О Тирасполе сегодняшнем и вчерашнем пишут многие – тираспольчане и нет. Но он – по-особенному. Выводит разными красками линии, наносит мазки, использует тона и полутона, штрихует тени. Я читаю его прозу и с первых минут, с первых предложений становлюсь не сторонним наблюдателем, а тем, кто живет, существует внутри текста, внутри обстоятельств, внутри сюжетов и линий. Вокруг меня люди, колоритные, смешные, простые, хитрые, веселые, наивные. Самые разные люди. Вокруг меня знакомые улочки, здания, вывески, запах утреннего воздуха и аромат свежего, еще горячего хлеба из булочных. Вокруг меня воспоминания моего детства и те, что могли бы быть моими еще раньше, чем я родилась. И мне кажется, что они есть, где-то там, в закоулках моей памяти. Невероятно, но я явно вижу, чувствую их – на каком-то подсознательном уровне. Оказывается, и так бывает…
Вечная любовь
Я забивал крышку бабушкиного гроба в немом отупении. Шестого января восемьдесят второго в Тирасполе с утра падал снег. На большом угрюмом кладбище он ещё больше усилился. Там было серо, ветрено и неуютно. Небольшая группка близких родственников сквозь навернувшиеся слёзы переливалась каким-то жалким, размытым, дрожаще-плачущим пятном.
– Семьдесят два. Ещё не очень старая, – шептались вокруг.
Несколько лет гетто. Потеря мужа, родителей. Много это лет или мало? Лицо моей Ривки, которое только что навеки скрылось за грубым деревянным занавесом, до самого последнего мгновения оставалось таким же, как всегда, – добрым и беззаботным. На нем, слегка припушив ресницы и брови, не тая, задержались с десяток крупных снежинок. Баба, даже в этом положении, совсем не хотела меня расстраивать. Да и за маму она переживала до самой последней минуты.
…Это была первая тяжелая потеря близкого человека. Ведь бабушка любила меня больше всех. Воспоминания о ней почему-то похожи на отдельные кадры фотосъемки. Вот она держит меня, годовалого, на руках вместе с только народившейся двоюродной сестричкой Жанной. С детства любил рассматривать именно эту карточку на фоне соседского одноэтажного домика Шуры и Феди Стоборовых. Следующей запомнилась целая видеокартинка, когда Ривка застала нас с подружкой Райкой в начале августа 1958-го на стареньких детсадовских качелях. Мне в ту пору недавно исполнилось три.
– Тебе здесь нравится? – нерешительно спросила бабушка и заплакала.
– Конечно! Смотри, какие качели! Чего плакать? – бодро заверил я, не подозревая, что подписал себе приговор на целых четыре года детсадовской дисциплины. Аж до самой школы.
Затем снова бабушкины слезы. Уже первого сентября шестьдесят второго, когда отправился в первый класс. Запомнилось, как, расправив плечи, она легко сдерживала огромную толпу ребятишек, рвавшуюся в сокирянский кинозал по воскресеньям. Ривка задорно покрикивала и отрывала бесконечные квитки билетиков на детский киносеанс. Врезалось в память и то, как, уже с трудом шаркая тапочками, она катала коляску с грудной дочкой Викой вокруг нашей тираспольской пятиэтажки в самом начале улицы 25 Октября.
И вот. Вот и все. Закончилась, как-то уж очень быстро завершилась ее недолгая земная жизнь. С тех пор пронеслось больше тридцати семи лет. А наша Любовь, чувствую всей душой, совсем не закончилась. Даже не потускнела ни капельки. Она, оказывается, вечная…
Отрывок из рассказа «Вечная любовь» Эмануила Бланка.
Так бывает, если окунуться в рассказы Эмануила Бланка, нашего земляка, человека, который любит Тирасполь и его жителей. Человека, который умеет рассказать о самых простых вещах так, что они становятся совсем не простыми, а очень значимыми и дорогими. Стоит только перестать спешить. Остановиться. Зайти в тихую кофейню на одной из небольших улочек Тирасполя. Заказать чашечку крепкого ароматного кофе с молоком и, усевшись за столик на террасе, наслаждаться. Запахами, видами и, конечно, красками тираспольской осени. А еще – взять с собой субботний номер газеты «Приднестровье» и погрузиться в нашу с Эмануилом Бланком беседу…
– Эмануил Ихилович, я понимаю, что с Тирасполем Вас связывает слишком многое – о нем Вы пишете как о главном городе в Вашей судьбе. Но родились Вы не в Тирасполе, верно?
– Родился в Сокирянах Черновицкой области 1 августа 1955 года. Этот городок до войны был еврейским местечком. Мой дед Мендель, с отличием окончив гимназию в Вене, тогдашней столице Австро-Венгрии, оказался в Сокирянах случайно. А в Тирасполе я с 9 лет. 3-й класс проучился в 3-й школе, остальные годы – в 11-й. Был отличником, в 9-10-х классах учился в физмат школе при Тираспольском пединституте. Не очень получалось, но любил заниматься баскетболом в спортшколе у легендарного тренера Вилия Михайловича Калинникова. После школы поступил в Кишинёвский сельхоз на гидромелиоративный факультет. Окончив его, поступил в очную аспирантуру в Московском гидромелиоративном институте. В 1981 году защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук. Затем работал в Кишиневе в Академии наук Молдавии в институте экологической генетики у нашего легендарного Сан Саныча Жученко, который был и основателем института, и президентом Академии наук.
– Впечатляющая дорога. Но давайте вместе отмотаем пленку назад и остановимся на том времени, когда Вам было 9 лет. Как же Вы очутились в Тирасполе?
– После того, как мой дядя Борис Бараш окончил гидромелиоративный институт в Кишиневе, его направили работать в Тирасполь. Вместе с его молодой женой Цилей (родной сестрой моей мамы), которая стала знаменитым зубным врачом на фабрике имени 40-летия ВЛКСМ. Когда легендарная директор фабрики Соловьева была в Штатах с партийно-правительственной делегацией СССР, у неё заболел зуб. Но она отказалась лечиться в США и срочно прервала визит, поехав «только к Цилечке». Она-то и перетянула моих в Тирасполь. Тем более, что на 10-комнатный дом, который построил в Сокирянах ещё мой прадед, «наехала» местная администрация. И последние годы каждое лето нам подселяли десятки парней, учащихся на механизаторов, и девушек, получавших профессию доярок. Дом превращался в общежитие. Поэтому в 1964-м мы с мамой и папой переехали в Тирасполь.
– Как же случилось, что, окончив школу, Вы выбрали именно гидромелиоративный факультет для продолжения учебы? Никогда после не жалели о таком выборе?
– Я с 5-го класса мечтал быть ученым. Таким, как Эйнштейн. Обязательно получить Нобелевку. Но когда я был в 9-10-м классе, очень заболела мама. Пришлось вместо Москвы поехать сдавать документы для поступления в Кишинев. Меня бесплатно подвёз мой дядя Борис. По дороге он уговаривал меня поступать в сельхоз на гидрофак. А я хотел только в политех на полупроводники. На ступенях политеха встретили доцента, с которым дядя окончил сельхоз. Он был доцентом как раз на кафедре полупроводников, но тоже стал меня уговаривать поступить на гидрофак. Сказал, что вода изучается везде. Поэтому с дипломом гидротехника я смогу заниматься любой областью, и физикой, и геологией, и строительством ГЭС. Я согласился. Диссертацию защитил в Московском гидромелиоративном. Никогда не жалел о своем выборе после, потому что всегда занимался наукой и теми областями, которые были очень интересны, – биотехнологией, биофизикой и прочими. Сделал изобретение века: с помощью пониженного атмосферного давления изобрёл «доение» растений – добычу интенсивных испарений растительности с последующей конденсацией. Это в будущем заменит переработку и уничтожение миллиардов растений для нужд фармации и косметологии.
– Что было потом?
– Затем были различные бизнесы: от внедрения собственных изобретений (обладатель редкой медали «Изобретатель СССР») в сельское хозяйство до нефтепеработки и сети заправочных станций. После жил и работал в Израиле. Руководил там несколькими стартапами в сфере высоких технологий. Затем Торонто, Канада. Сегодня много времени провожу в Москве.
– Когда же и как Вы стали писать? Вроде бы ничего не предвещало…
– Никогда не любил писать. Сочинение, как для всякого школьника, было сущим наказанием. Но нежданно-негаданно, года три назад, понравилось писать небольшие рассказы. Читателям они пришлись по душе. Сразу же стал номинантом на премию «Лучший писатель года России-2017», затем 2018. Попал в список 100 лучших писателей. Неожиданно, но приятно.
– Вы говорите: «Попал в список ста лучших писателей». Но как и где Вы заявили о себе как о человеке пишущем?
– Писать и публиковать свои рассказы стал на бесплатном портале proza.ru. Там объявляют конкурсы. Оттуда и номинации.
– В своих рассказах Вы много, тепло и невероятно трепетно пишите не только о Тирасполе, но и о своих маме и папе. Расскажите о них нам.
– Папа был великим трудягой и большим любителем растений. Он прошёл ужасы гетто, 7 лет службы на Тихоокеанском флоте, после демобилизации окончил педагогический техникум, Львовский университет и Тираспольский пединститут. Работал учителем химии и биологии во 2-й школе. Постоянно высаживал сотни деревьев, каждый год во главе десятков учеников развешивал в лесу за Днестром сотни скворечников. Любил природу всей душой. Мама работала бухгалтером, но немного. Большую часть жизни она болела, но папу пережила на 10 лет. Похоронены они в Израиле, в небольшом местечке, на тихом кладбище.
– Творческие люди, пишущие люди всегда задавались вопросами: как преодолевать большие испытания, переживать потрясения, потери… У Вас есть ответы на эти вопросы?
– Жизнь соткана из белого и темного. Воспринимать и переживать тяжелые стороны бытия непросто, но универсальных советов здесь нет. Набор испытаний, как отпечатки пальцев, для каждого неповторим. Нашим родителям достались нелегкие времена. И нам приходится пить из чаши жизни не только сладкий нектар. Но это, видимо, необходимый джентльменский набор для каждого человека, для становления его мудрости. Я сегодня смотрю на прошлое с надеждой. Может, когда-нибудь удастся ещё раз повторить то радостное советское время, которое досталось нам? Да, мы много читали и слышали о красном терроре, раскулачивании, жестокостях тридцатых годов и Отечественной войне. Но нам досталось то удивительное время оптимизма и радости, когда книга была лучшим подарком, когда все учились, верили и пели бардовские песни, полные любви к ближнему…
– О ностальгии… Хотели бы Вы хотя бы на день вернуться в тот Тирасполь, в то детство, в тот дом?
– Безусловно, хотел бы вернуться в прошлое на денёк. Кстати, «Один день» – один из моих рассказов, который мне особенно дорог. Он как раз об этом. О том, что всегда хочется сделать своим близким, ушедшим в мир иной, что-нибудь приятное, добавить хоть ещё одну искорку Любви.
– А ваше тираспольское детство? Каким оно было?
– Запомнились спортивная школа, математическая. Победы на городских и республиканских олимпиадах по математике и химии. Дом пионеров, оркестр народных инструментов, где я играл на домре. Ракетный кружок, вечная нехватка времени, горы художественной литературы из домашней, школьной, районной и городской библиотек. Прекрасный двор за магазинами «Прогресс» и «Тираспольчанка». Прекрасный город, где во дворах выставлялись молочные продукты и хлеб, а деньги народ оставлял в открытых коробках…
– Невероятные воспоминания! А если приедете в Тирасполь сегодняшний, по каким местам пройдете? В какие дома заглянете?
– Заглянул бы в дома своих дорогих однокашников, учителей, которые живы, своих соседей. Посетил бы близкие сердцу могилки, мост, лес, земельный участок, который был выделен моему папе, тогда учителю биологии во второй школе, где он проводил все своё свободное время. Обязательно зашёл бы в свою 11-ю школу, сел бы у того же окна. Посетил бы наш красивейший тираспольский театр, прошёлся бы по всей улице 25 Октября. Погладил бы рукой все деревья в нашем дворе, которые, в большинстве своём, были высажены руками моего отца…
– Социальные сети помогли найти Вам людей из своего тираспольского детства. Вы выкладываете на своих страницах рассказы и зарисовки, в которых описываете город. Людей. Жизнь. Близкую и понятную многим тираспольчанам. Когда получаете бесчисленное количество отзывов и эмоций в комментариях, что ощущаете?
– Социальные сети совершили начало великого чуда… «Мертвые встанут из могил…» У меня в самом начале эры «Одноклассников» было именно такое ощущение. Многие, которые, казалось, ушли навсегда, вышли на связь. Со всех стран и континентов слетелись почтовые голуби тёплых приветов и радости общения. А отзывы на мои рассказы дают счастье от ощущения своей необходимости пребывания в этом мире.
– Вы строите какие-то писательские планы? Что дальше?
– В планах издание романа «Реванш», а в будущем – съемки фильма о Наполеоне, клонированном в будущем и на этот раз победившем со своими последователями и свой эгоизм, и многочисленных врагов… Будет интересно… А еще, конечно, несколько интересных тираспольских историй в рассказах на proza.ru.
– Ваши произведения наполнены любовью. К людям, к улицам, к памяти. Сколько бы времени ни прошло. До сих пор. Любовь не тускнеет?
– Из этих искорок состоит пламя любви, которая согревает даже самый холодный космос. Любовь бесконечна, не стареет и не тускнеет…
Татьяна Астахова-Синхани.
