В анонсе, озвученном по радио, про рассказ этот говорилось следующее: «Захватывающее повествование про судьбу периодики, переплетенную с судьбой человека, попавшего в переплет. Читайте в субботнем номере газеты…». И т.д.
Не то что бы я очень интересовался судьбой этого человека, а тем паче – судьбой периодики. Но, знаете ли, интрига не из банальных. Согласитесь, такого в бразильских мыльных операх и отечественных криминальных мелодрамах не увидишь. Вот ведь какая постановка проблемы! Судьба периодики и человека! Человек и идеологический пароход – что между ними общего, какая связь? И если один идет ко дну, то почему на его борту неизменно оказывается второй, который на самом деле первый? М-да, всё страшно запутано… Куда там Хосе Игнасио, внебрачному сыну дона Педро, влюбленному в Изабеллу-Марию Родригес, на самом деле, являющуюся его… дядей. Да и название интригует «14:15». Это тебе не какой-нибудь «Секрет Тропиканки».
Когда я шел в киоск, опасался, что мне не хватит газеты. Расхватают, пренепременно расхватают, думал я: это же бомба! Но вот я у киоска, которого нет. Обескураженный, выбитый из колеи, я ставлю пакеты на тротуар, чешу затылок. Ну что ж, рядом с бывшей «Чудесницей», напротив бывших «Товаров для женщин» должен быть ещё один киоск – всего-то квартал с гаком. Беру пакеты и ноги в руки… Иду, всё больше отклоняясь от курса, туда и обратно получится уже три квартала (1,5 + 1,5 = 3). Подхожу – закрыт киоск. По всему видно, что давно закрыт. Ну что ты будешь делать! Сокрушаюсь, оглядываюсь на прохожих, дескать, товарищи, как же это… ювелирный есть, кофе, чай купить есть где, а почитать? А я, может, хочу цепочку золотую купить жене, а на оставшиеся – чашечку кофе и газету. Посижу в скверике за бывшим (недействующим) музеем Котовского, дух переведу, почитаю… Или, если у меня, положим, другие приоритеты, если я человек интеллигентный, сознательный, то куплю сперва газету, прочитаю, а там уж решу, покупать ли мне цепочку, пить ли кофе или повременить до лучших времен…
Сменив руки, точнее, сменив пакеты – тот, что я нес в левой, беру в правую и наоборот, чтобы не так тяжело казалось, – иду к следующему, третьему по счету киоску, тому, что по диагонали от почты. Киоск открыт. Ликую. Дайте мне, говорю, свежую газету, очень хочется, говорю, рассказ «14:15» почитать. Говорю в надежде, что продавщица рассказ уже читала и тут же как-то среагирует, поделится впечатлениями… Ан нет! В том смысле, что нет газеты в киоске. Разобрали. Тут я с досады пакет с банкой липового меда и уронил, тот, что держал левой рукой. Пытался поймать его правой, про которую думал, что она свободная, и уронил пакет с бутыльком сметаны. Всё это напоминало дешевую комедию времен немого кино. Я, каюсь, не сдержался, несколько раз выругался в сердцах. Несознательно, некрасиво, конечно, получилось. Но продавец, кажется, не обратила на меня никакого внимания, потому что разгадывала кроссворд, или читала программу, или посевной календарь, или гороскоп…
Я выбросил в урну битое стекло вместе с медом, сметаной и пакетами и, без конца чертыхаясь, психологически выжатый поплелся домой. Но по дороге взял себя в руки (больше в руки взять уже было нечего), прекратил истерику и решил, что найду свежий номер чего бы это ни стоило.
В центре киосков больше не оказалось. Говорят, на Балке недавно открыли один или два (не знаю только, сколько закрыли). Но до Балки далековато. И тут меня озарило: Бо-ро-динка! Интуиция подсказывала: там меня ждет удача.
Иду на остановку, жду, переминаясь с ноги на ногу, волнуюсь, приходит, сажусь, стою, еду, выхожу – есть киоск, подхожу – закрыт. Время: 14:15. Смотрю график работы. В субботу – до четырнадцати.
Хорошо ещё, что этот рассказ я сам написал. Ладно, попрошу номер у кого-нибудь из коллег. Очень хочется, чтобы жена прочла. В электронном виде она не читает. Принципиально.
Петр Васин.
