Общеизвестно: современные дети отчаянно тянутся к компьютеру. И сколько бы родители ни говорили, что много времени проводить перед монитором нельзя, что это не только попусту, но и вредно, они всё равно там. Да ещё если, скажем, двое никак не могут договориться: что смотреть, в какие компьютерные игры играть. Шумят, дерутся, как воробьи у кормушки.
Но иногда даже нашим детям компьютера становится слишком много. И тогда начинается время светлой грусти. Тогда они не знают, как себя занять, да и взрослые, привыкшие к компьютеру-няньке (Мэри Поппинс на новый лад), – тоже. И тогда (когда монитор гаснет) взрослые встречаются с детьми, тогда и те, и другие начинают обмениваться мыслями и чувствами, вообще замечают друг друга. И даже грустят вместе.
Взрослые долго ищут книгу, которую хорошо было бы детям, и именно в этом их возрасте, почитать. Но, конечно, не находят. Потому что книги вообще-то делятся на две категории: те, которые можно читать в любом возрасте, и те, которые вообще читать не стоит.
Скажем, в любом возрасте можно прочесть «Маугли» («Мы с тобой одной крови»), «Алису в Стране чудес», «Винни-Пуха» в изложении Заходера, «Сказки дядюшки Римуса», «Эмиля из Леннеберги», «Муфту, Полботинка и Моховую Бороду» Энно Рауда, «Булку цвета лисьего хвоста» Миёко Мацутани, «Хоббита» Толкина, сказки Пушкина. На их светлых страницах, усыпанных таинственными, живыми, общедоступными для восприятия значками (особенно если читать в кругу семьи, вслух), происходит встреча добра и зла, людей и загадочных, непостижимых существ, будь то старый рассказчик, друг мальчика Джоэля, говорящий питон или Чеширский Кот со своей знаменитой улыбкой; встреча сиюминутного и неизменного, волшебного и обыденного.
И тогда детям вдруг открывается, точнее, они вспоминают, что есть, наряду с ноутбуком, и был, видимо, задолго до него, какой-то особый мир. Причем не совсем тот, который показывают в талантливых (даже если талантливых!) экранизациях этих же произведений. Вернее, мир этот совсем другой, потому что не имеет четких, застывших, отлитых режиссером раз и навсегда форм. Здесь каждый сам себе режиссер. И автор как хороший сценарист с готовностью призывает к сотворчеству.
И тогда взрослым вдруг открывается, что дети вообще-то видят всё по-своему. Что мимо их взора не проходит то, что запросто пропустим мы. Этнологи, фольклористы, искусствоведы изучают художественное мышление маленьких народов. Но вот было бы интересно узнать, есть ли наука, изучающая творческое, ассоциативное восприятие великого маленького народа, детей?
Малолюдны улицы, закрыты иные магазины, и не ходит транспорт… Только в такие минуты понимаешь, как много значит для нас движение, верный признак и условие здоровья как человека, так и общества. Вот и стадион, куда дети и взрослые ходят на тренировки и просто чтобы пробежать кружок вокруг зеленого футбольного поля по хорошему покрытию, закрыт.
Начинаешь понимать истинное, метафизическое значение спорта. Вот, скажем, раньше мыслители считали само по себе движение бессмысленным, тогда как в минуты, дни и месяцы вынужденной малоподвижности становится предельно ясно: движение полно смысла, и в людях, профессионально занимающихся спортом, этот смысл, ставший образом, стилем жизни, максимально сконцентрирован. Просто он не предполагает ответов на вечные вопросы. Но ответы на них можно найти в другом месте.
Собор и церкви в обрамлении молодой, сочной зелени, пересекающиеся под прямым углом улицы, тенистые дворики четырех- и пятиэтажек, эклектичная, но такая привычная, знакомая с детства архитектура, мост через реку, набережная… Всё-таки у нас очень красивый город.
В последнее время кажется, что улицы даже слишком просторные, от кислорода кружится голова. И хочется нырнуть в гущу событий, в толчею, потолкаться в центре в дни знаковых, всенародных торжеств. Но нужно ещё немного потерпеть. А пока – есть время для светлой грусти, для чтения книг и прогулок за городом с детьми. Есть время накопить в себе глубину и помочь сохранить объемное, многомерное восприятие действительности нашим детям.
Михаил Фернет.
Фото автора.
