Очень много профессиональных праздников отмечают в «плавающие даты», наподобие в «предпоследнее воскресенье такого-то месяца». У людей, которые следят за безопасностью дорожного движения, фиксированный по дате профессиональный праздник – 3 июля.
В 1936 году автомобилей и в Москве было на несколько порядков меньше, чем сейчас в Тирасполе. Но тем не менее 3 июля 1936 года Совнарком утвердил «Положение о Государственной автомобильной инспекции Главного управления рабоче-крестьянской милиции НКВД CCCP».
«До того, как прийти в ГАИ, я работал водителем на одном из автотранспортных предприятий», – рассказывает помощник дежурного – инспектор дорожно-патрульной службы ГОВД Бендер старший прапорщик Николай Ройзман. «Я окончил Бендерский техникум лёгкой промышленности, потом работал на шёлковом комбинате», – делится воспоминаниями в свою очередь ещё один ветеран, бывший инспектор по агитации и пропаганде Виталий Субботин. «По образованию я инженер. Учился в Кишиневском госуниверситете. После его окончания женился на тираспольчанке и переехал сюда», – включился в беседу главный госавтоинспектор УГАИ МВД ПМР подполковник Олег Боднарь (см. фото). С этих коротких фраз и завязалось моё общение с ветеранами приднестровской госавтоинспекции. Все они поступили на службу в 90-е.
Николай Ройзман стал свидетелем трагических событий в Бендерах 19 июня 1992 года. «Я только начал стажироваться 12 июня. Ещё форму не носил. Был «по гражданке». Дали мне автомат. Стоял на посту, что на въезде со стороны Кишинёва. Через пост проезжал мой знакомый, он рассказал, что на трассе видел молдавскую бронетехнику. Тогда я вернулся в город и доложил об этом начальнику. Получил распоряжение находиться в отделе ГАИ и ждать дальнейших распоряжений», – рассказывает Николай Ионович. На следующий день пришлось ему вместе с другими милиционерами, казаками, бойцами ТСО, гвардейцами деблокировать мост. Дальше была «рутинная» работа – доставлять боеприпасы на позиции. «На КамАЗах возили патроны, снаряды, мины через все простреливаемые участки. Хватило бы одной шальной пули, чтобы я вместе с машиной взлетел… И не собрали бы…» – рассказывает Николай Ройзман.
Потом было послевоенное время. Кто его помнит, не станет отрицать, что эксцессы с участием правоохранителей и вооружённых «гражданских» постоянно были у всех на слуху. «Были случаи и со стрельбой. Это сразу же после войны. Тогда часто автомобили не останавливались, приходилось применять оружие, стреляя по колёсам, догонять, «вязать» (наручники надевать). Всякое бывало, – говорит Николай Ройзман. – Помню случай, когда пришлось задерживать опасного преступника, находившегося в розыске. Дошло до того, что перекрывали автомобилями и спецсредствами дорогу. К счастью для всех, в том числе и для него самого, он не сопротивлялся. В автомобиле было обнаружено огнестрельное и холодное оружие, которое он мог применить, но не решился».
Да, говорили мои собеседники, и сегодня случаются погони за злостными нарушителями, но обходится без стрельбы. Все трое утверждают, что и водители стали более дисциплинированными и законопослушными, чем в их инспекторскую молодость. «Может, видеокамеры сыграли свою роль, потому что, каким бы ты ни был бесшабашным участником дорожного движения, всё равно задумываешься о содержимом своего кошелька. Есть и такие, что ведут себя на дороге неподобающе», – заметил Олег Михайлович Боднарь, подчеркнув при этом, что относительному порядку на дорогах мы все обязаны инспекторам по агитации и пропаганде, незаметно указывая на Виталия Геннадиевича Субботина. «В мои задачи входили выезд на место аварий и их фиксация. Потом необходимо было на телевидении рассказать, почему и из-за чего случились самые страшные ДТП. В школах и детских садах проводил уроки. Организовывал родительские собрания».
Конечно же, нынешнее техническое оснащение не сравнишь с тем, какое застали, только придя в ГАИ. Олег Михайлович Боднарь, например, вспомнил и пишущую машинку «Ятрань», на которой печатал необходимые для работы документы, и телефонные автоматы. Не у всех ГАИшных экипажей имелись радиостанции. В милицию можно было дозвониться и без «двушки» – двухкопеечной монеты, использовавшейся в городском телефонном автомате, но к нему ещё надо было доехать. Вкратце рассказывали мои собеседники, как на «жигулятах» в 90-х преследовали «прокаченные тачки». Особые проблемы, свидетельствовали все трое, всегда были с мотоциклистами. Они могут нырнуть в подворотню, куда на автомобиле не въедешь. Проблема скоростного двухколёсного транспорта остаётся и сегодня. Меры борьбы с любителями нарушить ночной покой ездой без глушителя, по словам собеседников, разрабатываются.
И всё-таки инспектор госавтоинспекции – это не «пёс Цербер» на дороге. Это человек, который готов помочь попавшему в затруднительное положение ближнему, даже в том случае, если между ними существует стойкий языковой барьер. «Недавно, в мае, был случай. Дело происходило в районе Тираспольского юридического института. Прямо перед нашей патрульной машиной на дорогу выбежал человек, размахивая руками. Оказалось, что водитель «фуры» – из Турции. После объяснений жестами выяснилось, что он заблудился в Тирасполе. Эскортом сопроводил машину. На седьмом небе с напарником были от счастья. Но это обычная наша работа…» – заметил Олег Бондарь под конец нашей беседы.
С каждым годом у нас автомобилей становится всё больше и больше. Тирасполь, кстати, не такой уж большой город, но и на его дорогах уже периодически образуются «пробки». Есть «непролазные» участки, где можно простоять с мигающим «поворотником» достаточно долго. И трудно вообще представить, что бы всех ждало, если бы не появились эти люди на дорогах нашего бывшего большого и единого Отечества 85 лет тому назад. После этого ГАИшники стали, с одной стороны, героями кинофильмов и литературных произведений, как постовой милиционер Дядя Стёпа, а с другой – безымянными персонажами многочисленных анекдотов и прибауток. Но, как бы там ни было, даже самый отъявленный «лихач» признает, что натворил бы очень много бед, если бы не эти люди с жезлом. С праздником, стражи дорог!
Александр Никитин.
Фото Виктора Громова.
