Приднестровская Молдавская Республика готовится отметить юбилей. Это значит, что около тридцати лет назад нам пришлось начать борьбу за воссоздание собственной государственности, чтобы защититься от воинствующего национализма, восторжествовавшего в некогда солнечной Советской Молдавии.
Напомним, что сепаратизм, который по надуманным основаниям приписывается приднестровцам, на самом деле куда более характерен для того курса, который в конце 80-х минувшего века избрал официальный Кишинев. Курс этот сводился к ускоренному выходу из состава СССР во имя последующего объединения с «матерью-Румынией». Всё, что мешало этому, подлежало немедленной ликвидации, будь то память о многовековых связях с Россией, молдавские язык, культура, равно как и «некоренные», «нетитульные» жители, согласно терминологии лидеров народного фронта Молдовы, – «оккупанты». «Некоренных» нужно было либо заставить говорить по-румынски, либо сделать второсортными, бесправными, либо – выдворить.
Приднестровский народ свой выбор сделал и, несомненно, приобрел, создав собственную государственность – как гарантию жизни на родной земле, возможность говорить на родном языке, как критерий безопасности перед лицом агрессора, недосягаемого для доводов разума.
К слову, активисты «национального возрождения» сослужили соседнему государству дурную службу. В националистическом угаре они поистине выплеснули ребенка вместе с водой. Как мы помним, в Молдове официально объявили о том, что республика была включена в состав СССР незаконно, то есть оккупирована в 1940 году, а затем, соответственно, – в 1944-м. Из этого следует, что, во-первых, незаконно в состав «оккупированной большевиками» Молдовы было включено и Приднестровье, которое никогда не было, да и не могло, по определению, быть частью Бессарабии. А во-вторых, то, что, и правда, отказавшись от «оккупационного советского прошлого», Молдова вполне логично должна была отчалить в Румынию.
Уже сам термин «оккупация» предполагает, что оккупированные много потеряли за годы господства на своей земле иноземцев, захватчиков. В этом смысле позиция официального Кишинева ясна. Вероятно, националистам, и правда, куда ближе фашистский режим Иона Антонеску. Подчеркнем: как раз вследствие такой позиции в Молдове и потеряли Приднестровье, которое ни при каких обстоятельствах не пойдет на реабилитацию фашистских преступников. Сам же официальный Кишинев буквально вытолкнул приднестровцев из состава создававшегося прорумынского государства, да ещё предоставив дополнительные юридические основания в пользу создания (воссоздания!) собственной государственности. Коротко говоря: ну раз вы считаете, что МССР была создана незаконно, ну так и какие тогда у вас к нам вопросы? Что нас связывает?
Но вот вопрос, который вправе задать сами приднестровцы: а спрашивал ли кто нас, когда МАССР с центром в Тирасполе была спешно трансформирована в МССР с центром в Кишиневе? Приобрели приднестровцы от такой политической перетасовки или потеряли? Ведь у нас к тому времени были все необходимые институты, имея в виду не только управленческий аппарат, но и культуру, интеллектуальную базу, систему высшего образования… Всё это спешно перебрасывалось в Кишинев для поднятия Бессарабии, обескровленной румынскими захватчиками. А Тирасполь превратился во второй по величине город. Достаточно взглянуть на литературу и историческую науку Советской Молдавии, чтобы понять, насколько меньше уделялось внимания «левобережным районам», нас фактически игнорировали.
Весь этот круг вопросов связан с историческим решением сталинского руководства об освобождении в 1940 году Бессарабии и создании МССР. Недавно отмечалось восьмидесятилетие этих знаменательных событий, привлекших пристальное внимание экспертного сообщества.
Институтом социально-политических исследований и регионального развития совместно с Институтом стран СНГ была проведена международная онлайн-конференция, посвященная восьмидесятилетию воссоединения Бессарабии с Советским Союзом.
Возвращение румынских оккупантов в 1941 году многократно усугубило положение, добавив к экономической эксплуатации и культурной экспансии невиданный прежде, ни с чем не сравнимый террор против мирного населения, массовые казни представителей отдельных этнических групп (евреев, цыган), широкое использование принудительного труда, применение физических наказаний, запрет говорить на родном языке.
Поэтому-то историков не перестают удивлять симпатии прорумынских сил в современной Молдове в адрес «освободителей» образца 1918-го либо 1941 года. Тогда как вопрос о «советской оккупации» до сих пор муссируется на правом берегу в высших эшелонах власти, равно как и на международном уровне. О злободневности этой темы напомнил заместитель директора Института стран СНГ Игорь Шишкин.
Поразительно, что идеологи информационной войны игнорируют общеизвестные факты. Так, известный российский историк (родом из Приднестровья) Владислав Гросул подчеркнул: советское правительство никогда не признавало оккупации Бессарабии, всегда рассматривало эту землю, вплоть до Прута, как часть территории СССР. Как же в таком случае можно говорить, что якобы создание МССР в 1940 году явилось следствием «преступного сговора советского режима с фашистским»? Причем «сговор» этот, как представляется, носит столь зловещий характер именно в силу того, что «сговорились» сталинисты с гитлеристами. А вот то, что маршал Антонеску был сподвижником фюрера, а Румыния – союзницей Третьего рейха, разделяющей вину последнего за совершенное преступление против человечества, как-то выпадает из сферы внимания противников «тоталитарных режимов», вероятно, незнакомых с результатами Нюрнбергского процесса.
Многие выступавшие, а в их числе и Петр Шорников, один из ведущих специалистов по данной теме, говорили, что, на самом деле, все акценты давно расставлены самим молдавским народом. В 1940 году советские войска с трудом продвигались, но не потому, что приходилось преодолевать сопротивление. Нет! «Преодолевать» приходилось народную любовь! Дороги, по которым шли освободители, перегораживались накрытыми столами, солдат угощали хлебом-солью, добрым молдавским вином… Звучала музыка, люди ликовали. И напротив, на территории, занятой румынскими оккупантами, велась отчаянная партизанская и подпольная борьба, в своей массе молдаване оказывали глухое, упрямое неповиновение, уклонялись от воинской повинности, зато весной – летом 1944 года массово вливались в Красную Армию.
Так что, по поводу позиции молдавского народа мы вправе сделать выводы, сильно расходящиеся с позицией официального Кишинева. Люди думают по-другому! А что до национального возрождения… Где оно теперь в соседней Молдове? В каких школах там изучают молдавский язык, историю? Сколько вообще, в сравнении с советским «оккупационным» периодом, в селах осталось школ? Сколько построено новых Домов культуры или, по крайней мере, сколько осталось действующих?
Вот в какой плоскости, на самом деле, лежат ответы на вопросы, приобрели в Бессарабии или потеряли с вхождением в состав СССР.
Михаил Фернет.
