В своем исследовании «Эльфийский язык» Дубоссар», которое вы могли прочесть в нашей газете, коллега Николай Феч упоминает о находке на старом кладбище города памятника Ивану Петровичу Рачковскому, коллежскому советнику из Дубоссар. Казалось бы, здесь история жизни и заканчивается, однако это надгробие послужило началом нового рассказа.
Фамилия меня заинтересовала. У Ивана Петровича и его жены Магдалины (дочери дворянина Лисовского) в 1851 году (по другим данным – в 1853-м) родился сын. Назвали, как водится, в честь деда. Дубоссары тогда находились в составе Херсонской губернии, украинское влияние было очень велико. Почтенный и добродушный почтмейстер Иван Петрович настоял, чтобы сын пошел по его стопам, и 16-летний Петя отправился в Киев – на место младшего сортировщика губернской почтовой конторы. Правда, юноша очень скучал по родителям и уже через год по личной просьбе перевелся в Одессу, поближе к родным.
Не на почту, а в полицию
В 1869 году юный Петр разочаровался в почтовом деле и пошел в чиновники к одесскому полицмейстеру. Это событие и стало поворотным во всей его авантюрной судьбе.
Когда Петру исполняется 22 года, он уже не думает о родителях с той детской наивностью. Парень уезжает в Польшу, трудится в тамошних канцеляриях, а затем в 1877-м неожиданно всплывает в качестве судебного следователя в Архангельской губернии. Через год он уже воспитатель в доме генерал-майора Каханова, а еще год спустя Рачковского арестовывают из-за связей с неким Семенским, который укрывал у себя в доме террориста Льва Мирского. Агенты выяснили, что Рачковский пользуется в студенческих кружках репутацией революционера. Молодой человек попал впросак и… оказал готовность пойти в полицию на агентурную службу.
1 марта 1881 года. Народовольцы убивают Александра II. В Санкт-Петербурге создается «Священная дружина», призванная оберегать жизнь нового императора. Петр сумел «пробиться» в эту организацию, где было полно высокопоставленных личностей. Там ему помогли поступить на службу в министерство внутренних дел, а затем направили в Париж в качестве главы заграничной агентуры. Быстрый взлет!
Чемодан из желтой кожи
В столице Франции Рачковский быстро наладил слежку за революционерами-эмигрантами. Кто как не бывший знакомец самих «смутьянов» мог знать, чем они дышат? В 1886 году его агентура разгромила крупную типографию «Народной воли» в Женеве (Швейцария). Первым делом был завербован опытный взломщик – местный пройдоха Шевалье. Народовольцы не могли позволить себе сторожа типографии, да они и не думали, что тайная полиция, нарушая международные нормы, разгромит предприятие на территории другого государства. Не знали они тайную полицию.
Эта история произвела большое впечатление на тогдашнего министра внутренних дел графа Толстого, опасавшегося антиправительственной литературы, и авторитет Рачковского существенно вырос. Вовремя, потому что в это время начали всплывать темные дела деятеля русской разведки. Имелись сведения, что один из агентов заграничной агентуры убил в Париже генерала Сильвестрова, прибывшего с заданием тщательно проверить деятельность Рачковского.
Интриги стали стихией Петра Ивановича. В 1889 году он переходит к «игре на грани фола». В то время Рачковский установил тесные контакты с парижской полицией, и русская эмиграция сидела тише воды ниже травы. Президент Франции Лубе очень хотел наладить связь с императором России Александром III.
Лучшей кандидатуры, чем Рачковский, в качестве посредника между лидерами двух стран у галлов не было. «Вы будете помогать в организации новых французских предприятий в России, – сказал Лубе нашему герою при личной встрече. – Вы станете акционером всех тех французских заводов и фабрик, работу которых при вашей помощи удастся наладить в России. Обижены не будете. Мы умеем ценить полезных для дела людей». Через день в руках Рачковского, грезившего о богатстве, был чемодан из желтой кожи с суммой в полтора миллиона франков внутри.
Мечта Петра Ивановича стала явью, он – миллионер! Но впереди еще много работы. Он прекрасно знал о том, что Александр III панически боялся покушений, всяческих смутьянов и террористов. Что нужно сделать? Создать видимость! Агент «Ландезен» получил от Рачковского задание сформировать в Париже группу народовольцев и убедить их, что после убийства Александра III Россия станет раем на земле. Через некоторое время агентура вместе с французской полицией разоблачает революционеров-эмигрантов, изымает у них несколько бомб – об этом трубят парижские газеты. Президент Лубе устраивает громкий процесс над заговорщиками – тех приговаривают к каторжным работам. Российский император пребывает в восторге и меняет свое отношение к Франции.
Как опасно иметь любовницу
Но в России были люди и дальновиднее Рачковского. После ранней смерти отца к власти приходит Николай II. Министр внутренних дел фон Плеве, давно заподозривший героя очерка в двойной игре, дает ход проверке деятельности главы заграничной агентуры. Связь с французским правительством вскрыли достаточно быстро, но от дальнейших проблем Рачковского спасли друзья, в числе которых значился сам комендант царя Петр Гессе.
Петр Иванович остался не у дел – с должности его сняли и позволили обосноваться в Варшаве, где он начинал карьеру чиновника. Такой поворот амбициозному деятелю явно пришелся не по вкусу. «Вообще, я сильно ошибся в Плеве, – рассуждал Рачковский в письме к Гессе. – Многие факты убеждают меня, что этот человек стремится к диктатуре, и если его своевременно не оборвут, он причинит много бед монархии и России!» К этому времени наш земляк стал убежденным монархистом и ненавистником революции. Но методы его работы были… необычными. Первым делом хотелось отомстить Плеве. Тот был убит (террорист Созонов кинул ему под карету бомбу) эсерами по наводке Азефа, тайно общавшегося с Рачковским, в 1904 году. Петр Иванович мгновенно вернулся в тайную полицию. Совпадение?
В министерстве уже подумывали о возвращении Рачковского на службу – таких опытных агентов, как он, еще поискать надо! Мешал ему Петр Дурново, будущий министр, который с неприязнью относился к Рачковскому еще со времен Парижа. Тогда Рачковский провернул блестящую провокацию. Он узнал, что почтенный Дурново влюблен в проститутку, которая также встречалась с послом Бразилии в России. Он позаботился, чтобы ревнивому Дурново стало известно о связи его возлюбленной, и тот, потеряв голову, избил любовницу до полусмерти. Та пожаловалась на ревнивца бразильскому послу, а он, в свою очередь, – Александру III. «Убрать эту свинью в 24 часа», – распорядился насчет Дурново император.
Думаю, теперь вам понятно, почему Петр Николаевич ненавидел своего тезку. Но за Рачковского ходатайствовал перед самим царем петербургский генерал-губернатор Трепов. Спустя полгода после Кровавого воскресенья сын дубоссарского почтмейстера попал на прием к государю в Царское Село. Николай II любил беседовать с сотрудниками тайной полиции, а в Рачковском увидел преданного монархии человека и назначил его вице-директором департамента.
Столыпина не перехитрить
По сути-то Трепов и Рачковский правили «теневым кабинетом» правительства. Николай II чувствовал, как накаляется обстановка внутри империи, поэтому военно-полицейским органам уделял особое значение. Этот период жизни Рачковского можно считать «монархическим». Он предотвратил ряд терактов эсеров (в том числе и покушение на Трепова), а также лично руководил арестом членов Московского комитета РСДРП(б) после декабрьского восстания. Неудивительно – прозорливый Петр Иванович видел наибольшую опасность для царской России в большевиках.
«Похоронил» карьеру тайного агента не кто иной, как Столыпин, четвертый Петр в этой истории. От агента Азефа Рачковский узнал, что эсеры готовят очередное покушение на министра внутренних дел Столыпина. Герой нашего очерка решил провернуть очередную грандиозную идею: если убьют Столыпина, подумал он, то можно будет убедить царя ужесточить политику насчет революционеров! Тем более, что Столыпин понимал настроения народа и уже тогда склонялся к либеральным реформам. В итоге, когда 12 августа 1906 года на даче Столыпина взорвалась бомба, провокатор Азеф сам и сдал Рачковского: дескать, тот о покушении знал, но министру не сообщил!
Сколько бы Столыпин ни злился, сделать он Рачковскому ничего не мог – за того ходатайствовал перед царем сам Распутин. Потому министр внутренних дел Российской Империи вызвал Петра Ивановича на откровенный разговор. Из кабинета Столыпина Рачковский вышел с рапортом в руках: «Уволить в отставку по болезни. Испросить высочайшего повеления о назначении пенсии Рачковскому в размере 7000 рублей в год». Нет данных о том, как он, тогда уже статский советник, отнесся к ранней отставке. Доживал свой век наш земляк в Режице (восток современной Латвии) и умер в 1910 (или 1911 – данные разнятся) году.
Протоколы несионских мудрецов
Но и здесь мы не ставим точку в повествовании! Спустя три года после выхода на пенсию, в 1909-м, всплыли сведения о том, что тот самый Евно Азеф (тоже уникум – эсер и агент одновременно! Позже он снова переметнулся и готовил покушение на царя) и организовал убийство Плеве пятилетней давности. Рачковский все отрицал, но, по мнению исследователей вопроса, Азеф работал на Рачковского еще за семь лет до образования партии эсеров.
Самое громкое творение Петра Рачковского вовсе не связано с сыскным делом. Герой нашего очерка считается инициатором «Протоколов сионских мудрецов», знаменитой антисемитской фальшивки. По наиболее признанной версии, все произошло так. Работая в Париже, глава заграничной агентуры завербовал русского журналиста Матвея Головинского и предложил ему написать эту фальсификацию. Неизвестно, кто давал подобное задание Рачковскому и давал ли вообще, но первоначальная задача «Протоколов» – опорочить любую попытку модернизации Российской Империи, представив её как «еврейский проект». Плюс к тому тайные реакционеры собирались использовать его для отстранения либерального министра финансов Сергея Витте от должности. Все для одной цели – сохранения монархии. В «Протоколах» излагались планы по установлению мирового господства и разрушению христианского мира – и эта бомба возымела эффект сильнее любой взрывчатки эсеров. Вот так: хотели спасти Российскую Империю, а получился всемирно известный миф о «заговоре против человечества».
Так или иначе, в России «Протоколы сионских мудрецов» за свой антисемитский дух запрещены и поныне. Получается, в какой-то мере Петр Иванович Рачковский, ревностный защитник российского самодержавия в зрелую пору своей жизни, задачу выполнил. Притом что до последнего он оставался личностью сверхавантюрной, рискованной, справился он и с другим заданием – остался тайным агентом. Разве нет? И сейчас мы знаем о нем лишь крохи, отображенные в нашем очерке. А сколько имен! Русские цари, президент Франции, Столыпин, Витте, террористы…
Очевидно, что многое Рачковскому пришлось оставить в секрете. А мог бы преспокойно себе пойти по стопам отца и стать уважаемым почтмейстером в Дубоссарах! Но тогда бы не было и этой истории.
Андрей ПАВЛЕНКО.
