Сейчас немодно любить шелковицу. С каким-то пренебрежением все относятся к ней. Редко увидишь ребенка, не говоря уже о взрослом, стоящем под тутовым деревом и поедающем его сочные и сладкие плоды.
Шелковицу обходят стороной, недовольно морща нос. Оно и понятно: никому не хочется «вляпаться» или чтобы фиолетовая ягодка спикировала на новую белую блузку. В городе почему-то тутовые деревья растут там, где им не самое место. Например, на игровых площадках в детских садах или тротуарных дорожках, создавая тем самым массу неудобств и параллельно формируя негативное отношение людей к ягоде, как к сорняку. Хотя она мега-полезная (о ее свойствах можно «погуглить» в Интернете) и очень вкусная.
Мои бабушка с дедушкой жили на окраине села, и за их домом сразу начинался шелковичный лес. Какую он занимал площадь, я не знаю, в детстве сей факт меня никак не интересовал. Главное, что в этом лесочке росли самые вкусные на свете шелковица и земляника. Деревья были высажены не просто так, а для разведения тутового шелкопряда, но с развалом Союза о задумке забыли, а шелковица осталась. Каждый год в середине июня жители села тянулись в лес за крупной, отборной ягодой – белой, черной и розовой. Очень сладкой и вкусной. А еще за земляникой, от которой в полуденный зной исходил незабываемый аромат. Он сбивал с ног, одурманивал. Присев на карточки, мы молча уплетали красные ягодки. Это как раз про то, что иногда лучше жевать, чем говорить. Затем переходили к шелковице.
Это были низкорослые, раскидистые деревья, ветки которых обильно усеяны плодами. Собирать их было одно удовольствие. Не надо никуда залезать, подпрыгивать, изощряться. Просто стой под деревом и лопай. Что мы и делали. Когда пальцы слипались от сладости шелковицы и дышать становилось тяжело, выходили из «ягодного подполья» и представали во всей красе перед мамами. Чумазые и довольные. Ругать было бессмысленно. Витамины поглощали как-никак. А это куда важнее, чем какие-то там вещи.
После того, как мы отводили городские души и пресыщались ягодами, бабушка выдавала каждому по литровой банке и просила собрать землянику для ее фирменного рулета. И пока она вымешивала дрожжевое тесто, мы беспрекословно заполняли стеклянные емкости. Затем бабушка перетирала собранную землянику с сахаром, добавляла измельченный орех. Ванилин не использовала, чтобы не перебивать аромат лесной ягоды. Раскатывала тесто, щедро раскладывала начинку, сворачивала в рулет и оставляла «отдыхать». Заранее растапливала русскую печь, и пока прогорали дрова, сдоба «вырастала» раза в два в объеме. Затем формы с земляничными рулетами стройными рядами отправлялись в печь. Оставалась самая малость – дождаться вкуснятины. Уже через пятнадцать минут все соседи знали о том, что Катя (имя бабушки) готовит угощения для внуков и детей. Запах расплывался по маленькому селу, зависал над каждым двором, как бы дразня его обитателей, и продолжал дальше свое путешествие.
Рулеты всегда получались отменные: мягкие и воздушные. О вкусе молчу! Больше никто не пытался повторить (и я в том числе) этот кулинарный шедевр. Сегодня землянику днем с огнем не сыщешь, да и русские печи большая редкость. Зато на нашем дачном участке растет шелковица: черная, белая и розовая. Она уже дает урожай. Пока еще скромный, но его вполне достаточно, чтобы дети испытали все нотки радости: от вкуса до иссиня-фиолетовых губ и чумазых мордашек. А про какие-то там вещи – ни слова!
Инна Якименко.
Фото из открытых источников.
