Побег из скворечника
На въезде в село мы замечаем женщину-почтальона, которая начинает обход населенного пункта «с толстой сумкой на ремне». Впрочем, не буду преувеличивать – не такая уж толстая сумка. Чай, не Ленинград из стихотворения Маршака. Но и не женская сумочка, в которой помещаются зеркальце и пудра. Она, наверное, нас даже не заметила. Пока утро и солнце не осадило все человеческие планы на день своим необузданным жаром, жители села высыпали на улицу. Почтальон, как правило, знает все сельские новости. Эту работу можно сравнить с журналистской (а кто-то скажет: сплетни, да и только). Разве вам неинтересно послушать сплетни? Узнать, что Катя во второй раз развелась со своим мужем, а Витя с братом уехали на заработки и не могут вернуться домой, поэтому Тамара Павловна посылает им часть своей пенсии?
Возвращение
Такая уж она, ноша почтальона. Сумка полнится не только письмами, квитанциями и прессой, но и сельскими новостями. Почтальон оживленно беседует о чем-то с хозяйкой дома, в то же время медленно направляясь к следующему двору. Там – новая почта и новый собеседник.
То ли дело ФАП и магазин. Здесь пока тихо. Если никто не пришел к сельским фельдшерам, значит все здоровы, так что оно и к лучшему.
Мы здесь уже бывали. В первый раз – весной прошлого года, когда рассказывали об истории села и трех версиях происхождения названия, которые все путают (см. публикацию за 6.04.2019 г.). Местные жители тогда говорили: приезжайте к нам летом и увидите настоящий цветник. Вот так возвращаемся сюда спустя год. А ведь потом рассказывали и о Филиппе Горячем, первом председателе колхоза в селе. Правда, его потомки живут в соседней Владимировке, где сейчас и находится общий для трех сел (плюс Никольское) сельсовет. Но неведомый городским дух соперничества между селами как был, так и остался, даром что практически у каждого в соседнем селе родственники. Двое мужчин, ехавших из Константиновки на велосипедах на кладбище (во Владимировке похоронены их родители), рассказали мне, что констатиновская церковь стоит на месте бывшей школы. А вот во Владимировке церковь хоть и больше, но ее построили на месте бани. Есть повод посудачить вечером, кто прав!
Да, нам, зараженным вирусом городской суеты, многого не понять в сельском укладе. Сидя в душном офисе, я всегда хочу сбежать куда-то, где самым высоким зданием является местный ДК, на взгорье видно поле, как на ладони, а дышится в один такт с мерно качающейся листвой окруживших тебя вишневых, персиковых, сливовых деревьев. Они будто говорят: «Ну все, никакой городской пыли, теперь ты наш!». И противиться этому голосу природы нет сил.
Жители Константиновки Слободзейского района, кстати, говорят, что купить здесь дом обойдется совсем недорого. Может, 200-300 долларов. Но немалую сумму денег, конечно, придется потратить на то, чтобы довести его до ума. Сельчане скажут: «Чтобы перед соседями не было стыдно». Я добавлю: «Да, но без привычного комфорта тоже не обойтись». Эх, не получится из меня сельского жителя.
Кстати, когда в Луганске началась война, оттуда приехали две многодетные семьи и заселили два дома. Говорят, что луганчанам их отдали бесплатно. Пустующих и разваленных домов все еще много, они ждут своих хозяев.
А вообще сейчас модно создавать всякие экопоселения, куда уезжают из городов люди, желающие единения с природой и живущие за счет органического сельского хозяйства. Так что у Константиновки, как и других сел, вполне есть план на будущее – стать экопоселением, климат позволяет! Многие жители подобных идейных общин еще и с успехом снимают видео для Интернета о жизни в селе и набирают десятки тысяч просмотров. Но это уже, мне кажется, суета. Почему бы не просто жить в свое удовольствие?
Сельчане очень хотят верить, что проблемы с водой в селе действительно закончились. Правда, у каждого на всякий случай есть колодец. По той же причине во многих домах печное отопление – мало ли что… Так уж привычнее – надеяться в первую очередь на себя.
Здесь любят аистов
В начале очерка я несколько слукавил. Дело в том, что неделю назад в редакцию позвонила тетя Света из Константиновки и сказала: «Почему же вы не приезжаете к нам? У моей соседки тети Вали красивейший палисадник перед домом, прекраснее которого не сыщешь ни в одном из близлежащих сел!». Ну как я мог не вспомнить о том, что летом обещал наведаться в Константиновку? И мы поехали.
Искать дом по палисаднику – занятие не из легких. Здесь много красивых домов. К сожалению, большинство жителей всю красоту прячут за выполненными в украинском стиле заборами, во дворе. Но это лишний повод быть гостеприимным!
Через улицу Павлика Морозова (вот же любили его в советское время, названные в честь хрестоматийного пионера улицы я встречал практически в каждом приднестровском селе) попадаем на Карла Маркса. А вот и он, дом тети Вали, – узнаешь издалека не только по действительно роскошному цветнику. Фигура огромного аиста, возвышающаяся над забором. Уж очень любят их здесь – фигурки этих птиц, своеобразного символа села, чуть ли не в каждом дворе. Стучим в дверь. Тетя Валя нас незамедлительно впускает и, улыбаясь, начинает с нами беседовать. Это притом что она видит нас в первый раз в жизни, и мы не сообщали ей, что приедем, заранее. А теперь попробуйте так в городе: позвоните в незнакомую квартиру и заведите непринужденный диалог. Расскажете мне, что у вас получилось.
Вот в этом и есть непостижимая тайна сельского гостеприимства, которую нам, городским, пожалуй, не понять. Она говорит на ласкающем мой слух суржике – в Константиновке сильна украинская традиция. «Так они стремятся в город, живут, як мама моя покойна казала, в скворечниках», – говорит тетя Валя. Валентине Ивановне Кошелевой 84-й год (старше нее в селе лишь пару человек), у нее большая семья: двое детей, четверо внуков и пятеро правнуков. Старшей семнадцатый год, младшая, Лилия, родилась за один день до нашего приезда. Дети приезжают и занимаются перестройкой дома – Валентина Ивановна этому только рада. Вот, собственно, и они – приехали через полчаса после нас.
Она большой любитель природной красоты – никто не учил ее, как выращивать цветы, какими узорами украшать хату, этот интерес пришел сам собой. У нее в цветнике не только благоухающие розы, красивые по умолчанию, тут и кактусы самых разных размеров! Можно увидеть красоту и в кактусе. А дальше – фиолетовые клематисы. У многих они приживаются с трудом, а у тети Вали ненавязчиво обрамляют фасад ворот. «Мне говорят, что ты хочешь пофорсить перед другими, а я отвечаю – я просто цветы люблю!». В 1958 году она вышла замуж, потом с мужем построили этот дом – с того момента она и увлеклась цветами. «Любая природа любит работу, – говорит она. – Як не прикладешь свои руки, то ничего и не будет».
Рядышком с Валентиной Ивановной живет вместе с детьми ее родственница – сестра покойного мужа. В семье Кошелевых было шестеро детей, Екатерина Лутыка (это ее фамилия после замужества) – самая младшая. «Когда у меня в 1993 году родился сын, я вела генеалогическое древо, – рассказывает ее дочь Зинаида. – Начиная от бабушки (1904 г.р.) и дедушки (1897 г.р.), мой сын Миша оказался 103-м в нашем роде. Сейчас уже много больше. А ведь раньше на этой улице в Константиновке жила вся родня Кошелевых!».
У них дома много животных – собака, кошки, рыбки… «Когда мама заболела, мы сделали для нее специальный уголок для отдыха», – рассказывает Зинаида. Кругом успокаивающая зелень, журчит вода. Так можно и прикорнуть в обед на свежем воздухе.
Много еще супруги рассказывают историй: и о том, что в девяностые в селе жила знахарка, о которой узнавали благодаря сарафанному радио, и о том, как красиво соловьи поют ночью. Даже на диктофон птичьи песни записывают и детям отправляют – чтоб поностальгировали и захотели домой. А фазаны! Прилетают вечером, за ними охотятся местные кошки, но, конечно, безрезультатно. Захаживают на окраину села и зайцы, а две недели назад забрел прямо в огород волк. А лисы жили в заброшенном доме неподалеку, говорит Зинаида.
Волков бояться – в лес не ходить. Это все природа, и диких животных лет сто назад никто из сельчан не боялся. Сейчас хищников и прочих лесных обитателей на порядок меньше: может быть, даже увидеть зайца – счастье и редкость!
«Грех жаловаться», – заканчивают разговор хозяева. А вообще, я давно заметил, что жители села жаловаться не привыкли.
Когда мы уезжали, фотокорреспондент заметил парня лет десяти – пастуха, который по петляющей проселочной дороге вел за собой стадо коз (тут их достаточно много). На нем лишь шлепанцы, шорты и бандана, защищающая от солнца. Он явно не обременен лишними думами и тоскливыми мыслями. У него задача поважнее той, что на уроке математики. В это же время его ровесник в городе ждет, пока бабушка приготовит завтрак, и играет в игру на телефоне. Чувствуете разницу? Я тоже.
Вот и подошел к концу наш недолгий побег из скворечника, а на выезде из села та же женщина-поч-тальон (уж очень мне не нравятся феминитивы типа «почтальонша»). Она как раз закончила обход Константиновки. И в ее «толстой сумке на ремне», возможно, сотни историй, и ни одна из них ни капли не похожа на ту, что вы прочитали.
Андрей Павленко.
