27 января 1945 года советские войска освободили заключенных одного из самых жестоких концлагерей фашизма – Освенцима. Дата стала Днем памяти жертв Холокоста.
В этот день вспоминают тех, кто в годы Второй мировой пал жертвой чудовищных нацистских «экспериментов», кто погиб в фашистских лагерях и не дожил до Дня Победы. Целая сеть гетто, концлагерей и крематориев была создана фашистами в Польше, Беларуси, Украине, Литве и Латвии. Нацистская машина была нацелена на последовательное решение этого вопроса, поэтому без перерыва работали лагеря смерти в Треблинке, Освенциме, Маутхаузене, Хелмно и других местностях.
Никто и никогда не сможет составить точный список евреев – жертв Холокоста. Женщин и мужчин, детей, стариков… Расстрелянных, умерших от болезней, голода, побоев, сожжённых в печах крематориев, заживо преданных земле. Известна лишь приблизительная цифра, от которой кровь стынет в жилах, – 6 миллионов погибших. На оккупированной территории СССР погибло более 70% всех проживающих на начало войны евреев, в Польше – 85%, в Латвии и Литве – 90%.
Но и оставшиеся тогда в живых – разве они не жертвы Холокоста?! Вот как увидел и пережил эти события еврейский мальчик Давид Маламудман, отметивший день рождения и конец беззаботного детства 5 июня 1941 года. Ему исполнилось 8 лет.
Семья, жившая в типичном еврейском местечке Чечельник Винницкой области, состояла из четырех человек, – матери и троих сыновей: Саша – 1926 г. р., Иосиф – 1929 г. р. и Давид – 1933 г. р. Отец умер за 2 года до начала войны, работал жестянщиком на местном спиртзаводе, был отличным специалистом и пользовался уважением. Мать, замечательная хозяйка, оставшись одна с тремя детьми, освоила многие мужские работы.
В первые дни войны семья Маламудман, как и многие другие, приняла решение эвакуироваться вглубь страны. Но осуществить задуманное не удалось: на колонну беженцев налетели немецкие самолеты. Едва закончился авианалет, появилась мотопехота, фашисты стали отбирать имущество у перепуганных людей. Выстрелы, крики, слезы, кровь… Вернувшись домой в Чечельник, поняли, что из-за бесконечных погромов оставаться здесь небезопасно, да и разграблено все, есть нечего. Семья до поздней осени скиталась по ближним селам, где было спокойнее, добывая пропитание различными работами: копали картошку, собирали фрукты, теребили кукурузу. Но самой высокооплачиваемой работой было изготовление ведер. Этому ремеслу мама и старший брат Саша научились у отца, и инструмент отцовский они благоразумно сохранили. А хозяева не только кормили работников, но и делились кое-какими припасами, что было очень важно, так как надвигалась зима. Правда, встречались и такие, что готовы были спустить собак, но чаще встречались люди добрые.
Вернувшись домой поздней осенью, семья обнаружила практически голые стены, а вскоре поселок обнесли колючей проволокой, появились надзиратели – румыны и полицаи из местных. Это было гетто, каждый узник должен был носить на груди шестиконечную звезду, взрослые – обязательно работать на оккупантов; кто не мог – подлежал уничтожению. Детям лучше было не попадаться на глаза фашистам, но им случалось видеть многие жуткие сцены, и они при малейшей возможности пакостили ненавистным врагам. Однажды охранник-румын, сопровождавший мужчин на работу, неожиданно застрелил идущего последним старика, а другого заставил слизывать кровь с асфальта. В другой раз дети видели, как два пьяных фашиста глумились над пожилой парой, заставляя их плясать без отдыха, пока оба не упали замертво. Их трупы 3 дня лежали на дороге – не разрешали убрать. И таких примеров очень много помнит Давид Яковлевич.
Был случай, когда возле Кодымы большую группу еврейских семей расстреляли из пулеметов, поставив на краю ими же вырытой большой ямы. Одному мужчине удалось спастись вместе с сыном-подростком, он потянул его в яму, опередив выстрел. Когда все стихло и стемнело, они выбрались из-под трупов и долго жили в лесу, прячась от фашистов.
Конечно, им помогали добрые люди. А когда мальчик серьезно заболел, пришлось тайно перебраться к своим спасителям. Так семья Маламудман увеличилась на 2 человека: у мальчишек появился старший брат Иосиф и сильный, умный и работящий отчим, который вскоре стал работать истопником в комендатуре. Как-то во время облавы старших ребят Иосифа и Сашу забрали и поместили в концлагерь под Николаевом, где условия жизни были просто невыносимыми, а работа – каторжной. Иосиф придумал, как спасти Сашу: разбил ему булыжником большой палец на правой ноге. Началась гангрена, парень погибал. И – о чудо! – его отпустили домой. А маме удалось вылечить его ногу.
Иосиф же с тремя парнями сбежали к партизанам, совершив подкоп. Там он и остался до прихода освободителей. Затем служил в армии, дошел до Берлина, успел и в Маньчжурии повоевать. Парень мстил за убитых мать и сестру, за всех погибших и искалеченных.
Все братья Маламудман выросли достойными людьми, создали крепкие семьи. Трудовой стаж Давида Яковлевича Маламудмана – 50 лет, из них 22 – бригадиром и 28 – мастером в Тираспольском монтажном управлении «Молдсантехмонтаж». Сейчас он мечтает об одном: чтобы его внук и правнук знали о Холокосте только из книг, кинофильмов (и Интернета). Знали, что Холокост – это трагедия не только еврейского народа, но и общечеловеческая…
Человечество должно извлечь уроки из этой истории, чтобы она никогда не повторялась. Ни с одним народом!
Подготовила
Валентина Михайлова.
