В недавнем июльском номере газеты прочел статью «Золотая антилопа семейного счастья», приуроченную к чествованию православных святых Петра и Февронии. В ней рассказывалось о традиции празднования Дня семьи, любви и верности в селе Бутор Григориопольского района. Автор предварил повествование такими словами:
«…Мы отправились в Григориопольский район, чтобы разузнать, насколько глубоки корни традиции. Глава администрации села Любовь(!) Петровна(!) Гусейнова (я не верю в совпадения. – Прим. авт.) охотно согласилась ответить на вопросы корреспондента».
Вот таким образом журналист намекнул на «неслучайность» всего происходящего. Я же вовсе не хочу ему оппонировать, заметив, однако, что совпадения тоже нельзя исключать. И более того, порой они бывают даже очень убедительными. Словом, история получилась с продолжением, о чем последующие строки небольшого исторического экскурса. Вынужден предупредить, что начну издалека. Итак…
Передо мной статья, опубликованная в 1890 году историческим обществом Нестора-летописца (Киев). Называется она «Экстракт из журнала следования статского советника и резидента Адриана Неплюева от Киева в Константинополь в 1746 году».
Публикация, давно ставшая библиографической редкостью и в настоящее время мало кому известная, содержала в себе ряд описаний и событий, происходивших с российским дипломатом на территории современного Приднестровья в первой половине ХVIII века.
У меня, уроженца приднестровского севера, к примеру, вызвали особый интерес свидетельства дипломата (все они будут приведены в адаптированном виде) относительно Рашкова.
«Февраль… Следовали к Днестру, до местечка Ряшек, – пишет Неплюев. – При въезде Ряшковской губернатор Трасковской с пятью поляками, выехав верхом, встретил и до квартиры, показанной у одного «молдавца», (нас) препроводил… Того утра явился российский пленный, солдат Иван Василев, взятый в плен в бытность армии в Крыму, откуда продан буджакским татарам, и от последнего хозяина из деревни Багчалык бежав, пришёл в местечко Ряшки. А магометанского закона не принимал…».
Из Рашкова русский дипломат отправился в южную часть Приднестровья, в Бендеры. Читаем: «…Поутру рано под самим польским местечком Ягорлыком, переправившись через речку, вступили мы в турецкие границы и следовали к селу Бутор. За несколько верст от того села подъехали к нам от бендерскаго паши два человека, чегодаря (чегодарь, или по-турецки «чекодер», – это «придворный гонец», «посыльный», «трубач»). Из которых (один) звался Хусейном, воеводой села Бутор…»
То есть «воеводу села Бутор» в середине ХVIII века звали Хусейном, а у нынешнего главы администрации села Бутор фамилия Гусейнова. Вот вам и «совпадение». А совпадение ли?..
Известно, что фамилия Гусейнов образована от имени, связанного с происхождением и ранним периодом мусульманства. Имя Хусейн в переводе с арабского означает «хороший». Основой же для фамилии послужил азербайджанский аналог этого имени – Гусейн.
Вот и получается: февраль 1746 года – июль 2019 года… «Я не верю в совпадения»!
И всё же не будем спешить с выводами. Дело в том, что супруг Любови Петровны, главы села, Гейдар Сафтарович Гусейнов – приднестровец в первом поколении. В Бутор он перебрался три десятилетия назад. До того проживал в Санкт-Петербурге, а родом из Азербайджана. Так что в данном случае это действительно совпадение. А какая могла бы протянуться ниточка вполне в духе «Моей семьи в истории края». Длина – более 270 лет!
Однако и совпадение может быть плодотворным. Так мы узнали, что Приднестровье в первой половине ХVIII века посетил русский дипломат, дворянин из старинного рода Неплюевых.
Причем побывал он в наших краях не единожды. Известно, что в 1740 году Адриан Иванович был секретарём в Коллегии иностранных дел, а при Румянцеве назначен секретарём посольства в Османскую империю. В 1742 году в Бендерах, возвращаясь вместе с Румянцевым в Россию, передал от последнего приветствие местному паше, за что получил от того в подарок горностаевую шубу.
В июле 1745 года, после смерти резидента А.А.Вешнякова, Неплюев занял его должность как человек, знакомый с положением дел в Османской империи, известный в Константинополе. Неплюев, надо сказать, был крепким орешком. Когда в 1746 году он прибыл в Константинополь, придворные в первую очередь поинтересовались, какие подарки он им привёз, однако дипломат высказался в том духе, что резиденты подарков не возят, и быстро приступил к переговорам по освобождению русских пленных, захваченных буджакскими и крымскими татарами.
Нетрудно представить, как окружение султана Махмуда I должно было опешить от такой «наглости», тем более, что всего четырьмя годами раньше, как мы знаем, сам Неплюев получил от бендерского паши первоклассную шубу.
Александр Горносталь, руководитель «Поднестровского историко-географического общества».
