9 января 1792 года по новому стилю в Яссах был заключён мирный договор, среди условий которого было и присоединение к России земель между Южным Бугом и Днестром, включая и большую часть территории нынешней Приднестровской Молдавской Республики.
Стоит отметить, что переговоры шли долго. Сменилось трое главных переговорщиков с российской стороны. Русская армия после Измаила нанесла ещё ряд поражений туркам. На Балканах турецкие войска разгромлены при Мачине и Бабадаге (оба города находятся в современной Румынии). На Кавказе были взяты крепости Анапа и Суджук-Кале (нынешний Новороссийск). Попутно были разбиты отряды горцев и пленён их предводитель, объявивший себя последним после Мухаммеда пророком Шейх Мансур. В первой публикации на эту тему я уже писал, что турецкий султан Абдул Гамид I объявил России «священную» войну – джихад, на который откликнулись кавказские горцы. Наконец была блистательная победа русского флота у Калиакрии.
Этот мыс сегодня является побережьем Болгарии. На нём установлен памятник великому русскому флотоводцу Фёдору Фёдоровичу Ушакову. В 2001 году он был причислен Русской Православной Церковью к лику святых. В книгах по военно-морскому делу его имя заняло достойное место сразу же после окончания русско-турецкой войны 1787-1791 годов. Правда, уже в последующие годы из западной литературы, посвящённой истории флота, имя Ушакова постарались вымарать. Во многих энциклопедических зарубежных изданиях, где, например, во всех красках живописуется расправа европейских флотов над архаичными китайскими джонками во время Первой Опиумной войны, об Ушакове, впрочем, как и о других великих русских флотоводцах и об их победах, упоминается вскользь. А ведь он ещё до Нельсона «сломал» линейный строй кораблей. Великий британец сам неоднократно признавался, что детально изучал ушаковскую тактику, в том числе и «ломку линии». На протяжении почти двух столетий классический морской бой представлял собой схождение эскадр в кильватерном строю. Успех в сражении зависел от умения держать «линию» и от сноровки артиллеристов, «угощавших» недруга градом ядер. «Застой» в военно-морском искусстве продолжался до русско-турецкой войны 1787-1791 годов. Но зарубежные военно-морские историки, включая столь въедчивых, как Альфред Штенцель и Альфред Тайер Мэхэн (оба были не только выдающимися военными моряками и историками, но и одними из отцов – основателей новой науки – геополитики), лавры отхода от существовавших на протяжении двух веков догм приписывают Нельсону. Тот же, как было сказано ранее, сам себя признавал «заочным» учеником Ушакова.
Сражение у Калиакрии произошло 31 июля (11 августа) 1791 года, как раз во время начавшихся русско-турецких переговоров. Турки решились на откровенную авантюру. Собрав воедино весь флот, они хотели разгромить русскую эскадру, высадить десант в Крыму, а уже по итогам этой вылазки диктовать свои условия. Но турок в который раз подвела их догматичность и в тактическом, и в религиозном плане. На 31 июля пришёлся праздник Рамазан. По такому случаю часть команд кораблей турецкой эскадры, ставшей на якорь у Калиакрии, была отпущена на берег, чем и воспользовался Ушаков. Застигнутые врасплох турецкие флотоводцы Гиритли-Гусейн-паша и Сейид-Али-паша приказали спешно рубить якорные канаты. Ополовиненные команды кораблей этот приказ выполнили. Попытка же выстроиться в линию привела к сутолоке, в которой корабли наваливались друг на друга. Стоит сказать, что алжирец Сейид-Али действовал куда более умело, чем его «патрон» Гиритли-Гусейн. Вверенная первому часть эскадры в этом навязанном русскими кавардаке ещё пыталась огрызаться. О битве при Калиакрии написано немало. Итог: объединённый турецко-алжирский флот был рассеян по всему Чёрному морю и уже не представлял из себя никакой силы, способной повернуть ход переговоров в удобную для турок сторону. Был один нюанс, спасший турок от полнейшей катастрофы при Калиакрии. Их корабли, построенные под присмотром французских корабельных инженеров и по французским проектам, по всем статьям превосходили русские аналоги. Они даже в «избитом» состоянии без труда уходили от преследования. Удивляться тут нечему. Россия только начинала строить флот на Чёрном море. Сказались и отсутствие опыта в постройке кораблей у свезённых в Херсон и Николаев со всей России крепостных крестьян, и качество древесины, и прижимистость занимавшихся поставкой парусины заводчиков. Но, как известно, корабли сами по себе меж собой не воюют. Воюют люди…
Как бы там ни было, флагман Гиретли-Гусейна-паши «Капудания» прибыл в Стамбул в столь жалком состоянии, что чуть было не затонул в Босфоре. «Турки даже не знают, куда девались рассеянные корабли. И только шесть судов ночью вошли в Константинопольский канал (Босфор. – Прим.), весьма повреждённые. Адмиральский корабль тонул и просил помощи», – писал Григорий Потёмкин Екатерине II.
В Босфор намеревалась направиться и эскадра Фёдора Ушакова, но им была получена депеша о том, что турки на переговорах готовы принять русские предложения о мире. Ведший переговоры победитель турок у Мачина русский полководец и дипломат (с 1762 года по 1769-й был послом сначала в Варшаве, а затем в Берлине) явно спешил оформить мир до прибытия Потёмкина. В спешке российской стороной были приняты и некоторые послабления для Турции. Мир, по которому большая часть нынешней Приднестровской Молдавской Республики вошла бы в состав России, мог зваться и Галацким. Но прибывший в Галац (ныне крупный румынский порт на Дунае) Потёмкин в буквальном смысле этого слова разорвал заключённый накануне Репниным договор. Переговоры продолжились в ставке Потёмкина в Яссах – тогдашней столице вассального Османской империи Молдавского княжества. Кроме территориальных уступок Потёмкин потребовал уплаты Портой России военных издержек, которые оценил в двадцать миллионов пиастров. Но довести переговоры до конца он не успел. Резко ухудшилось состояние его здоровья. Предчувствуя скорую смерть, Потёмкин 5 октября 1791 года выехал в Николаев, но умер по дороге.
21 ноября прошлого года на месте смерти князя у села Старые Рэдены (Рэдений Векь – Унгенский район Молдовы) состоялась церемония открытия отреставрированного монумента. «Однажды мы восстанавливали памятник погибшим солдатам в годы войны и как раз ехали по этой дороге. Мы увидели заброшенный памятник, ранее я знал о его существовании, вышли, посмотрели и решили его восстановить. В этом году мы его восстановили. Идею поддержало и молдавское правительство», – отметил на церемонии открытия отреставрированного памятника посол Российской Федерации в Молдове Фарит Мухаметшин. В свою очередь также присутствовавший на церемонии специальный представитель Президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой сказал: «Прошло 225 лет с той поры, как светлейший князь Григорий Александрович Потемкин ушел из жизни, но я думаю, что те ценности, которые объединяли тогда молдаван и русских, сохранились не только в истории, но и в настоящем времени».
Памятный камень на этом месте (дошёл до наших дней) был установлен спустя год после смерти Потёмкина. Нынешний монумент появился уже в XIX веке – после того, как Бессарабия вошла в состав России. Бывший достопримечательностью и памятником истории в советские времена, он пришёл в запустение при властях независимой Молдовы.
После смерти Потёмкина за столом переговоров его сменил личный секретарь императрицы Александр Безбородко. Это человек, дважды сыгравший весомую роль в истории Приднестровья. Кроме того, что именно он поставил подпись под окончательным вариантом Ясского мирного договора, Александр Безбородко был и инициатором разделов Польши, по одному из которых к России отошёл север нынешней Приднестровской Молдавской Республики. Но это другая страница истории нашего государства.
Александр Никитин
