«Всякий раз, когда Европа заболевает, она просит прописать лекарство Балканам».
Милорад Павич.
В эпоху пандемии мы путешествуем не так много, как нам хотелось бы, поэтому отложенная на год поездка на Адриатику стала для меня словно глотком свежего воздуха. Для беспроблемного пересечения границ (а также чтобы не заболеть вдали от родины) пригодились сертификаты о полном курсе вакцинации. На этом я закончу тему коронавируса и больше нигде ее в этом тексте постараюсь не поднимать.
Туристам очень подсобила Черногория, решившая открыть границы для всех желающих. Но для этого еще нужно проехать через Румынию и Сербию! Ехали мы через бухарестское направление, которое, в отличие от горной части страны, не изобилует красивыми пейзажами и представляет собой унылую череду поселений на три дома и автомобильных кладбищ. Окраины Бухареста с плотной панельной застройкой и мусором по краям трассы – это вам не чарующая Трансильвания со средневековыми мотивами.
Границу с Сербией мы пересекали в районе Джердапа, гидроэлектростанции на Дунае. Это безумно красивые места: дорога тянется вдоль одноименного национального парка с одной стороны и могучей реки – с другой. Трасса достаточно узкая, так что иногда возникает впечатление, что ваш автобус плывет по Дунаю. Нам удалось остановиться у Джердапского ущелья, которое также называют Железными Воротами: скалы Большой и Малый Казан «обнимают» Дунай с двух сторон, и он, кажется, не без труда протискивается между ними – здесь ширина могучей реки всего 150 метров. Удивительное место, где природа будто сыграла с ландшафтом в догонялки. Сам изгиб Дуная здесь чем-то напомнил мне Днестр в районе не менее живописной Красногорки.
С сербами мне удалось поговорить лишь в ночном кафе в окрестностях городка Крагуевац. Многие из них действительно хорошо говорят по-русски и улыбаются, когда слышат нашу речь. Может быть, мы превратно и стереотипно толкуем характер сербов по фильмам Кустурицы. Мне они показались не просто независимыми, а упорно считающими, что знают жизнь лучше всех (я люблю эту черту во всех незнакомцах), хотя на вид собеседникам было не более 35 лет. Александр (так звали моего визави) сказал на это, что каждый серб, дескать, рано созревает и поздно стареет. Как и приднестровцы, добавил я, что вызвало одобрение всего столика.
Но путь мы всяко держали в Черногорию. О политических отношениях с этим государством сербы не говорят, хотя искренне любят черногорцев. В 2006 году после референдума скорбные остатки Югославии разделились на Сербию и Черногорию. «Развод» прошел вполне цивилизованно, и страны, как учтивые бывшие супруги, сохранили хорошие отношения. По этой причине черногорцы, узнавая, из каких я краев и какие у нас особенности геополитики, сочувственно кивали.
Черногорцы, конечно, другие. Жизнь в горной местности сделала их сознание обособленным и далеким от сербского карнавала эмоций: это курортная страна, и они будут с вами очень вежливы, но не более. Говорят они на одном и том же языке – сербско-хорватском, который после разделения стран в Черногории официально называется черногорским. Но в быту его все равно по старинке именуют сербским.
Столица Подгорица – ничего особенного. Размерами примерно как тираспольская агломерация. Правда, и тут есть известный нам топоним – река Рыбница (в средние века город имел именно это, ласкающее слух приднестровцев, имя).
А дальше – снова горы и петляющий между ними серпантин. Если честно, вести здесь, на узких дорогах между скалами, обрывами и ущельями, автомобиль мне было бы страшновато. При этом в стране, где полторы-две полосы – стандартная ширина горной дороги, я не видел ни одного ДТП. «Рецепт» крайне прост, объяснили местные, – жесткие штрафы. За превышение скорости или вождение в нетрезвом виде можно получить два месяца лишения свободы, а после нескольких штрафов права изымают на веки вечные.
Черногория, в отличие от Сербии, живет за счет туризма – морское побережье здесь невероятной красоты. Будванская ривьера не уступает турецким курортам, и только уступающий туркам сервис спасает Адриатику от бешеного наплыва туристов. Впрочем, русских даже в это непростое время мы встретили предостаточно.
Мы остановились в Будве – центре черногорского туризма. Стены старого города, наследия Венецианской республики, и по сей день стоят прямо у моря. Правда, внутри древних зданий все те же бутики с сувенирами и магнитиками на холодильник для туристов. Есть и футболки с изображением Владимира Путина, и это притом что Черногория вошла в НАТО (видимо, чтобы насолить сербам?). Местных жителей это вообще не волнует: здесь много евроскептиков. Европейцам в качестве туристов в стране очень рады, рассказала местная сербка Вера, а вот беседы о политическом курсе – это увольте.
На месте жителей Будвы я бы тоже не пускался в заумные разговоры – у вас под боком шикарное море! Пляжи преимущественно галечные, так что, отплыв подальше от берега, можно разглядеть в воде крупных рыб или вечеринки морских ежей на дне моря. Удивительно чистая вода наталкивает на печальные мысли о том, что находящееся под боком Черное море нуждается в экологической защите… Там вода, мягко говоря, помутнее будет. А в Черногории практически нет промышленности, поэтому воздух также прозрачен, как и вода.
В Черногории очень дешевые морепродукты, тунцом можно объесться до следующего поста, а креветки настолько большие, что могут заказать на ужин человека. Попробовал я и свежеприготовленного осьминога – на вкус похоже на посоленную и сдобренную чесноком, паприкой и оливковым маслом шину от велосипеда. Местные только смеются: нужно иметь вкус, чтобы распробовать «резину». С другой стороны, в стране очень дорогие фрукты и овощи (четыре евро за черешню – подожду до дома).
И каждое блюдо лоснится от оливкового масла. Наряду с солью и перцем на столе кувшинчик с маслом – вдруг вам не хватит? Вера объяснила этот праздник жира традицией: в средневековье было принято есть калорийную пищу, чтобы набраться сил для веселой работы в поле. Как наши предки нарезали шматы сала, так жители теплой Адриатики пробавлялись оливками и маслом.
Если съездить в близлежащие городки (мы были в Петроваце), то продукты заметно дешевле. Все-таки в Будве много иностранных гостей. Интересно, что отели небольшого Петроваца заполнены туристами из России, а на полке местного супермаркета мы нашли квинтовскую водку «Волк» за 13 евро. Привет с берегов Днестра и повод задуматься о том, чтобы беречь наше золото.
Продолжили свой автотрип мы в сторону Албании. Говорят, что эта страна развивается, и в нее вкладывают деньги. Судя по увиденному, вкладывают их куда-то глубоко под землю. В Шкодере (первом городе после черногорской границы) ромов-попрошаек раза в три больше, чем на каком-нибудь львовском вокзале. На их гогот и протянутые руки лучше не отвечать ни слова, иначе количество бегущей за тобой босой и полуодетой детско-юношеской футбольной команды увеличивается в геометрической прогрессии. Я знаю, что в Приднестровье занялись проблемами ромов. Так вот, по сравнению с Албанией, у наших ромов нет проблем.
Достаток ощущается в грязноватом (эх, в Будве еще и улицы моют) городке за счет огромного числа машин: наши стихийные парковки нервно курят в стороне. Черногорцы шутят, что албанцы дорвались до бюджетных железных коней, и у каждой семьи теперь 2-3 авто, хотя можно обойтись одним. Столица Албании Тирана – одна большая ярмарка-распродажа (центр напоминает Кишинев), хотя парк и площадь Скандерберга (национального героя) очень красивые. Не стоит забывать, что это страна с преобладающим мусульманским населением, потому и нравы тут особенные. В Тиране я впервые за уже полтора года зашел в магазин без маски – здесь нет подобной меры. Но и ценников в магазинах зачастую тоже нет – это еще одна особенность мусульманской культуры.
В Албании есть особенная достопримечательность – бункеры. В разгар «холодной войны» местный диктатор пришел к умозаключению, что сильные мира сего собираются уничтожить государство, и принялся строить подземные убежища. Сами албанцы их не очень любят, считая эти фортификации следствием безумных планов тогдашнего лидера, ну а со временем бункеры превратились в объекты культуры с самой различной начинкой: от картинной галереи до сарая для животных.
Но мы лучше вернемся к морю. Детская непосредственность кафешек Будвы меня умиляет. В отеле мы имели глупость заказать завтраки в ближайшем кафе, и нас всю дорогу кормили жареными яйцами с беконом и сосисками. Нет, ракию по утрам здесь не пьют. Хозяин заведения Горан крутил в музыкальных колонках мой любимый балканский рок и напоминал, что мы можем скушать столько яиц и сосисок, сколько пожелаем, а также постоянно настаивал на добавке. Готовила весь этот парад омлетов супруга Горана. Она на искреннем русском интересовалась, не остались ли мы голодными. С тоской я вспоминал о тарелке чорбы и сочувствовал Горану по поводу кулинарного искусства его супруги. После приезда в Приднестровье я вовсе перестал употреблять в пищу яйца.
Вообще молодая пара из Рыбницы, которая тоже поехала в Черногорию, решила вопрос пищи еще более разумно, набрав с собой в путь пакетов с супами и лапшой быстрого приготовления. Дешево и сердито, если учесть, что эта курортная страна не для любителей пролежать две недели на пляже, находящемся в тридцати метрах от отеля. Каждый день здесь хочется трогаться с места: из шумной Будвы на безлюдный остров Святого Николая, затем к глубочайшему каньону реки Тары, а оттуда в старинный Котор, а потом на Свети-Стефан… Эта живописная часть Балкан надежно спрятана за горными массивами, а найти ее – то же самое, что наткнуться на тайный сундучок вашей прабабушки. Что вы отыщете под крышкой, зависит от времени суток, погоды за окном и пытливости вашего ума.
Андрей Павленко. Тирасполь – Будва – Тирана – Тирасполь.
