Есть одна история в моей жизни, которая до сих пор не дает покоя. Произошла она в студенческие годы, а если быть точнее – во время прохождения педагогической практики в одной из школ города.
На дворе стоял классический для наших мест сентябрь, когда утренняя прохлада пробирает тело до мурашек, а к обеду столбик термометра неумолимо ползет вверх и застывает в легком недоумении на отметке, далеко не свойственной осеннему месяцу. Так вот, в один из таких прохладно-солнечных дней студентки пятого курса филологического факультета в количестве шести человек прибыли в образовательное учреждение с целью «себя показать и других научить». Завуч, или, как сейчас принято называть, заместитель директора по учебно-воспитательной работе, быстро распределила нас по классам, в которых спустя неделю мы должны были блеснуть полученными в вузе знаниями. Но вначале предстояло знакомство с детьми, организацией учебного процесса и прочими образовательными премудростями.
Мне достался класс воспитанных, умных детей седьмого года обучения. Школьники встретили меня вполне дружелюбно. Девочки обступили плотным кольцом, задавали интересующие их вопросы. Мальчишки продолжали заниматься своими делами, изредка поглядывая в нашу сторону. Прозвенел звонок. Мне надо было срочно занять место. Осмотрела класс и заметила один пустующий стул за последней партой. Моим соседом на пять учебных дней стал мальчишка невысокого роста с выгоревшими на солнце волосами. Звали его Вова. Честно признаться, парнишка был не совсем рад такой соседке. А вот почему. Там, за последней партой, кипела его собственная жизнь, без посторонних глаз и вмешательства. Да-да, именно так: несмотря на то, что в классе было 30 учеников, он практически ни с кем не общался. Да и ребята не испытывали к нему особого интереса. Но обо всем по порядку.
На уроке математики ученики активно решали примеры, закрепляя новый материал. Не спеша вычислительным процессом занимался и мой новый сосед. Когда весь класс не справился с решением задачи, и учитель вслух озвучил число, которое должно было в конечном результате получиться, я заглянула в Вовкину тетрадь и удивилась – задача была решена верно. Но он не поднял руку, даже не пытался этого сделать. Я промолчала.
Следующий урок – русский язык. Вовка коряво выводил буквы, но все задания опять выполнил без ошибок. «Ты почему не поднимаешь руку? Ты же все правильно делаешь!» – не выдержала я. Мальчик посмотрел на меня с недоумением. Но руку поднял. И знаете, что произошло? Учитель даже не заметила или сделала вид, что не заметила. Она как будто смотрела сквозь него. Расстроенный Вовка опустил руку. Мне стало не по себе. Но я решила не сдаваться, а еще пристальней наблюдать за этим мальчишкой.
На уроке иностранного языка он бубнил себе под нос правильные ответы, в то время как отличники с первых парт один за другим терпели неудачи. «Поднимай руку!» – скомандовала я. Вова машинально поднял, и опять – результата ноль, учитель даже не обратила внимания. Это был уже третий учитель-предметник, который повел себя подобным образом. Сказать, что я была в замешательстве, это ничего не сказать.
Набралась смелости и решила после уроков разузнать у классного руководителя немного информации о своем новом соседе. «Мальчик из неблагополучной семьи, родители им не занимаются, предоставлен сам себе, учится неважно, в классе ни с кем не дружит», – достаточно сухо поделилась со мной педагог. «Но он способный, все задания выполнил верно», – не унималась я. Классный руководитель лишь вздохнула, пожала плечами и продолжила молча проверять тетради.
В моей голове тут же зародилась идея: «Я вам докажу, что Вовка отличный парень!». К тому же ознакомительный период заканчивался, и совсем скоро мы, практиканты, на несколько недель займем место педагогов.
На первом уроке в качестве учителя по иностранному языку я попросила Вовку пересесть за первую парту к одной из отличниц. Он нехотя это сделал, отличница, поморщив нос, демонстративно от него отвернулась. Но отступать я не собиралась. Тот урок был показательным для всех, а в первую очередь для Вовы. Он на отлично справлялся со всеми заданиями, а его произношение было лучшим. Одноклассники были растеряны, они даже не догадывались, что двоечник и бездельник с последней парты способен хорошо учиться. В какой-то момент мне даже показалось, что Вовка воспрянул духом и не прочь еще раз блеснуть знаниями. Но, к сожалению, последующие уроки он провел на своем месте за последней партой. Моя идея пересадить его ближе, чтобы он мог активнее участвовать в учебном процессе, потерпела фиаско. Учителя-предметники учтиво поблагодарили меня за эту попытку, но попросили оставить все как есть.
Двухнедельная практика пролетела достаточно быстро, педагоги-наставники выставили оценки, вручили документы и пожелали удачи в нелегком педагогическом труде.
Покидать стены учебного заведения было немного грустно – ведь я так и не смогла вырвать Вовку из его мирка, созданного другими людьми, в котором он – «мальчик из неблагополучной семьи, двоечник и лоботряс». Но мне хочется верить, что, несмотря ни на что, моему соседу по парте Вовке все же удалось стать достойным человеком и доказать не всегда дружелюбно настроенному обществу, что он – отличный парень!
Инна Якименко.
