В прошлом году в республике началась налоговая реформа. Индивидуальных предпринимателей рассортировали, классифицировали, систематизировали, а потом еще и заставили идти в ногу с техническим прогрессом. Ну и с законом подружили заодно. Кого-то ограничили в деятельности, а кому-то открыли новые горизонты.
О том, кому что досталось, какой вообще смысл был во всех этих преобразованиях и что нас ждет дальше, наш корреспондент беседовал с директором государственной налоговой службы Максимом Баденко.
– Максим Николаевич, летом были весьма жаркие споры вокруг оснащения ИП онлайн-кассами и прочей техникой. ГНС тогда обещала, что «немедленных карательных действий не будет». Выполнили обещание?
– Выполнили. С лета ни одного протокола, хоть как-то связанного с онлайн-кассами, не составили. И вообще, с апреля мы провели всего две внеплановые проверки индивидуальных предпринимателей. Да и то не по своей инициативе. Были заявления от граждан, мы по закону обязаны отреагировать.
– А почему сами не проверяли?
– С точки зрения управления любым процессом, контроль обязательно должен быть. Так же, как планирование и организация самого процесса. Вот мы спланировали переход на три специальных налоговых режима. Было заранее рассчитано, сколько ИП должно перейти, какие будут налоговые поступления. Мы организовали массовую информационную кампанию, чтобы не только предприниматели, но и люди, вообще не задействованные в бизнесе, имели представление, поняли все плюсы и минусы каждого налогового режима.
Спорить с этим было невозможно – в прошлом году налоговые семинары действительно проводились массово и повсеместно. И там не просто задавали любые вопросы о реформе, на них грамотно отвечали. И плюс множество статей в газетах и на сайтах, теле- и радиопередач. То есть для тех, кто хотел что-то узнать или понять, проблем с получением информации не было.
– И мы, – продолжил Максим Баденко, – специально не устраивали внеплановых проверок, чтобы за это время ИП могли понять, как это все работает, вникнуть во все обстоятельства и не отвлекаться на контрольные мероприятия. А плановые проверки были, но о них предприниматели знали еще в начале 2019 года, задолго до вступления законов в силу.
Напомним: именно вероятность внезапных проверок вызывала в свое время бурю возмущения. «Придет налоговая и скажет: «Вы не готовы, закрывайте магазин», «Вы по факту призываете нас не выходить на работу», «У смартфона через 2 часа в онлайне сядет батарея, а скажут: ты не выдал чек, нарушил закон», – вот что кричали бизнесмены, когда им объявили о переходе на онлайн-кассы. Но налоговая не пришла и не сказала. Зря кричали, получается.
– То есть отсутствие карательных рейдов – это так и было задумано?
– Да. Новый формат дает возможность налоговым органам дистанционно мониторить ситуацию. И мы, во-первых, должны были создать такие условия, чтобы ИП не стало меньше. А во-вторых, выполнить план по наполнению бюджета. Мы постоянно наблюдали за процессом, видели, что и количество предпринимателей росло, и налоговые поступления шли по плану. Поэтому просто не было необходимости предпринимать какие-то жесткие меры.
– И что получилось в итоге, есть какие-то результаты?
Максим Баденко передал мне сводки. Если считать по деньгам, то в дореформенном 2018-м от ИП поступило 52 миллиона рублей (плата за патент). За 2019-й собрали почти в полтора раза больше – 75,5 миллиона. Нет, это не просто увеличение собираемости налогов. Это и самих предпринимателей стало больше: в 2018-м было выдано более 23 тысяч патентов, а за 2019-й – более 25 тысяч.
Отдельно можно сказать и о тех самых онлайн-кассах, которых все так боялись. К концу года зарегистрировались все, кто должен был, – кто работает с физическими лицами и наличными платежами. Тем ИП, кто работает с юридическими лицами, онлайн-касса не нужна. Кстати, зарегистрировались для работы по упрощенной системе более 700 ИП, а вот работают с онлайн-кассами 272 человека. И все они получили налоговый вычет (797,50 руб.), как и обещали летом.
– Много было жалоб на технику или программное обеспечение?
– Немного. Я даже могу сказать – единичные случаи, по которым всё решается в оперативном порядке. Вот, например, по последнему обращению. У предпринимателя не запускалась программа, мы прямо в онлайне связались с разработчиком, выехали на место, чтобы самим видеть, что происходит. И выяснилось, что на самом деле техника работает нормально, просто сам ИП не до конца изучил интерфейс. Проконсультировали, все заработало.
– А вам не кажется странным, что по техническим вопросам пользователи обращаются в налоговую? Ведь это не ваша организация делала эту программу, тут надо бы разработчикам звонить или в техподдержку.
– Наверное, им так проще (улыбается). Привычка у людей такая. А мы, налоговая, в этом плане всегда открыты. Сейчас больший упор делается на профилактическую работу, консультирование. Это позиция государства такая. Если предприниматель будет успешно работать, будет и больше налоговых поступлений в бюджет.
– Логично. А что тогда с контролем?
– На самом деле контроль был и есть. Но такой, чтобы не мешать людям работать. Современный формат деятельности ИП вместе с модернизацией нашей базы, введением общих для всей страны патентов, с упрощением порядка найма сотрудников и так далее – это все, по-моему, дает возможность предпринимателю больше внимания уделять бизнесу и не отвлекаться на какие-то бюрократические вопросы.
– О самозанятых. Им определили несколько видов деятельности, и все. Потом какие-то виды добавляют, что-то меняют… Не проще было сделать по принципу «разрешено все, что не запрещено»? Например, нельзя самозанятому заниматься международными автоперевозками, а все остальное – можно?
– Тут тема несколько сложнее, чем кажется. Самозанятые – это возможность выйти из тени тем, у кого есть какой-то постоянный, систематический приработок, чтобы не переживать, что придет ОБЭП, налоговая, составит протокол, штраф… Налог – 272 рубля в месяц, да и те в Пенсионный фонд. А есть упрощенная система, этот режим практически не ограничивает количество видов деятельности, но нужно платить уже 3% от оборота. И кому-то кажется, что это слишком много. Поэтому да, есть обращения от ИП и в минэкономики, и в Верховный Совет, чтобы расширить список для самозанятых и патентщиков. То есть, чтобы кто-то мог платить фиксированную ставку вместо 3% с оборота. Но по всем этим инициативам позиция минфина пока отрицательная.
– Почему?
– Потому что фактически это будет уклонением от уплаты налога с реального дохода. Возврат в тень. Получится, что, например, репетитор, который дает 5 уроков в неделю, и человек, у которого целое промышленное производство, будут платить примерно одни и те же деньги. Разве это правильно? Вот поэтому мы очень тщательно изучаем, какой вид деятельности предлагают разрешить самозанятым и патентщикам. Тем более, что закон допускает, чтобы один человек был одновременно и на патенте, и на упрощенной системе.
На практике это выглядит примерно так. Делает человек какие-то изделия из дерева, металла или гипса – и платит за патент. Захотел делать что-то из пластмассы – зарегистрировался на упрощенной системе и платит 3%, но только с тех сумм, которые получает от продажи пластмассовых изделий. А работы с деревом, металлом и гипсом – по-прежнему патент.
– О будущем. В Стратегии развития ПМР на 2019-2026 годы упоминается некий «интернет-сервис «Личный кабинет налогоплательщика». Можете пояснить, что это?
– Он сейчас в процессе разработки. Пользоваться им смогут и индивидуальные предприниматели, и обычные граждане. На сайте налоговой, используя специальный код-идентификатор, налогоплательщик сможет увидеть, сколько ему насчитали тех или иных налогов, когда нужно заплатить, историю платежей и так далее. Образно говоря – примерно то же самое, что интернет-банк. Стратегия предусматривает и создание комплексного программного продукта для налоговых органов, который будет взаимодействовать со всеми информационными системами. Онлайн-кассы, кстати, – уже работающая часть этого комплекса.
– А что в ближайшей перспективе в общем?
– Если говорить о дальнейшем развитии малого предпринимательства, то вектор тут будет на повсеместное внедрение онлайн-касс, постепенный перевод каких-то видов деятельности из списка патентной системы на упрощенную систему. Возможно, для таких «переведенных» видов будут какие-то градации в зависимости от объема продаж или снижение ставки – то есть будет не 3, а 2%. При этом, конечно, мы должны и будем соблюдать баланс между доходностью бизнеса и налоговым бременем.
– А нет опасений, что люди уйдут от налогов в «гаражную экономику»? За каждым ведь налоговика не поставишь.
– Нет. Право на проверку никто не отменял. И в этом году мы приступим к контрольным мероприятиям в формате прошлых лет. Рейды на предмет проверки наличия патента. По городам, селам, микрорайонам… И по гаражам пройдемся, если надо будет. Вообще, на мой взгляд, единственная причина, по которой люди уходят в тень, – это отсутствие контроля. Если контроль будет, то дешевле и проще будет работать «по-белому». И это справедливо, потому что мы, налоговики, думаем и о государственных интересах, и о бизнесе. Но и бизнес должен помнить не только о своих потребностях.
Паритет, если хотите.
Сергей ИРОШНИКОВ.
