На улице, где он живет, не по-городскому тихой и зеленой, соседи его часто
называют скульптором. Ему это не очень нравится, таковым он себя не считает.
После школы, имея любовь к рисованию и лепке, поехал в Ленинград поступать в институт скульптуры и архитектуры имени Репина. А до этого с отличием окончил городскую художественную школу. Леонид Камбалов стал студентом престижного в России высшего учебного заведения.
Ленинград очаровал паренька из провинции. Он часами гулял по улицам города и вдохновлялся увиденным. Учеба в институте нравилась, у него все получалось, но студенческое безденежье, некоторое бытовое неустройство и непреодолимая тяга к дому заставили Леонида после первого курса взять академотпуск и приехать в Тирасполь, но с надеждой и обещанием родителям, что через год вернется в Питер.
Однако жизнь распорядилась иначе: страна становилась другой, происходящие кардинальные изменения влияли на общество. Леонид решил остаться дома. А дальше все было так, как у всех молодых мужчин: служба в армии, поиск работы… В трудовой книжке у него несколько записей: первая – работа на хлопчатобумажном комбинате художником, другая – мастером участка по изготовлению памятников в городском Доме быта. Позже возглавлял кооператив «Рельеф», который тоже выполнял различные оформительские заказы и работы по камню.
С приходом новых рыночных отношений и веяний в экономике Камбалову очень хотелось попробовать работать на себя, ни от кого не зависеть. Творческая личность, нужен простор для мыслей.
Еще будучи в Питере и любуясь эксклюзивными скульптурами, мечтал когда-нибудь попробовать себя как скульптор.
Для начала познакомился с местным мастером камня Михаилом Соловьем (его работы – бюст Юрия Гагарина в Тирасполе, мемориальный комплекс в селе Ново-Котовске Слободзейского района, реконструкция городского отделения ЗАГС, установка и монтаж памятников Екатерине Второй и Францу Де Волану…). Дома Леонид создал мастерскую, оснастив ее соответствующим инструментом и оборудованием, с головой ушел в рисунки, чертежи, специальную литературу. Вместе с напарником Володей Лавреновым создали одну из первых работ – панно граффити (техника выполнения монументальной настенной живописи, при которой рисунок создается прорезанием слоев цветной штукатурки), установленное на хлопчатобумажном комбинате. Затем сделал барельеф советского воина-освободителя на мемориальном комплексе в селе Незавертайловке. О мастере стали узнавать по работам, выполненным на заказ: памятникам, мемориальным доскам, фонтанам, вазам, разным садовым фигурам. С образцами многих творений Леонида я ознакомился у него во дворе, где они, расставленные рядом, напоминают настоящий вернисаж.
– Вот эту фигурку, – говорит мастер, – меня попросила сделать одна семья. Их дочь-дошкольница очень любит свою кошечку Мурку, и родители захотели как-то запечатлеть их в материале. Для этого я выбрал крымский камень. Он подходит, по-моему, лучше другого сырья к придуманной композиции: девочка сидит на скамейке, а у ее ног – Мурка. Обе о чем-то думают. Как изготавливал? Процесс, конечно, нескорый: пилил глыбу, работал скарпелем, шпунтом, бучардой (ручные ударные инструменты по камню или грунту), местами наждачкой шлифовал.
Памятник погибшим сотрудникам милиции в Тирасполе в министерстве внутренних дел и Мемориал Воинской Славы в селе Бульбоки (Молдова), Поклонный крест из гранита с барельефом ангела на улице Садовой в Слободзее, мемориальная доска тренеру по футболу Евгению Шинкаренко на городском стадионе – далеко не все работы Леонида Сергеевича.
– Сейчас больше тянет к станковой скульптуре, – говорит мастер. – Заметил, популярны статуи, бюсты, статуэтки, торсы. Они рассчитаны на восприятие с близкого расстояния, их можно переносить с места на место, размещать внутри здания и снаружи.
…В конце улицы, приняв за местного жителя, ко мне обратилась незнакомая женщина: «Не скажете, где здесь живет скульптор Леонид?». Я назвал адрес и вспомнил его слова: «Я не скульптор, просто стараюсь соответствовать».
Александр ДОБРОВ. г. Тирасполь.
Фото Виктора Громова.
