До 1960 года всех солдат срочной службы в случае получения вызова для поступления в вуз демобилизовывали раньше срока.
Но после, в связи с тем, что с каждым годом росло число выпускников средних школ и возросло количество желающих получить высшее образование, министерство обороны СССР издало приказ об ограничении процента демобилизации по этой причине, объяснив ослаблением боеготовности армии, особенно в технических и ракетных войсках. Тем более, участились случаи, когда под предлогом поступления в вузы военнослужащие использовали это для досрочной демобилизации. Их можно было понять, поскольку в то время срок службы в армии составлял три года, а у моряков – четыре. Экзамены в высшие учебные заведения, как правило, начинались в первых числах августа, а обычная демобилизация проходила в ноябре-декабре каждого года.
Для отсева желающих уволиться раньше срока по местам службы организовали специальные месячные курсы, по окончании которых абитуриентам устраивались экзамены по профилирующим предметам. И только лучшие получали путёвку в вуз.
Моя служба проходила под городом Курском. В одной из школ были организованы подобные курсы. Но для этого мне почти ежедневно приходилось идти пешком четыре километра из части до школы и обратно. Для крепкого молодого солдата это не представляло особого труда. Тем более, что я всерьёз решил учиться в институте. Я в буквальном смысле поглощал подзабытые азы наук и удивлялся тому, что в школе я многое пропустил. Сработала, видимо, и разница в психологии 17-летнего выпускника школы и 22-летнего солдата, перенёсшего много трудностей и лишений.
Все поступающие в вуз становились на учёт в ближайшем военкомате, где внимательно отслеживали результаты экзаменов и в случае провала неудачников возвращали в родную часть дослуживать до упора.
Должен признаться, я всё же слукавил: ехал я в родной город Тирасполь, по которому сильно соскучился, хотелось встретиться с родителями, братьями и сёстрами. В глубине души меня терзали сомнения: даже если вдруг завалю экзамены, хоть дома побываю, а там будь что будет… Кроме того, мне хотелось разобраться со своей бывшей девушкой, которая не дождалась солдата, и посмотреть на «хмыря», которого она предпочла мне.
Позади – курсы, на руках – вызов из института и проездные до Орла, до штаба дивизии, где меня не обрадовали, сказав, что я ранняя ласточка, не будут же они издавать приказ на меня одного, надо подождать, пока соберётся вся команда человек из двадцати, а пока придётся вернуться в Курск… Я, конечно возмутился, насколько может возмутиться солдат: «Так ведь я уже попрощался с сослуживцами, подготовил замену, меня сняли с довольствия. С каким видом я вернусь?». Дежурный офицер задумался, пытаясь войти в моё положение. И придумал: «Иди к замполиту полка, объясни ситуацию, он решит, что с тобой делать». Замполит хорошо знал меня (я не раз отличался на самых важных учениях) и вполне искренне посочувствовал: «Давай сделаем так: поставим тебя здесь на довольствие, выделим койку, парадную форму, пойдёшь патрульным по городу. Не на кухню же отправлять оператора 1-го класса!».
Так всё и было. Несколько дней ходил в патрульной группе по городу, пока не собралась вся группа поступающих. И вот наконец-то мы на вокзале Орла, откуда в разные концы Советского Союза шли поезда. Мне повезло, со мной в одном вагоне ехали земляки: болгарин из Паркан, и такой же, как я, сержант, из Рыбницы. Вместе нам было весело, и не заметили, как через сутки мы были уже на родной земле. При въезде в Тирасполь я порадовался тому, как разрослась Колкатовая Балка (в будущем – Октябрьский микрорайон). На другой день отправился в приёмную комиссию Тираспольского педагогического института, чтобы отметиться и узнать, когда, где и какие будут экзамены. Пошёл в военной форме. Увидев меня в коридоре, одна из девушек, показывая на меня подружке, сказала: «Вот таких стариков-солдат берут без конкурса, и мы можем пролететь как фанера над Парижем…». Пришлось только усмехнуться, нашли тоже «старика» в 22 года!
Чтобы совесть «старика» была чиста, засел в домашней беседке за учебники. Мать как-то даже забеспокоилась: «Что ж это ты, сынок, весь в книжках? В прошлый отпуск был весь в подружке и друзьях, в танцах. Приходил поздно. А сейчас – чего?» – «Поумнел, мама, за время службы, к знаниям тянет…»
Как успешно выдержавшего экзамены меня зачислили на первый курс естественно-географического факультета. Купил бутылку шампанского и радостный пришёл домой, где вся большая семья в полном сборе ужинала во дворе. Возгласы, удивления, что, дескать, за торжество. И я громко объявляю: «Принимайте студента первого курса Юрия Порожнякова!». Опять возгласы и поздравления. Только мать, смахнув неожиданно набежавшую от радости слезу, сказала: «Теперь мне понятно, сынок, почему ты так упорно корпел над учебниками» и по-матерински обняла меня, бывшего солдата, счастливо угодившего в студенты.
ЮРИЙ ПОРОЖНЯКОВ,
ветеран труда.
