Вечерело. Я стоял на остановке у с. Бутор и ждал рейсовую маршрутку. Мобильный телефон разрядился, делать было всё равно нечего, и я механически стал разглядывать мозаичные узоры на стене. Схематичные, не лишенные дизайнерского шика (в народном стиле) изображения вдруг показались мне до боли знакомыми, неоднократно виденными на страницах работ, посвященных архаическим культурам. Древо, солярный знак, росток, ромбы…
В народе говорят: что имеем – не храним, потерявши – плачем. Советская мозаика, затейливо украшающая остановки в самых отдаленных селах, равно как и фасады городских зданий, представляется нам привычным элементом пейзажа, и потому мы, наверное, не видим в ней особой ценности. Просто стоим на остановке, проходим или проезжаем мимо. И действительно, советские мастера так органично вписывали свои работы в пейзаж, что ничего не выбивается из общего строя, не тревожит, не ранит глаз, являясь органическим (да, органическим) продолжением природы. И всё же, вероятно, стоит другими глазами взглянуть на мозаичные картины, год за годом омываемые дождями, обдаваемые пылью из-под колес автомобилей, сельскохозяйственной техники. Иначе, не признав ценности того, что получили в наследство, рискуем лишиться такой непритязательной красоты.
Перед нами самые ненавязчивые сюжеты, в противовес расхожему мнению, начисто лишенные «партийной направленности». Никакой советской пропаганды здесь нет, если только не считать «пропагандой» ценности полнокровной жизни, любовь к труду, яркость солнца, сочность листвы. Всё это базовые, архетипические сюжеты, которые с легкостью могли бы быть восприняты и нашими предшественниками, жившими тысячелетия тому назад, и, будем надеяться, потомками.
Подчеркнем: мы сейчас не рассматриваем произведения политизированные, с уклоном в собственно советскую историю. Хотя и с таковыми не стоит обращаться пренебрежительно. Профессионализм советских мастеров заслуживает уважения, независимо от политической конъюнктуры. А набившие оскомину жалобы на «совковую» цензуру, как правило, не принимают в расчет тот факт, что наличие цензуры предполагало и обратную сторону: не просачивался ширпотреб (что, впрочем, тоже не панацея). В любом случае, это уже история, памятники исторического и культурного наследия. Руководствуясь же собственным опытом, могу сказать, что нередко вот за такие мозаичные украшения и цепляется взгляд путника при первом, самом беглом туристическом знакомстве.
Иными словами, как говорит молодежь, мозаика – это «фишка», или «бренд», от которых ни в коем случае нельзя отказываться. И, более того, имеет смысл взять такой подход на вооружение. Лучше отказаться от слишком уж утилитарных материалов (профлиста, например), которыми в наши дни кроют сельские (и не только) остановки и которые то и дело обрывает ветром. В то же время советские остановки с мозаикой простояли десятилетия и, если не снесут, неизвестно сколько ещё простоят.
Здесь, на самом деле, мы затрагиваем очень важный аспект в развитии туристической инфраструктуры и даже больше: образа края, его визуальной привлекательности. Согласитесь: ни профлист, ни вагонка, ни стеклопакеты не удивят наших гостей из-за рубежа. Вопрос: что мы собираемся им показывать?
Но то было лишь одно из направлений мысли, родившейся в с. Бутор, на остановке с архаичной символикой. При соприкосновении с чем-то настоящим, глубоким мысли ветвятся точно оленьи рога. Проверено!
А вот другое ответвление. Подборка символов, характерных для советского декора, конечно же, имеет современное происхождение. Но в символическом плане придумать что-то кардинально новое достаточно сложно, да и вряд ли такая цель ставилась. Вот почему в своей основе все эти знаки, образы восходят к архаическим пластам, прототипам, которыми подпитываются, подобно тому, как дерево питают корни.
Можно обратиться к научным трудам по археологии, этнологии, истории религий, чтобы убедиться: буквально в неизменном виде все эти символы присутствовали на памятниках той же трипольской культуры около VII-V тысяч лет назад. Позже, в бронзовом веке (примерно – середина II тыс. до н.э.), народы индоевропейской языковой семьи принесли свои верования на территорию Индостана, где указанная символика сохранила за собой и религиозное значение.
У нас же архаическое наследие – часть народной культуры, как русской, украинской, так и молдавской. Наибольшее количество сохранившихся материальных объектов, отобразивших богатство и глубину древней символики, в нашем регионе по праву можно связать с культурой молдавской. В этом ряду многочисленные предметы быта, хранящиеся в краеведческих музеях: гончарные изделия, украшенные символами, очень похожими на те, что мы встречаем и в трипольской (энеолитической) культуре, домотканые сорочки, скатерти, рушники (сакральное значение вышивки подробно рассматривал в своих трудах академик Б.Рыбаков), прялки и другие предметы домашнего обихода.
Растительный орнамент, столь характерный для молдавской культуры, перекочевал и на старинные погребальные памятники, где мы видим очень интересный, многозначный симбиоз древа жизни и православного креста. В народной вере, словно лучи солнца, преломилось христианское вероисповедание, обретшее более понятные сельскому жителю формы. В результате крест, взойдя на который Спаситель победил смерть, становится и тянущимся к солнцу цветком, и живым деревом… К слову, именно к этому метафорическому ряду восходит и образ рождественской елки – вечнозеленого дерева, не знающего осеннего и зимнего «умирания».
Всё это было глубоко прочувствованно, мистически пережито нашими предками, в основной массе – не знавшими грамоты, но оставившими нам в наследство уникальные памятники, подлинные произведения искусства и, главное, передавшими нам подлинно оптимистичную, жизнеутверждающую картину мира.
Было бы, наверное, прекрасным творческим начинанием исследование, посвященное символике приднестровского изобразительного искусства с древнейших времен до наших дней, включая, конечно же, и советскую мозаику. Будем надеяться, такое исследование появится, ибо оно способно ещё более высветить, обозначить для нас главные маяки, чей свет плодотворно отразится на будущем, поступательном развитии общества.
Вот какие «ветвистые» мысли могут невзначай прийти в голову, когда стоишь на живописной и одновременно такой философичной остановке в каком-нибудь из приднестровских сел, под сенью мозаичного Мирового Древа.
Николай Феч.
