Снова в СССР
С некоторых пор слово «колхоз» стало эквивалентом «беспорядка». Потрудились над этим и СМИ, непрестанно показывая колхозную разруху. Конечно же, для этого выбирались не передовые и даже не средние хозяйства, а самые что ни на есть отстающие. Но рядовому телезрителю или читателю некогда было задумываться, что колхозы были одной из главных мишеней разрушителей Советского Союза. До сих пор не забуду картинку из «Крокодила» конца 80-х, где тощие колхозные хрюшки с возгласами «Бей кооперативных!» вовсю метелят своих жирненьких собратьев. А ведь действовало, даже притом, что в законодательстве колхозная форма хозяйствования не отделялась от кооперативной. В законодательстве было понятие «колхозно-кооперативная собственность». Но для этого надо было открыть Гражданский кодекс. Да и откуда было знать, что в Западной Европе самым распространённым видом хозяйствования на земле были и остаются сельхозкооперативы, считай – те же самые колхозы. Нам же с экранов телевизора показывали западных преуспевающих фермеров-индивидуалов и гораздо реже – крупные частные сельхозфирмы. Когда мне дали редакционное задание съездить в Каменский район и посетить единственный в республике «анахронизм» – колхоз «Путь Ленина», я с удовольствием откликнулся. Хотелось заповедной экзотики а-ля «Back in the USSR!» («Снова в СССР»).
От Тирасполя до Хрустовой дорога не ближняя. Поэтому мой попутчик, ехавший в Каменку по своим делам, Василий Кириллович Дятько, когда-то работавший хозяйственным руководителем в этом районе, успел развеять некоторые стереотипы. Но я снова убедился, что верен принцип: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Увидел я и ухоженные сельские улицы, и засеянные поля, и работу в теплицах, и спешащий к полевым бригадам с горячим обедом старенький автобус (именуемый в народе КАВзик), и, что по нынешним временам редкое явление, приведение в порядок после зимы полезащитных лесополос.
Только голые цифры
Ещё с советских времён памятна расхожая фраза: «Украина – общесоюзная житница». В 2016 году средняя урожайность зерновых в бывшей «житнице» составила 42,5 центнера с гектара. В ещё одной соседней с нами стране – Молдове – 36,4ц/га. В Приднестровье этот показатель составил 43,8 ц/га. Все три страны почти равнозначны по климатическим и почвенным условиям. Значит, не всё зависит от природы. Цифры же, подкреплённые статданными, которые уже в начале интервью привёл председатель колхоза Михаил Пеньковский, мягко говоря, ошеломили: «Урожайность пшеницы у нас уже в течение многих лет держится на уровне 60 центнеров с гектара. Подсолнечник – под 30 центнеров. Кукуруза – под 100 центнеров. Мы всегда первыми заканчиваем все виды работ. На сегодняшний день (интервью я брал в конце марта. – Прим.) посеяли 900 га подсолнечника, а некоторые ещё думают, начинать сев или нет… Яровой ячмень уже весь взошёл, проклюнулся горох. Озимые взошли лучше, чем в прошлом году. Рассчитываем на урожайность пшеницы в пределах 65-70 центнеров с гектара».
Регастарбайтеры
Оказалось, что выращивание зерновых и технических культур хоть и наиболее рентабельно, но отнюдь не единственный профиль колхоза. «Колхоз держится на плаву неплохо. Финансовое положение стабильное. Никаких долгов у хозяйства нет. Регулярно рассчитываемся с государством по всем налогам. Кредитов у нас нет. Зарплату выплачиваем ежемесячно до 15-го числа. Никогда у нас не было задержек. Занимаемся тем, чем не занимаются остальные хозяйства, – животноводством и овощеводством. Ради того, чтобы предоставлять людям работу. Вот так и работаем. Хозяйство многоотраслевое. Занимаемся мы всем, чем только можно заниматься в сельской местности. Работает в колхозе сегодня почти 300 человек. Когда есть сезонные работы, ещё 100 человек прибавляется. Привлекаем школьников и студентов техникума, правда, сейчас это необходимо согласовывать с минпросом», – заметил собеседник. Да, были времена, когда, со слов Михаила Семёновича, в хозяйстве работало порядка 1500 человек. Но тогда и сам колхоз был покрупнее, да и в сёлах людей было побольше. Многие уехали на заработки, другие вышли на пенсию. Но есть и «возвращенцы». «Бывают дни, когда приходит по несколько молодых людей трудоустраиваться – возвращаются из Европы, России. Был недавно парень, который приехал с заработков в Санкт-Петербурге. Сказал: «Там сейчас невыгодно работать. Мне папа и мама сказали, что здесь больше получают, чем я им присылал оттуда». 350 долларов – средняя зарплата по хозяйству, а, например, механизаторы получают 500 долларов в месяц», – рассказал председатель. Описки в цифрах нет. По ходу интервью они звучали ещё не раз. Например, когда Михаил Семёнович делился планами, то я снова услышал о тех же 350, но уже в несколько другом контексте: «Конечно же, хочется большего. И мы к этому стремимся. Я ставлю задачу, чтобы не средняя зарплата была в 350 долларов, а чтобы каждый колхозник получал не меньше 300-400 долларов. И это можно сделать».
Кем быть?
Правда, председатель «Пути Ленина» тут же посетовал, что, несмотря на очень приличную зарплату, молодые специалисты с высшим образованием в колхоз идти не спешат. «Да, зарплаты-то хорошие. И это не считая зерна, которое мы даём бесплатно. А потом многие его сдают колхозу. Мы покупаем своё же зерно. Но не идут. Не хотят работать на селе. Согласен, сельское хозяйство – тяжёлый труд, и есть места, где легче. У меня на практике было двадцать будущих молодых специалистов с аграрно-технического факультета университета. Пока ни один не пришёл работать. Земля им неинтересна. Все хотят сидеть в офисах… Некоторых практикантов, кстати, из местных ребят, только один день и видели. В конце пришли за характеристикой. Дал я им характеристику положительную. Не придут они к нам, но зачем им жизнь портить? Вопрос всё же задал: «Зачем пошёл учиться именно на эту специальность?». Поэтому все специалисты с высшим образованием у нас ещё с советских времён… Главному агроному – 62 года. Главному инженеру – тоже под 60», – с горечью рассказал руководитель хозяйства.
Заоблачная рентабельность или люди?
Люди, по словам Михаила Семёновича, – главное богатство колхоза. «Очень работящие люди. Благодаря им и эти показатели. В Хрустовой и Ротаре живут, так скажем, не очень простые люди. Своеобразные они. Но как работают! Их только не надо обманывать», – охарактеризовал он своих земляков. При этом добавил, что если бы ставилась цель повысить прибыль, то это можно было бы сделать с лёгкостью, но за счёт людей… «Животноводство – убыточное, а растениеводство у нас имеет 20% рентабельности. Одно другое покрывает, и в целом хозяйство рентабельное. В животноводстве у нас работает порядка 40 человек. Мы их тянем. Всем пенсионерам, которые проживают в сёлах Хрустовая и Ротар, без разницы, работали ли они в колхозе или нет, а также всем бюджетникам по себестоимости, то есть на 20-30% ниже рыночной цены, реализуем 500 тонн пшеницы и где-то 100-120 тонн семян подсолнечника», – сказал Михаил Пеньковский. Далее же и вовсе он поведал фантастические по нынешним временам вещи: «Мы ежегодно оставляем по 200-250 га подсолнечника, что называется, «для людей». Специально не используем там гербициды, чтобы ручным трудом занять людей. Иначе их бы пришлось уволить. В среднем по району на 1000 га земли работает 20 человек, а у нас 75… Есть средства на покупку каждый год новой техники. Недавно купили новый немецкий зерноуборочный комбайн Claas. Поменяли почти все сеялки. Взяли новый белорусский мощный трактор с двигателем мощностью в 130 л.с. и сеялку специально для него. Каждый год примерно миллион-полтора миллиона рублей у нас идёт на закупку новой техники. Но всё же хочу отметить, что мы не идём на полное обновление техники, потому что если закупим высокопроизводительные образцы, то придётся избавиться от 50% людей, работающих в колхозе. Если, например, возьмём один кормоуборочный комплекс John Deer, то лишними окажутся 20 тракторов, а, следовательно, и трактористы. Сознательно на это не идём».
Ещё раз об отечественном товаропроизводителе
Кроме кадровой проблемы и сознательного «технического регресса» есть и проблемы со сбытом продукции. Для меня, например, было откровением, что никто не хочет покупать шерсть и каракулевые смушки. Меж тем принадлежащая колхозу единственная в районе овцеферма насчитывает сегодня 600 голов. По словам Михаила Семёновича, она не убыточна, но и не прибыльна. Выходит «на ноль» за счёт брынзы, которую охотно покупают и в Каменском, и в соседних районах. Столь же популярны колхозные овощи и бахчевые. «Мы выращиваем томаты, перец, баклажаны, морковь, лук, арбузы, дыни. Заключён договор с Каменским консервным заводом о том, что в этом году мы поставим им 250 тонн томатов, что составляет примерно 80% их потребности в этом виде овощей. Плюс 500 тонн мы собираемся поставить на рынки района. Они прибыльные для хозяйства. До этого года мы им ещё зелёный горошек выращивали, но у них свои земли и сейчас себя они сами им снабжают. Мы где-то на 20% дешевле реализуем овощи, чем другие, частные, хозяйства района. По овощам и бахчевым мы почти на 100% обеспечиваем наш район. По просьбе руководства Рыбницкого района вышли и на их рынок. В Рыбнице очереди стоят за нашей продукцией. Приезжают за овощами из Тирасполя и Бендер», – отметил председатель колхоза. Примечательно, что семенной материал большинства овощных культур – плоды труда учёных Приднестровского НИИ сельского хозяйства.
«Колхоз – это когда не один хозяин, а хозяева все»
До недавнего времени одной из наиболее острых проблем в сельском хозяйстве была проблема земельных паёв. В колхозе «Путь Ленина» решили её уже давно. Более того, сейчас разрабатывается программа распределения имущественных паёв. «Сегодня разрабатываем методику для раздачи людям имущественных паёв. Пока что этого никто не собирается, кроме нас, делать. Каждый колхозник будет иметь уже не только земельную, но и имущественную долю в хозяйстве. Что такое колхоз? Объединение. Объединились в своё время люди. Тот дал корову, тот дал трактор, тот дал ещё какой-то инструментарий. И было создано хозяйство за счёт средств колхозников. Все основные средства, которые есть сегодня в хозяйстве, – по сути, имущество самих колхозников. И его никто не имеет права трогать», – рассказал руководитель хозяйства. Именно в том, что здесь каждый имеет право голоса и никто не может ничего решить без одобрения большинства, по мнению Михаила Пеньковского, и заключается главное преимущество данной формы хозяйствования. «Берём, например, ООО. Там есть хозяин. Долевое участие он имеет 50 и более процентов. Захочет – примет сегодня на работу, а захочет – завтра выгонит. Он сам себе хозяин. А тут все хозяева. Решают люди, как и чем заниматься. Было время, что говорили, что нет такой формы хозяйствования, как колхоз. Что надо обязательно переходить на другие. Но потом было доказано, что, согласно законодательству, такая форма есть. Спрашивали людей: «Хотите расформироваться?». Никто не захотел», – сказал в заключение нашей беседы председатель.
P.S. Кому-то может показаться, что целью этого материала были реклама конкретного сельхозпредприятия и PR его руководителя. Повторюсь, мне действительно было интересно, как живёт единственный сохранившийся не только в республике, но и в соседних с ней странах колхоз. Оказалось, что в своё время явно поспешили с ликвидацией сельхозпредприятий этого типа. Данная форма хозяйствования имеет право на жизнь и в современных условиях. Ну, хорошо, не нравилось называться «колхозом», назвались бы «сельхозкооперативом». Сам же я больше никогда слово «колхоз» не произнесу в уничижительном смысле…
Кирилл Нефёдов.
Каменский район.
