Социальные взаимоотношения в обществе всегда остаются центральной темой не только в массмедиа, но и в повседневной жизни. Очень часто по вечерам в семьях эмоционально вспоминают о происшествиях прошедшего дня – кто-то нахамил в общественном транспорте, оскорбили на работе, начальник публично обозвал перед всем коллективом…
Вот об этом и пойдёт речь в этой публикации.
«Учительница Маргарита Ивановна – у неё все мысли о свадьбе и о женихе. Она почти не замечает того, что творится в классе…».
(Из рецензии на драму
В. Железнякова и кинофильм Р. Быкова «Чучело»).
Жило-было Чучело. Не сказать, чтобы на грядке или в огороде, оно было везде. Дело в том, что это Чучело представляло собой не обычную конструкцию из двух деревяшек, старой шляпы и пиджака в заплатах, а было о двух ногах, говорящее и с глазами. А задачей его было не ворон пугать, а, представьте себе, деток уму-разуму да различным наукам полезным учить.
Никак не могло Чучело самоутвердиться в обществе, потому что это было не имя, а состояние – никто его не замечал, не заговаривал, ну разве что дорогу спросить или который час. Одним словом, какое-то жалкое «нечто». Одинокое, по-своему, существо. Обидно стало Чучелу – отчего такая несправедливость, и почему именно с ним такое происходит?
Подумав однажды, решило Чучело от безысходности, а, может, чтобы друга по жизни найти, при первом же подходящем случае применить своё обидное прозвище к другим. И надо же, получилось! Заметили! И не просто заметили – пальцем стали показывать, сделали знаменитостью! Теперь Чучелу, помимо основной профессии, нашлось и другое применение – не только птиц, но и людей пугать.
Правда, использовать Чучело, которое «заслуженно» признали, стало возможным лишь по его прямому назначению – только как Пугало.
Послесловие
Сюжет фельетона – это не просто фантазия сказочника. Подоплёкой написанного стала реальная действительность.
В адрес редакции газеты пришло коллективное письмо от учащихся одного из приднестровских техникумов, в котором они поведали о том, что одна из преподавателей позволила себе перед всей учебной группой в оскорбительной форме назвать одну из студенток чучелом. Когда пострадавшая в присутствии куратора своей группы переспросила преподавателя, не ослышалась ли она, та ехидно подтвердила: «Да, ты – чучело!». Куратор, видимо, из той категории «педагогов», что упомянуты в эпиграфе, потому что никак не отреагировал на случившееся.
Оскорбительные клички не так безобидны, как может показаться на первый взгляд. Они – словно маска, которую подсовывают подростку, и он вынужден или надеть её молча и страдать, или биться за честь своего настоящего имени. В нашем случае студентка выбрала последнее.
В очередной раз приходится с сожалением констатировать, что в наших учебных заведениях преподающие науку зачастую не становятся педагогами, даже просто вежливыми людьми. Они почему-то не замечают в молодых людях сограждан, а воспринимают студентов как средство личного самоутверждения. А почему бы и нет? Зависимые, ещё по-детски скромные, не умудрённые жизнью юноши и девушки не могут достойно ответить обидчику-преподавателю – впереди сессия, ещё долгие годы учёбы, а если пострадает учитель, то корпоративная солидарность других его коллег ещё аукнется студенту, «качнувшему» свои права. Что-то мне подсказывает, что это касается не только оскорблений и унижений студентов, но и их оценок, но это уже совсем другая история…
Видимо, упомянутый нами преподаватель не вынесла из своего педагогического вуза непреложную истину: оскорбляющий других унижает себя самого. Как и не учла она и ещё одной студенческой особенности. Мир тинэйджеров бывает солидарным и жестоким по отношению к своим оппонентам. Как бы сам преподаватель в нашем случае не был «награждён» подростками этой неприятной кличкой – Чучело. В этом случае, используя молодёжный сленг, можно сказать: «К этому преподу унизительное погоняло надолго приклеится в масштабах всей бурсы». Да и поделом.
Много лет назад, когда я учился в Киеве, один мой однокашник и земляк, прекрасно изъяснявшийся на родном для себя молдавском языке, куражился в центре украинской столицы самым неприличным образом. Он заговаривал с прохожими на языке Дмитрия Кантемира, но те, конечно же, не понимали его. Тогда в ход шли самые скабрезные, нецензурные выражения на незнакомом для киевлян языке. Люди пожимали плечами и вежливо улыбались «иностранцу», что очень забавляло сорванца.
Это продолжалось какое-то время, пока один случайный свидетель этой непристойной выходки моего приятеля не оказался родом из Молдавии. После буквального перевода жителю Киева слов незадачливого молодого человека последовала нелицеприятная сцена «разговора по-мужски». Синяк под глазом и долго незаживающая челюсть стали веским доводом к прекращению изощрённого глумления в дальнейшем.
Мораль – не рой другому яму… Эта народная мудрость нравоучительна для глупцов и утешение для пострадавших.
АНАТОЛИЙ ПАНИН.
От редакции. В исходном тексте имелись и название колледжа, и фамилия хамоватого преподавателя. Однако в процессе проверки материала и разбирательства в колледже директор учебного заведения убедил нас, что меры дисциплинарного воздействия уже приняты и порок наказан. Со слов преподавателя, она погорячилась и сожалеет о случившемся. Возможно, и так – кто из нас не ошибается?
Но описанный выше случай, к сожалению, не исключение. Преподаватели колледжей и институтов очень часто применяют в своей педагогической практике как коллективные оскорбления, так и направленные на конкретных студентов. Для этой категории наставников нелишним будет узнать, что и на самоуверенных есть рычаги общественного воздействия.
