Вера в чудеса, в сказку присуща детям в той же степени, как и доброта. Ребёнок не пройдёт мимо птицы с перебитым крылом, скажет: «Давай, папа, спасём!». Не потому что наивен. Вернее, и это тоже. Но главное – сопричастен всему, что дышит, радуется и, да, страдает, живёт. Мир для него иной. Переставая верить в сказку, мы, что ли, деревенеем, перестаём быть людьми. И, таким образом, сами изнутри закрываем себя для чуда.
Человек, несомненно, больше природы. Уже хотя бы потому, что природа не создаёт цивилизацию. Человек «вне» и «над». Но он же бесконечно мал, если не соответствует высокому предназначению. Именно в этой плоскости и лежит ответ на вопрос, стоит ли «вмешиваться», спасать. Для ребёнка ответ очевиден. Потому что здесь дело касается человечности, а не одного естественного отбора.
К сожалению, на практике всё не так просто. Зная прекрасно, что да как, невольно закостеневаешь, становишься толстокожим. Ибо процесс делания добрых дел чреват. Попробуйте выкормить тараканами или сверчками стрижа. Обеспечьте рацион хищной птице. Но пройдёшь мимо – и чувствуешь себя мерзавцем. Есть те, кто так и делает – проходит. Таких большинство. Мне самому недавно попался на глаза ястреб. Я видел, как он спикировал сначала на окно швейной фабрики, затем на крышу кафе по ул. Свердлова, потом, низко перелетев через дорогу, уселся на забор Дворца Республики. Издалека было видно, что это довольно крупная птица. С вороной не перепутаешь. Я подошёл к забору – хищник, который обычно близко к себе не подпускает, что называется, и глазом не моргнул. В прямом смысле. В зрачках отражался я. Вы знаете, мне представляется, что животные, когда им плохо, тянутся к людям. Пускай, наверное, не все. Гордая птица будто ждала помощи. Но единственное, что я смог сделать, это сфотографировать её и разместить в социальных сетях. Вернее, нет, не так. Я и подошёл, чтобы её сфотографировать.
История, к счастью, закончилась благополучно, насколько мне известно. Читаю в «Новостях Приднестровья»: «Молодого ястреба-тетеревятника спасли в Тирасполе. Птицу заметили в центре столицы. Чуть позже ястреб приземлился на дымоход одного из домов на улице Свердлова. Дальше лететь не мог. Жители вызвали спасателей. Сотрудники аварийно-спасательного подразделения сняли птицу с крыши и отправили в тираспольский Дом животных. Как сообщила пресс-служба МВД ПМР, специалисты определили, что птица сильно ослаблена. На её состоянии сказалась и жара. Пищу в рацион ястреба вводят постепенно. Сегодня он чувствует себя лучше, но всё ещё слаб. В Доме животных его будут выхаживать, потом отпустят на волю».
Как хорошо всё-таки, что не все проходят мимо, ограничиваются фотографированием. Немногим раньше моя соседка Александра, тётя Шура, как мы её называем, нашла во дворе, гуляя с собакой, молодого сокола. Вероятно, соколёнок только научился летать и ещё недостаточно поднаторел. Во всяком случае, никаких видимых повреждений у него не было. Они, повреждения, конечно, могли возникнуть – рядом сновали коты. Но пока острый клюв, ничуть не похожий на голубиный, всё же останавливал местную хвостато-полосатую шпану.
Тётя Шура взяла сокола к себе (а живёт она на десятом). Устроила гнездо на балконе с поистине соколиным видом. И примерно месяц выхаживала – кормила
из пинцета свежим мясом. Рассказывая эту историю детям, можно прибавить: «Так они подружились, и сокол даже стал называть её мамой». Но мы взрослые и понимаем: сокол, гм… запачкал весь балкон, учинил небывалый беспорядок. Но таки да, садился на плечо и на голову, как бы благодарил, а она называла его «Птичка». Благо птичка росла, выздоравливала, набиралась сил не по дням, а по часам и, подобно всем детям, рано или поздно должна была пожелать вылететь из гнезда.
Александра не препятствовала. Как и планировала, вынесла Птичку в коробке за дом на пустырь. Открыла. Сокол тотчас, как у них было заведено, пересел «маме» на плечо.
Полагаю, со стороны тётя Шура должна была казаться заправским охотником, эдаким сокольничим при царском дворе времён Ивана IV.
И тут Птичка, услыхав в небе клёкот своей, вероятно, родной, той, первой мамы, захлопал крыльями, поднялся в воздух… Это был трогательный момент. Александра плакала. Любой заплакал бы на её месте.
Она и теперь скучает по нему. А он, проносясь в небе на своих сильных мужских крылах, нет-нет да и подлетит к окну. Балкон всё же пришлось отмывать, тут ничего не поделаешь. Никто не обещал, что быть хорошим легко. А если не быть, мир становится холодным, тускнеет. Волшебство из него уходит, как пузырьки из долго стоявшей открытой бутылки с газированной водой…
Пётр Васин.
Фото: http://www.spb.kp.ru
Газета №170 (7796) от 13 сентября 2025 г.
