Фраза «Талантливый человек талантлив во всём» принадлежит немецкому писателю Лиону Фейхтвангеру, и её всецело можно отнести к тираспольчанину Илье Васильеву. Илья Иванович – человек, которого как врача-хирурга знают многие приднестровцы. А вот писать миниатюры, говорит он, доставляет ему удовольствие.
Большая стирка
Застал то время, когда по четвергам река наполнялась смехом женщин. Это было самым ожидаемым моментом недели, когда все женщины деревни собирались на берегу реки с корзинами, полными белья. «Эй, Вера, что ты делаешь с этой рубашкой?» – смеялась Мария, указывая на рубаху, всю в пятнах. «Твой муж кувыркался вместе со свиньями во дворе что ли?». Смех разносился по долине, смешиваясь с журчанием воды и плеском белья о гладкие камни.
У каждой было своё место. Тётя Иляна – у большого камня, потому что у неё болела спина, тётя Анна – ниже по реке, потому что у неё было много детей, и нужно было больше места, а тётя Аксения – сразу у спуска, давала всем советы. «Пятна крови нужно выводить солью в холодной воде, дорогая», – объясняла старушка молодой женщине. «В тёплой воде кровь сворачивается и не вымывается». Так передавалась житейская мудрость, не почерпнутая из книг.
Дети бегали голышом по берегу, играли с лягушками, строили крепости и плотины. Помню гофрированные стиральные доски и мыло коричневого цвета. Простое, оно имело резкий запах, но в этих женских руках отстирывало всё.
Говорили о том о сём; кто женится, кто беременна, кто из соседей купил корову. «Слыхали про Марусю Ивана? К ней посватался наш мельник!». И снова раздавался смех.
Выстиранное бельё сушили на верёвке, натянутой между деревьями. Белые рубашки развевались на ветру, словно паруса, а разноцветные платья, отражаясь в реке, делали её похожей на весенний луг…
В полдень женщины отдыхали в тени большой ивы. Они доставали из корзин хлеб, сало, и их рассказы становились всё более сокровенными.
Вы когда-нибудь задумывались, что мы потеряли, обретя современные удобства? Канула в прошлое не просто традиция, утрачено главное – социальная взаимосвязь, совместное бытие женщин. Исчезло сообщество не виртуальное, а настоящее – живое, человеческое.
Сегодня мы стираем бельё в одиночестве, дома. И никто не подскажет, как вывести тяжёлые пятна из вашей жизни, никто не даст вам добрых советов о детях, никто не выслушает, каковы ваши беды…
Эта река из детства знала все тайны деревни. Женщины не только стирали, они очищали души в совместном смехе и слезах…
***
Имидж и/или жажда
Какой бы ты ни был – красавец в смокинге или бомж в тряпье – жажда заставит тебя (любого) искать воду.
Раньше и слова такого – «имидж» – не было, были авторитет, репутация. Но речь не об этом.
Представьте себе – знойный летний день и прохладу, которая исходит не от кондиционера, а от колодца, вырытого руками человека, с деревянным обвесом и жестяным ведром. А вкус воды? Как никакой другой – живой, родной…
Девочка на фотографии не просто пьёт – она усваивает жизненный урок.
Склонившись над тяжёлым ведром, только что поднятым из глубин земли, она утоляет жажду живительной жидкостью, которая поступает не через трубы, а через труд.
Так прежде всего мы усваивали, что простые вещи, заработанные трудом, стоят неизмеримо дороже.
Эта фотография не о жажде. Она о признательности, о детстве без роскоши, но полном смысла. Она о поколении, выросшем не на покупной бутилированной воде, а на студёной – живой, из колодца, вырытого дедами. Спасибо им за воду, подаренную нам.
***
Где-то там…
В маленьком уголке мира, там, где кончалась улица и начиналось поле, жила женщина, которая никогда не носила короны, но была королевой в собственном царстве из глины и тоски.
Она не знала о моде, но всегда носила чистый платок на груди и улыбалась, согревая тебе душу ярче летнего солнца. Она не думала о карьере, как это принято в городе, но хранила свой дом и свой род руками, потрескавшимися от работы, и сердцем, не тронутым злобой.
Бабушка была утром, пахнущим тёплым хлебом, и вечером, пахнущим лекарственными травами. Вставая с постели до того, как пропоёт петух, с ногами, которые годами болели, но никогда не отказывались нести её туда, куда нужно. Она медленно, словно совершая священный обряд, надевала платок, завязывала фартук и начинала день не с пустых слов, а с молитвы за нас – всегда за нас.
В её доме стены хранили эхо нашего смеха, а печь знала все сказки наизусть. На столе твоя тарелка всегда была полнее её. И даже если она говорила, что ей ничего не нужно, в её глазах можно было прочитать тоску по твоему голосу, твоим шагам на крыльце…
Бабушка не была просто той, которая кормила нас и учила молитвам. Она показала нам, что любовь измеряется не словами; любовь в свежеиспечённом хлебе, в мозолистых руках, ласкающих твою щёку, в терпении, которому нет конца… Она была светом, который не гаснет в бурю, убежищем, где никогда не шёл дождь, где всегда было уютно и на душе тепло.
И если бы сегодня она была здесь, улыбнувшись, просто сказала бы тебе: «Возьми поешь, я приберегла для тебя самое лучшее». Но правда в том, что самым лучшим… была Она.
Фото из открытых источников.
Газета №152 (7778) от 16 августа 2025 г.
