Италия ей нравилась давно. Может, потому, что любила детскую сказку про Буратино, пережившего массу приключений вместе с друзьями – очаровательной куклой Мальвиной и спокойным и немного отстраненным Пьеро? А может, потому, что ее родной молдавский язык схож с итальянским? С завистью слушала рассказы тех, кто туристом посетил эту прекрасную страну, и ей казалось, что придет время, и она тоже побывает там. Но у нее, рядовой медсестры, никогда не было лишних денег на экскурсионную поездку.
Сначала нужно было поднять на ноги сына, потом помочь его молодой семье с жильем, да и сделать ремонт в квартире, а точнее, комнате в многосемейке, не помешало бы. Неплохо и себе прикупить обновки – как-никак женщина в расцвете лет, и после неудавшегося брака не оставляла надежды, что когда-то ей может встретиться тот самый мужчина.
– А почему бы и мне не подзаработать? – подумала Наталья после встречи с вернувшейся из Италии подругой, которая и адрес знакомых дала, охарактеризовав их как порядочных. И предлагаемая будущая работа смотреть за больной старушкой была близка – все же медсестра, и с опытом.
После долгих раздумий Наталья решилась. Нелегко, правда, было убедить родных, особенно мать, женщину со старыми устоями. И на работе не сразу согласились дать отпуск сразу на три месяца за свой счет, но в конце концов пошли навстречу.
– Спрашиваете, как Италия, где была, что видела? – улыбается Наталья. – А я ее толком и не видела. В Турине, где жила, дальше дома и улицы мало что запомнила. А город старинный, окружен горами, зимний курорт, в 2006 году была Олимпиада. Итальянцы, с которыми встречалась, люди интересные, чем-то похожи на нас, молдаван: такие же чернявые и шустрые, любят шутить, улыбаться. И проблем у них тоже, как и у нас, немало. Я уезжала домой как раз в то время, когда разбушевался коронавирус. Успела почувствовать тревогу и озабоченность людей, если бы вы только все видели…
Наташа с любовью отзывается о бывшей подопечной – синьоре Микелине. Жалела старушку, которой было ни много ни мало 93 года. Славная бабуля, но болезнь Альцгеймера, которой она страдала, не позволяла узнавать обычные вещи, родственников, вела себя, как ребенок.
– Я находилась с Микелиной круглые сутки, – делится Наташа. – Одевала, кормила, выводила гулять, укладывала спать… Разговаривала с ней. Она слушала, но беседу не поддерживала… Было очень непросто это видеть. Ее сын Мауритио с женой-тайкой и взрослым сыном устранились от ухода за старушкой, полностью доверив все мне. Практически я была хозяйкой в квартире больной. Раз в неделю мы с ней ходили на службу в церковь, и я там просила Господа Бога, чтобы ничего не случилось, чтобы синьора еще жила, а я, доработав, спокойно могла уехать домой. Но не все от Него зависит – весной бабуля резко сдала и в один из дней не проснулась. Я очень растерялась, так как в это время Мауритио с супругой уехали в Таиланд на отдых, и поддержки в трудную минуту ждать было неоткуда. Позвонила ему, надеясь на скорейшее возвращение, а в ответ услышала, что раньше времени прибыть не получится, так как замена авиабилетов дорого обойдется, и Микелину придётся хоронить мне самой, а мои переживания и беспокойства обещал компенсировать деньгами, что, в общем, выполнил.
Но землячка этому особо рада не была – устала от такой жизни физически и морально. Очень хотелось домой. Уже на второй день после похорон к Мауритио обратились с просьбой познакомить с Наташей. Ей предлагали новую работу – ухаживать за больным стариком, неким Рафаэлло. Он, в прошлом полицейский, в свои 80 лет и с далеко не простой болезнью Паркинсона был человеком с нелегким характером, своенравным и капризным. Но деньги, опять же деньги заставили Наталью согласиться.
Новый подопечный любил, чтобы его слушали, что Наташа и делала, хотя воспоминания о прежней полицейской службе дедушки были ей неинтересны. И о покойной жене, с которой прожил долгую и счастливую жизнь, часто говорил. Многим делился, даже тем, чем, может быть, и не нужно было. К примеру, как в конце службы, будучи уже в годах, влюбился в одну молоденькую сотрудницу, и жене об этом стало известно. Но она, по его словам, была умной женщиной и делала вид, что ничего не знает, ждала, когда сам поймет, что девочка им играет. Так оно и вышло, и ему было очень стыдно перед супругой, даже сейчас. Когда же хотел пооткровенничать с Натальей, просил на коляске отвезти его в парк, и там в конце разговора, чтобы никто не знал, давал ей немного денег – как бы вознаграждение за умение выслушать. Говорил хитро, мол, за жену прими. Вот такой был человек: с одной стороны, неприступный и тяжелый, с другой – добрый и чуть сентиментальный.
Совершенно другими по отношению к сиделке были его сын Алберто с женой, которая дважды в неделю приезжала рано утром и проверяла, чем она занята. Не дай Бог, если увидит, что на свёкре несвежая рубашка или он не побрит. Все комнаты обойдет и проверит, нет ли пыли на мебели, обязательно заглянет в холодильник и непременно спросит, не присваивает ли себе их продукты. Если что-то не по ней, тут же объявляет, что накажет деньгами. И сын старика вел себя не лучшим образом. Нет, он не делал замечаний, не проявлял лишнего недовольства, напротив, был вежлив и даже кокетлив, часто проявляя к Наташе внимание, но она не отвечала ему взаимностью.
– Натерпелась вдоволь, – делится Наташа. – Я предупредила хозяев, чтобы искали другого человека. Они почему-то сразу отнеслись к этому спокойно. Приезжая к отцу, больше молчали и не устраивали прежних проверок, но, когда я снова поднимала вопрос об отъезде, Алберто, как бы ожидавший этого, сказал такое, от чего я не могла не разрыдаться. Во-первых, напомнил, что по договору я должна работать до весны, а во-вторых, он просто не вернет мой паспорт, который хранится у него. Мне ничего не оставалось, как продолжить работать. Конечно, я могла бы относиться к своим обязанностям иначе, сделать так, чтобы они стали недовольны, но, глядя на нечастного старика, который все знал и понимал, что кроме меня ему некому помочь, совесть не позволила. В конце концов, Алберто уступил. На него повлиял и Мауритио, которого я очень об этом просила. Ведь благодаря ему я оказалось у них. Так я с этой семьей и рассталась.
И вот я снова дома. Вернулась на прежнюю работу (спасибо, что приняли). Рядом такие же люди, с одинаковыми, в общем, заботами, планами. Жить можно и нужно. А деньги, пусть не такие большие, как в Италии, заработать, если не лениться, можно. У меня на работе, если хочешь взять полставки, – не откажут, подработать могу и массажистом, и уколами, к примеру. Как бюджетнику предоставляют льготы на жилье. Мама рядом, у нее частный дом с огородом. Свои лук, огурчики с помидорами будут – все экономия. И главное, я не одна: позвонила сыну, и он тут как тут. Очень рада, когда на выходные мне внучку привозят. Софийка в этом году в первый класс пойдет, и я уже представляю себя идущей с ней рядом. Она с белыми бантами, подпрыгивает, в руках ранец, а меня еще можно принять за маму.
Знакомые спрашивают, поехала ли бы снова в Италию. Однозначно – да. Но не на заработки. Туристом только. Я ведь толком страну и не видела. Некогда было. Мечта остается.
Александр ДОБРОВ, г. Тирасполь.
