С интересом прочитал в газете «Приднестровье» статью «Зимние сельские забавы» и вспомнил случай, произошедший в моём детстве и связанный со встречей 1950 года.
Время было трудное, страна залечивала раны, нанесённые жестокой войной. Три года назад пережили страшный голод. Но уже отменили карточную систему, хлеб можно было купить в магазинах, выстояв огромную очередь. Но его не всегда хватало.
О том, чтобы купить новогоднюю ёлку, даже не мечтали. Семья постоянно нуждалась в деньгах, на счету была каждая копейка. Но перед Новым 1950 годом приехала старшая сестра с сыном и попросила устроить им новогоднюю ёлку. Они привезли невиданные доселе мандарины и кулёк «Школьных» конфет, напоминающих сегодняшнюю «Коровку». Вместе размышляли: где взять ёлку? Как всегда, самым находчивым оказался брат Дмитрий (между собой мы звали его «Дмитрий-хитрый»). Он предложил срезать ветку туи, южного хвойного дерева, очень похожего на ёлку. Туя росла у нас на огороде. Бурей у неё снесло верхушку, и она бурно росла в стороны. Общими усилиями мы нашли ветку, спилили её, убрали ненужную поросль, установили в ведро с песком. С нарядом новогодней ёлки тоже особых проблем не возникло: завернутые в фольгу грецкие орехи создавали особый блеск; всей семьёй вырезали из цветной бумаги снежинки, гирлянды, корзиночки – тут не было предела нашей фантазии. Под строгий счёт развесили привезённые сестрой конфеты, верхушку украсили пятиконечной красной звездой – символом нашей страны. 30 декабря ёлка во всей красе была готова встречать вместе с нами Новый год. Перед ней мы все клятвенно договорились не срывать ни одной конфеты до боя кремлёвских курантов, возвещающих о приходе нового года.
Мы с племянником доверяли не всем, поэтому установили у новогодней красавицы дежурство. Расстелили под ёлкой большой тулуп, решили по очереди коротать на нём всю ночь. Конечно, в полночь мы крепко уснули и проспали, когда отец с братом Дмитрием ушли на работу – тогда и 31 декабря работали! Мать возилась у плиты. Я проснулся раньше других. Первым делом я пересчитал, все ли конфеты на месте, и облегчённо вздохнул: «Все!».
Тут меня охватил такой соблазн, что я не выдержал и снял самую нижнюю конфету. Осмотрел вокруг, все ли спят, и, крадучись, вышел в сени. У меня, что называется, текли слюнки. Быстро развернув фантик, я с наслаждением откусил половинку конфеты. Но вместо сладкой конфеты у меня на зубах захрустел кусок сырой картофелины. И я сразу смекнул: Дмитрий-хитрый тоже соблазнился, съел конфету, и чтобы скрыть следы, завернул в фантик брусочек картошки, повесил на место – и был таков. Я оказался в затруднительном положении: шум не поднимешь – все скажут, что я съел конфету.
Пришлось смолчать. Когда же начали поздравлять с Новым годом и делить гостинцы, я сам снял подставу как настоящую конфету. За столом я пристально глядел на Дмитрия, а он без зазрения совести хитро ухмылялся. Как тут не вспомнить расхожую одесскую шутку про жадность, которая губит…
ПЕТР ЕФРЕМОВ.
