«Надень шапку», «Не спеши, переходи дорогу внимательно», «Поешь перед выходом горячего», «Тебе нужно больше отдыхать», «Возьми зонт, сегодня обещали дождь». Такие слова и целый список других просьб слышат те, кто счастлив и теперь быть сыном или дочерью, от своих мам.
И мы сердимся, ворчим, спешим, отмахиваемся, говорим: «Да-да». А сами думаем о своем. Учебе, работе, вселенских проблемах. А мы слышим, но не слушаем, так как считаем себя взрослыми, самодостаточными, быть может, даже умнее их, наших мам. Считаем их смешными, не умеющими обращаться с гаджетами так же легко, как это делаем мы. Считаем, что они живут, мыслят по старинке. Что они совсем из другого мира, из другого поколения, что им нас ни за что не понять…
…А потом в нашу жизнь вдруг приходит настоящее большое испытание. И тогда мы становимся маленькими, беззащитными, уязвимыми и уже перестаем казаться себе умными, уверенными, взрослыми и всезнающими. Мы приходим к маме, садимся рядом и просто молчим. И мама все понимает, и мама сердцем чувствует, что на душе у нас неладно, плохо. И она непременно найдет нужные слова, погладит по голове, расспросит, утрет слезы. И пожалеет, и скажет спокойно, но уверенно: «Все будет хорошо. Вот увидишь. Я это точно знаю. Я чувствую». И ты не сможешь не поверить своей маме, и тебе станет легче. Словно камень с плеч, словно испытание это не такое уж невыносимое, как казалось только что, буквально 10 минут назад. И теперь даже можно жить дальше. Надеть шапку, взять зонт, поцеловать маму и снова шагнуть в свою вроде бы такую взрослую жизнь.
Материнское слово, и правда, исцеляет. А материнская молитва, говорят, творит чудеса, со дна моря достанет. Я верю и в то, и в другое, потому что только мамы обладают такой мощной энергетикой. Только материнская любовь такая – бескорыстная, оберегающая, всепрощающая. Мама – это, пожалуй, единственный человек, который умеет жить тобой, о тебе, для тебя. Вопреки всем доводам психологов, что жить нужно не для кого-то, даже если речь идет о детях, а для себя. Все разумные доводы – прочь. Материнское сердце не может иначе.
Все мамы самые лучшие для своих детей. Для каждого – идеальна своя. Даже, если она объективно неидеальна. Или неидеальна субъективно для кого-то конкретного. Тандем «мама – сын» или «мама – дочь» не сможет посоревноваться ни с каким другим. Потому что эта связь дана нам при рождении. Потому что, даже перерезав пуповину, никто не в силах разорвать этой связи. Ни тогда, ни потом. Никогда.
И пусть тебе 30, 40, 50, 60, но для твоей мамы ты все тот же малыш, которым она помнит тебя при рождении. Ты все тот же ее ребенок, которого она впервые вела в садик, а потом в школу. Которым она гордилась, когда у тебя случались успехи. О котором она думает 24 на 7, о котором – все ее дела, все слова и все мысли. Даже если может показаться, что эти дела, слова и мысли – о другом. Нет, у наших мам все – о нас. Даже если мы уже вышли на пенсию. Даже если обидели ее неосторожным словом. Даже если в суете дней были невнимательны к ней.
Наши мамы всегда нас простят. Пусть мы и не попросим прощения, они простят все равно. Они не держат зла, не помнят плохого, умеют оправдать нас лучше самого виртуозного адвоката. Потому что это они учили нас делать первые шаги, прислушивались к нашему дыханию по ночам, когда мы болели. Это они плакали от радости на нашей свадьбе, и потом, когда становились бабушками нашим детям. Детям, которых будут любить, как любят нас. Только в два раза сильнее. Потому что бабушки – это мамы в квадрате.
Лера МЕЖЕЛАЙТИС.
Фото Виктора Громова.