В студии нас встретил ее хозяин, фотограф Андрей Верническо. Включил проигрыватель в красном футляре. Советская пластинка закрутилась, и в пространстве студии заиграла знаменитая музыка Пола Маккартни. Да и сам интерьер здесь завораживал, мебель, небольшие детали были как раз в стиле времен Пола Маккартни (или это мое воображение так дорисовало картину). Казалось, мы перенеслись в другой век и в другую точку на карте.
– Даша, куда мы попали? – спросила я с улыбкой у нашего корреспондента, сопровождающего меня сегодня.
– В какую-то сказку, – коллега, как всегда, сразу поняла, о чем я.
Нам вежливо предложили располагаться, и мы уселись за круглым столом на высоких скамьях. Разговор начался. Впрочем, я не переставала то и дело украдкой, так, чтобы это не мешало беседе, «изучать» обстановку. Мне здесь определенно нравилось.
– Андрей, я за вашей работой наблюдаю давно. Давно мечтаю познакомиться с тем, кто стоит по ту сторону таких снимков. Как фотография пришла в вашу жизнь? Я знаю, что у нас этому не учат. Да этому и не научишься, если не дано…
– Если есть желание освоить профессию, то можно черпать информацию из разных источников. Как у многих фотографов, у меня все началось с покупки камеры. А покупал я ее для записи видеоблога. Это была тогда модная тема, Ютуб развивался. Позже понял, что нужна камера посерьезнее, купил и увлекся фотографией! Прошел все этапы съемки: тучки, цветочки, птички… И когда переключился на людей, меня захватило. Вот сейчас вы задали вопрос, и я начал анализировать… И думаю, что ушел с головой в это, потому что интроверт. Мне непросто общаться с людьми. Для меня всегда стресс – впускать в свое пространство других. А фотография как раз предполагает общение. Фотограф должен быть и психологом. Человека нужно расположить.
– Вы никогда не жалели, что покинули свою зону комфорта?
– Ни разу. Между моделью и фотографом все равно есть определенный барьер – это камера. И фотограф прячется за нее (смеется). Фотоаппарат для меня – инструмент, который со временем превращает обычного человека в того, кто совершенно по-другому смотрит на этот мир. Потому что камера видит не так, как глаз человека, совершенно по-другому. Можно смотреть на мир так, как будто бы под лупой. Либо, наоборот, захватывать больше пространства. Вообще камера используется для того, чтобы вычленить из пространства какие-то ключевые моменты, на которые фотограф хочет обратить внимание зрителя. И в этом плане фотография близка к живописи.
– Художники порой говорят: «Фотография не искусство. То ли дело – живопись».
– Живопись тоже может быть не искусством. Чем искусство отличается от коммерческой работы? Искусство – это стремление человека выразить себя через творчество, а коммерческий продукт должен понравиться заказчику, оправдать его ожидания. Есть одна фотограф, Энни Лейбовиц. Когда она уже была известной, то захотела выставляться в музеях. Ей было отказано в этом. Хоть у нее и были крутые работы, ей сказали, что это коммерческая фотография. И тогда она стала копать глубже. Ее подруга философ посоветовала включать в фотографию что-то свое, свое видение, свое отношение. И она прислушалась. Я вспоминаю ее фотографию рок-музыканта. Это фактурный мужчина лет 50. Она сфотографировала его в дешевом отеле, с гитарой, с разложенным саквояжем. Нет, свет она поставила классно, мужчина вышел харизматичным. Но вышло иронично: дядьке 50 лет, а он вынужден мотаться по гастролям, жить в дешевых отелях. Здесь был подтекст. Она начала применять такой подход. И по прошествии какого-то времени ее стали выставлять в музеях.
– Потому что красивых фото достаточно, а фото с идеей – мало. Как думаете, у вас есть последние?
Пока мало. Мне жаль, что так, но я стремлюсь, чтобы их становилось больше.
– Многие начинают со свадеб. Но и потом почему-то стесняются этого этапа становления.
– Ничего нет плохого в работе на свадьбах. Съемка на свадьбе – это очень сложно, потому что сочетает несколько жанров. И предметы нужно фотографировать, и с людьми работать, и репортажные фото делать.
– Плохо отношусь к постановочным фото на свадьбе, да и вообще.
– Есть так называемый постановочный, режиссируемый репортаж. Когда фотограф создает определенную ситуацию, люди что-то делают, а он ловит кадры. Примерно так снимают кино. Статика в свадебных фото тоже допустима. Раньше такие снимки считались примитивными, поверхностными, сегодня все иначе. Просто ко всему нужно подходить с чувством вкуса. И есть единицы тех, кто снимает свадьбу так, что получается искусство. Но это серьезная высота.
– О какой высоте мечтаете вы?
– Мне интересно работать с группой людей. Впервые такая съемка была у меня на автовокзале. Мы задействовали человек 10, одетых в советском стиле, у каждого – своя роль. Все было завязано вокруг бабушки и девочки, которые в итоге не пришли. Но мы выкрутились, сымпровизировали. Теперь я снял бы совсем по-другому, но и эти фотографии мне до сих пор нравятся. Их и сегодня можно увидеть на буклетах столовой в советском стиле. Была еще групповая съемка для театра. И тоже не обошлась без истории.
– Расскажите…
– Меня порой пускали на прогоны спектаклей нашего театра, прямо на сцену. Давали возможность бывать там, где другим нельзя. И вот однажды мы решили сделать совместный проект. Было задействовано много театральных ресурсов. И режиссер по свету был задействован, и художник по гриму, и по костюмам. Это была съемка о наболевшем, о той ситуации, к которой привел нас локдаун. О душевных переживаниях творческого человека, оставшегося без самого сокровенного, без зрителя. О страхах, одиночестве, безумии. В итоге получилась серия снимков под названием «Безумный». Результат мне не понравился, и я полгода бедных ребят «мурыжил», не отдавал им фотографии. Потому что изначально планировал снять атмосферную фотографию, а получилась скорее сюжетная. Не то, чего я сам ожидал. Однако вышло интересно. Через полгода я взглянул на эту съемку другими глазами, принял ее и уже тогда опубликовал. Я часто не сразу принимаю свой материал, ему нужно «отлежаться». Бывает, что готов опубликовать летние серии, когда наступает зима (смеется).
– Вы требовательны к себе, не любите поверхностных кадров, ищите глубину. Но ваши клиенты остаются с вами надолго, я угадала? Хоть в чем-то права?
– Во всем! Когда фотографа приглашают на съемку, то хотят, чтобы он был с тобой на одной волне, с тобой резонировал.
– Расположить к себе человека, клиента. У вас есть свои приемы, свои секреты?
– Ко мне часто приходят ребята с какими-то своими комплексами. Даже если люди по характеру боевые, то перед камерой становятся беззащитными. Но сначала я подсказываю, что конкретно нужно делать, самые простые вещи. Еще неплохо помогает, если какой-то барьер поставить между камерой и человеком, например, спинку стула. Работаю четко, выверенно, чтобы показать человеку, что он красив, что хорошо получается на фото. А уже потом, в процессе, когда тот набирается уверенности, смелости, он начинает раскрываться, импровизировать. Еще важно общаться.
– Но вы же интроверт!
– И тем не менее проявляю искренний интерес к людям. Например, с актером Сергеем Вокуловским у меня было так. Я подготовил список вопросов, как вы готовитесь к интервью. И мы с ним общались, а в процессе я снимал. Длилось это около трех часов. Его мозг был всегда занят, и он не думал о том, как позировать. Получалось естественно и здорово.
– Вам нравится работать с актерами, потому что они, как глина в руках мастера?
– Я не разделяю. Поверьте, актеры тоже бывают зажатыми. Порой даже профессиональным моделям мешают шаблоны и клише. Мне же интересен характер и настоящий внутренний мир каждого.
– Ваши кумиры?
– Мне нравится, как снимал Питер Линдберг. Он работал и раскрывал людей по-своему, создавая психологические портреты. Его фото не «вылизанные», не глянцевые, а показывают природную красоту человека. В каждом он видел индивидуальность. Лейбовиц тоже мне интересна. Она больше берет сюжетом и подтекстом, толкает свой месседж. Я вдохновляюсь разными фотографами, но у каждого нахожу что-то свое: кто-то композицию классно выстраивает, кто-то умеет снять атмосферу, кто-то делает акцент на цвете… Есть российский фотограф Мария Якимова, она снимает атмосферные фотографии. Они у нее как картинки из кино. Она сохраняет естественный свет, который есть в кадре. Причем фотография технически достаточно грязная, то есть там шум, высокая светочувствительность. Но у Маши все, как в жизни. Я бы хотел так снимать.
– И все же – людей? Не природу. Не предметы.
– Я не вдохновляюсь снимками природы или предметной фотографией. Мне интересны люди. Как они общаются, взаимодействуют друг с другом. Интересны те, которые имеют внутренний стержень, волю, доброту. Качества сильной личности. Характер. Историю.
Варвара Кика.
Фото Андрея Верническо.
