрезвычайный съезд народных депутатов всех уровней Приднестровья провозгласил образование суверенного государства – Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики в составе Союза ССР. В едином порыве зал встал. Долго не смолкали аплодисменты…
Безусловно, такие события не происходят случайно. Что ему предшествовало, какие сложились обстоятельства на геополитическом пространстве некогда общей родины СССР, почему возникла необходимость отделения Приднестровья от Молдавии? На эти вопросы нам отвечает Владимир Боднар, который в числе первых стоял у истоков провозглашения ПМР.
«К этой миссии время призвало людей, совершенно далёких от политики, – начал свой рассказ Владимир Лукич. – Привыкшее к стабильной жизни, советское общество в большинстве своём не ощущало признаков надвигающегося разлома. Но в его недрах зрело недовольство существующим дефицитом товаров, проблемами бытового порядка… Это умело подогревалось призывами к возрождению национального самосознания. Слабеющая централизованная власть, упустившая в какой-то момент контроль над ситуацией, оказалась бессильна против набирающего силу национализма. И когда стало понятно, что надеяться на «ум, честь и совесть нашей эпохи» (так позиционировалась в советском государстве коммунистическая партия) уже не приходится, в массах народа стало назревать сопротивление укрепляющимся тенденциям национал-патриотизма».
Именно сопротивленцами с лёгкой руки Боднара стала именовать себя та часть григориопольчан, которые первыми почувствовали опасность, исходившую от, казалось бы, безобидных поначалу разговоров о подъёме национального самосознания молдавского народа, восстановлении национальной культуры и образования…
«Агенты влияния, в большинстве своём молодые, идеологически подкованные и насквозь пропитанные националистическим духом люди, – продолжил беседу Владимир Лукич, – проникали в молдавские сёла. Напористо пропагандировали свои идеи среди простых людей, бесстрашно шли на диалог с властью, растравляя в сознании мелкие и давно забытые обиды на советскую власть и «понаехавших русских», убеждая в превосходстве титульной нации. Противопоставить такой наглой пропаганде было нечего. С одной стороны, партийное руководство, стремясь всеми силами сохранить уплывающую из рук власть, делало вид, что не замечает националистических происков, а с другой, не существовало мер воздействия, посредством которых можно было привлечь их к ответственности за откровенно враждебную позицию, нарушающую устои существования советского государства. Национальная политика в СССР, как известно, была построена на дружбе и равноправии народов».
Именно в этот момент усиливающейся напряжённости и самоудаления власти от решения вставших во весь рост проблем в обществе стали рождаться новые лидеры, в числе которых оказался экономист управления сельского хозяйства Григориопольского района Владимир Боднар.
В 1989 году в Верховном Совете МССР принимается дискриминационный закон о языках, где государственным становится только один язык – румынский. Реализация закона ущемляла права русскоязычных, вела к созданию мононационального государства тоталитарного типа, грозила изоляцией от экономического и культурного пространства Русского мира, вне которого большинство жителей левобережья Днестра себя не мыслило. Вот тогда и случился мощный всплеск политической активности трудовых коллективов Приднестровья, приведший к политической забастовке августа-сентября 1989 г.
«В тот момент в Григориополе было три наиболее крупных промышленных предприятия, – продолжает разговор Владимир Лукич, – завод «Формопласт», АТБ №38 и Григориопольская шахта. Первые забастовки, направленные против дискриминационных законов о языке, случились именно там. Во главе забасткомов встали водитель автобазы Георгий Мариненко, секретарь парткома завода Муза Иванова и рабочий шахты Иван Сухоплюев. То есть чётко просматривалась тенденция сопротивления, идущая из самых низов общества. Тогда же начинают создаваться объединённые советы трудовых коллективов, которые в короткие сроки становятся реальной силой, пользующейся авторитетом и поддержкой людей, и альтернативой существующей власти».
В августе 1989-го Владимир Боднар становится во главе Григориопольского ОСТК. Буквально за месяц в его состав вливаются ОСТК населённых пунктов Маяк, Карманово, Глиное, Колосово. Но ряд молдавских сёл, в администрации которых преобладают националистические настроения, ещё остаются вне влияния ОСТК. Тем не менее, район начинает консолидироваться. Происходят митинги, люди собираются на них совершенно добровольно.
«Мы не допускали мысли о распаде Советского Союза, – подчеркивает Владимир Лукич. – Но в то же время чётко осознавали, что за власть надо бороться, и бороться законными мерами. В феврале 90-го года предстояли выборы в местные органы власти. Мы приняли в них участие, но большинства не получили. В то же время количество выигранных в Совете мест влияло на принятие решений, чем мы в полной мере воспользовались в дальнейшей работе на местах. Люди, прошедшие в Советы в начале 1990 года, в сентябре составили костяк делегации от Григориопольского района на II историческом съезде депутатов всех уровней».
Смотрю список с именами. Да-да, тот самый список 30-летней давности, правда, переведённый в цифру и распечатанный на современном принтере, где фигурируют имена делегатов. Глаза выхватывают фамилии наиболее близких соратников, стоявших рядом на опасных рубежах борьбы… Георгий Попов, заместитель в ОСТК, вместе с Боднаром прошедший кишиневскую тюрьму, сегодня уже покойный. Сергей Леонтьев, секретарь Григориопольского райкома партии, в будущем вице-президент ПМР. Александр Чирва, инженер-электрик, позже возглавит народный контроль республики. Иван Ангелов, директор Маякского радиоцентра, Александра Ишкова, заведующая молочнотоварной фермой, Иван Метлинский, работник сельского хозяйства, впоследствии ставший главой Шипкинского сельского Совета, Степан Плацында, директор колхоза имени Дзержинского, в будущем глава госадминистрации Григориопольского района, Николай Резниченко, шахтёр, и ещё многие, многие, многие…
«Наша деятельность, – особо подчёркивает Владимир Лукич, – не выходила за рамки существующих на тот момент законов СССР и МССР. И это было исключительно важно. Так поступали повсеместно, и в Тирасполе, и в Рыбнице, и в Слободзее… Соблюдение законов, прежде всего, проявлялось в нашей организованности. Мы четко и конкретно формировали свои цели и задачи, просчитывали возможности. Здравомыслящие люди, а таких было большинство, не могли не замечать, насколько противоправной была деятельность правобережных политиков в отношении приднестровцев. В то же время наши шаги были законодательно выверены и подтверждены народным волеизъявлением. II съезд принял не только историческое решение. Провозглашение государства было на тот момент действием необычным и уникальным. Съезд дал веру, что такое возможно и исполнимо, если на то есть воля народа. А её, как известно, подтвердил референдум. Мы доказали, что способны и умеем принимать судьбоносные решения и в дальнейшем претворять их в жизнь. Наша государственность родилась и воспитывалась здесь, внутри самой республики. И я счастлив, что оказался в числе тех, кого выбрало время».
Галина БЕЗНОСЕНКО.
