В историческом, хронологическом плане события, связанные с днем 19 июня и последующей борьбой за освобождение города, достаточно известны. В этой публикации мы попробуем отойти от формата исторической справки, полагая, что читатель уже знаком со сводкой боевых действий либо может ознакомиться с ней, прибегнув к открытым источникам. День Бендерской трагедии, черный день в приднестровской истории, требует, по нашему убеждению, всестороннего осмысления – не только исторического, политического, но и гуманитарного, с точки зрения символических образов и форм. Заметим, что события в Бендерах ни в коем случае нельзя отделять от предшествовавших вооруженных провокаций, террористических актов и военных действий, что велись Молдовой на других участках. Кровавые Бендеры – это лишь вершина айсберга, апофеоз злодеяний, совершенных агрессором.
«Бендеры в руинах, всюду убитые и раненые, рвутся мины и снаряды, горит техника, ведется интенсивный огонь со всех сторон. Поразили вереницы беженцев с детьми на руках и узелками. Для меня, гражданского человека, это впечатление на всю жизнь. Это геноцид и преступление против своего народа… Я лично убедился, что Молдова, её правительственные круги дезинформируют как молдавское население, так и мировое сообщество, отрицая расстрел мирных жителей Бендер», – писал о бендерских событиях глава прибывшей на берега Днестра специальной правительственной комиссии, министр транспорта РФ А. Ефимов. Запомним это слово, прозвучавшее из уст официального представителя, слово «геноцид».
Вскоре после окончания боевых действий на пресс-конференции в Тирасполе командующий 14-й Российской армией генерал А. Лебедь заявит: «…на границе ПМР и РМ нет международного конфликта. Здесь имеет место геноцид, развернутый против собственного народа… Военный совет армии располагает обширными кинофотовидеоматериалами и готов представить их на рассмотрение любой комиссии, назначенной международным сообществом… На эту благодатную землю легла тень фашизма. Я считаю, что бывшая огромная страна должна об этом знать».
Попытка «восстановления территориальной целостности», как предпочитают именовать националисты дела рук своих, обошлась приднестровцам слишком дорого. По данным, которые были озвучены Александром Лебедем, с приднестровской стороны количество убитых достигло 650 человек (потери Молдовы не обнародованы до сих пор). По более поздним, уточненным данным, в результате агрессии погибли 807 приднестровцев и иностранных граждан. Из них 271 – мирные жители.
Во время боевых действий более трех тысяч приднестровцев были ранены. Свыше ста тысяч стали беженцами. Республике был нанесен огромный материальный ущерб, превысивший 7 млн долларов (наибольших размеров он достигает по Бендерам и Дубоссарам). Всего было разрушено 126 предприятий, 1812 жилых домов и 427 квартир. Экономические последствия войны оказали исключительно негативное воздействие на развитие всего региона. Такова статистика, а за ней – не поддающееся измерению человеческое горе. Постигнуть его в полной мере, наверное, можно лишь в том случае, если самому пережить подобное, но дай Бог, чтобы никому из нас такой случай никогда не представился.
В апреле 2020 года, в преддверии Дня освобождения Тирасполя, на страницах «Приднестровья» вышел очерк «Весна 44-го. Рождение эпоса». В материале была сделана попытка осмыслить тему войны и освобождения края от фашистских захватчиков с точки зрения общечеловеческих опыта, памяти. «Эпос – повествование о свершениях героев, – говорилось в статье. – Советские воины-освободители – подлинные герои. Однако эпическая (основанная на ключевых образах, архетипах) повесть об их славных делах только создается».
Думается, что всё же это недостаточно полная характеристика эпоса. Ведь сами свершения героев – это уже реакция на происходящее, свидетельство готовности противостоять силам зла. В дни Бендерской трагедии приднестровцы воочию убедились, что древнее зло не дремлет; что в зависимости от той или иной исторической эпохи оно просто принимает различные обличия; что его приход всегда зрим, символически наполнен и притом абсолютно конкретен, слишком ощутим.
Вспомним темную символику Третьего рейха, вспомним весь этот символизм черного солнца, свастики. А нападение на СССР, совпавшее (?) с летним солнцеворотом, когда в языческом, дохристианском мире проводились наиболее важные магические обряды, приуроченные к «повороту солнца на зиму» (убыванию светоносной силы). Стоит только подумать, что Бендерская трагедия произошла 19 июня, то есть практически совпала с датой нападения на СССР…
А есть и другие знаковые моменты. Мне вспоминаются слова Людмилы Гусар, вдовы убитого и сожженного террористами Александра Гусара, руководителя районного штаба народного ополчения, сопредседателя Слободзейского ОСТК: «Я постоянно возвращаюсь мысленно в тот страшный май. Уже накануне Пасхи по Слободзее поползли слухи: «В Пасху заплачете кровавыми слезами…».
То есть что-то такое либо внедрялось теми же националистами, террористами круга Илашку и ему подобных, либо рождалось стихийно как страшное, роковое предчувствие.
Цветущая Молдавия, ассоциировавшаяся большинством советских граждан с фруктовыми деревьями, садами, гостеприимными жителями…
Как не назвать жестокой иронией тот факт, что именно 19 июня 1992 года в московской газете «Известия» вышла статья с обнадеживающим названием «Возможно, в Молдове скоро начнут разминировать сады». В ней, в частности, говорилось: «Молдавский парламент считает, что отказ от применения силы при решении политических вопросов должен стать нормой…».
Очевидцы вспоминают: пятница 19 июня 1992 года была для жителей Бендер обычным предвыходным летним днем. Единственной отличительной чертой можно назвать большое количество на улицах города нарядных юношей и девушек. Вчерашним школьникам должны были вручать аттестаты зрелости, школы готовились к прощальному звонку и выпускному балу. Никто и не подозревал, что в эти самые минуты шли последние приготовления к вооруженному захвату Бендер. Прощальный звонок прозвучал. Но то был набат, а для многих молодых людей – погребальный колокол.
Нарядные юноши и девушки, праздник молодости, пора цветения…
«Фашисты кровью залили цветущий Тирасполь», – писала газета «Известия» в апреле 1944 года. И, напротив, на митинге по случаю освобождения города советскими воинами-освободителями тираспольчане клялись своим спасителям: «Мы залечим раны, нанесённые нашему городу, и вскоре вся освобождённая Молдавия станет вновь цветущим садом!».
После освобождения края от оккупационного ига Молдавия, и правда, превратилась в цветущий сад. Но зачем? Для чего? Не для того ли, чтобы в июне 92-го вновь стать жертвой националистического беспредела, подвергнуться насилию над мирными жителями, чтобы оборвалась жизнь ребят-защитников?
Если бы кто-то просто взял и сочинил, придумал нечто подобное, можно было бы сказать, что это, вероятно, один из самых жестоких писателей, насытивший свой роман какой-то невообразимой дьявольской символикой. Но, увы, история событий весны-лета 92-го сама по себе слишком красноречива.
Есть, впрочем, и обратный, Божеский символизм. Так, фамилия погибшего в самом начале Бендерской трагедии оператора телевидения – Валерий Воздвиженский – явно отсылает нас к празднику Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Праздник сей посвящен обретению (нахождению) креста, на котором был распят Спаситель. Но приднестровский народ и в прямом смысле обрел в 1992 году свой крест.
А знаете, какой был любимый тост у погибшего от рук террористов Александра Гусара? «За чистое небо!». «Так бы и жили мы с ним, – говорит Людмила Яковлевна, вдова убитого, – воспитывая дочерей, внуков под чистым мирным небом, если бы не грянула беда…». Самого Гусара, врача по образованию, террористы связали колючей проволокой (терновый венец?), а затем ещё живого облили бензином и сожгли вместе с автомобилем в яблоневом саду…
Михаил Фернет.
Фото из открытых источников.
