Приднестровье в очередной раз посетил польский ученый, научный сотрудник Института европейской культуры университета им. Адама Мицкевича в Познани Петр Олексы.
На протяжении нескольких лет Петр занимается темой приднестровской идентичности. Ещё будучи аспирантом, проходил стажировку в ПГУ им. Т.Г. Шевченко.
И вот подведены первые итоги. В Польше у Петра Олексы вышла книга «Исследование идентичности жителей Приднестровья». Её презентация недавно состоялась на факультете общественных наук ПГУ. Монография основана на анализе научных и публицистических материалов, данных социологических опросов и многочисленных интервью.
Представляя коллегу студентам, заведующий кафедрой истории Отечества Приднестровского госуниверситета, профессор Николай Бабилунга отметил: «Петра Олексы мы знаем давно, он приезжал к нам много раз, стажировался на кафедре, защитил диссертацию по приднестровской тематике. Сегодня автор готов поделиться с нами некоторыми своими наблюдениями относительно идентичности Приднестровья. Идентичность – это осознание человеком своего места в мире, ощущение и осмысление мира сквозь призму определенных установок, взглядов. Оттого, какие ответы дает человек на вопросы «Кто я? Откуда? Куда я иду?», зависит решительно всё. Так, в соседней Молдове идентичность раздвоенная: молдаване или румыны – вопрос остается открытым. У приднестровцев же идентичность строится, в первую очередь, по гражданскому принципу. Всё это предельно важно для государства, для социума, от этого зависит наша жизнеспособность», – считает профессор Бабилунга.
Выступая, Петр Олексы рассказал, что целью его исследования было изучение социальных процессов формирования приднестровской идентичности. При этом принципиально важно было понять, как приднестровцы относятся к самим себе.
Как выяснилось, приднестровская общность была образована и постигается лишь во взаимосвязи целого ряда факторов: государственных, региональных, этнических, религиозных и цивилизационно-культурных. Каждый из них одновременно является принципом формирования идентичности.
К примеру, если говорить о религиозной идентичности, таковая подается в Приднестровье достаточно сдержанно. Православие (религия абсолютного большинства приднестровцев) понимается как часть российской надэтничной идентичности. Этническая идентичность, в свою очередь, также не знает какого-то однобокого, одностороннего выражения, подчеркивается, что равными правами пользуются все этносы. Напротив, значение самоидентификации по государственному принципу максимально велико, ввиду того, что Приднестровье продолжает бороться за признание республики.
По мнению ученого, в понимании приднестровцев приверженность российской цивилизационной идентичности пришла на смену советской. Обращение к Русскому миру позволяет преодолеть региональную замкнутость, считает он. Таким образом, особенностью формирования приднестровского самосознания изначально было то обстоятельство, что жители края не стремились разорвать связей (ментальных либо политических) с единым целым, на тот момент – советским народом, а впоследствии – российским, частью которого приднестровцы себя считают. Причем «пророссийскость» понимается не просто как геополитический выбор, «национальная идея», но, в первую очередь, как реализация традиционных, базовых ценностей. Само Приднестровье осознается его гражданами как «западный бастион российской цивилизации».
Согласно выводам польского историка, цементирование самосознания приднестровцев происходило в условиях конфликта на берегах Днестра, в борьбе за государственность, в условиях непризнанности, на фоне постоянно присутствующей в той или иной степени угрозы извне. Если говорить о восприятии образа этой угрозы, в качестве такового воспринимается современное государство Молдова с его политической элитой, но ни в коем случае не сам народ соседней РМ. Отношение к официальному Кишиневу обусловлено событиями последних 27 лет и вызвано избранием элитой Молдовы прямо противоположного геополитического вектора, курсом на построение этнократического государства и в целом принципиально иным отношением к своей идентичности, понимаемой как часть румынской идентичности.
Собственно молдовенизм (как политика самосохранения молдавской культуры), в чем лично убедился Петр Олексы, является одной из основ приднестровской государственной идеологии, согласно которой именно в ПМР сохраняются настоящая молдавская культура и национальные ценности.
Что касается картины прошлого в коллективной памяти приднестровцев, тут, по мнению ученого, есть следующие ключевые моменты: ощущение своей истории как части истории России и воспоминания о трагических событиях, связанных с защитой молодого государства. «Согласно сформировавшейся картине, ПМР понимается как наивысшее благо, во имя защиты которого расстались с жизнью многие приднестровцы и которое гарантирует всему обществу безопасность», – отмечает польский ученый. Российская Федерация неизменно выступает в образе защитника населения, что имеет под собой глубокую историческую основу.
«В Европе есть такой стереотип, – продолжает Петр Олексы, – что на постсоветском пространстве, в том числе в Приднестровье, есть так называемая «политика памяти», которую проводят элиты, а общество её просто воспринимает. В моей работе я пытался показать, что если бы политика понятий была принципиально иной, нежели эмоции в обществе, тогда у власти не было бы легитимации. Политика памяти всегда уходит корнями в эмоции общества, опыт поколений, историческую память, без этого она невозможна».
В целом, феномен Приднестровья, в интерпретации Петра Олексы, намного более сложен, чем это иногда трактуется на Западе. «Здесь мы имеем дело, – говорит исследователь, – с целым комплексом взаимодействующих факторов геополитического, политического, социально-культурного и экономического характера. Результатом этих процессов является формирование коллективной идентичности приднестровцев». А то, что некоторые из обстоятельств, так или иначе отразившиеся на ходе приднестровской истории, носят случайный, субъективный характер, отнюдь не исключает значимости последствий, к которым они привели. Сам процесс формирования приднестровской идентичности, по мнению исследователя, не окончен, для этого требуется более продолжительный исторический период, но тем больший интерес представляет ситуация де-факто, когда «на примере Приднестровья, как в лаборатории, можно наблюдать становление постсоветской коллективной идентичности и политической нации».
Весьма показательно, что к приднестровской тематике, как правило, чрезмерно политизированной, Петр Олексы постарался подойти нетривиально. Им, в частности, было уделено внимание специфическому приднестровскому юмору, одному из проявлений нашей идентичности. Так, ученый подметил за приднестровцами склонность к самоиронии, умение на бытовом уровне, в социальных сетях без пафоса говорить на самые разные темы.
По окончании выступления польского коллеги с небольшим резюме выступил профессор Николай Бабилунга. В частности, он согласился с докладчиком, что некоторые из событий, повлиявших на ход приднестровской истории, имели субъективный характер (на чем настаивает автор книги), и на деле история могла бы принять совершено иной вид. Так, если бы в конце 80-х годов минувшего столетия руководству Молдовы хватило мудрости и политического такта проводить более гибкую языковую политику, не было бы забастовок и всего, что за ними последовало, считает Бабилунга. Но Молдове нужно было любой ценой установить жесткий этнототалитарный режим. Приднестровцев буквально вынудили вспомнить, что с 1924 по 1940 годы у них была своя государственность. А потом началась вооруженная агрессия РМ против приднестровского народа, начали убивать мирных граждан, ещё более укрепив жителей в правильности сделанного выбора. «Возможно, если бы в сердцах представителей официального Кишинева тогда было больше человечности, а не зверства, история пошла бы по совершенно другому пути. Но они не пошли на это, вынудив нас укреплять собственную идентичность», – заключил приднестровский историк.
От автора
Поскольку в любом исследовании так или иначе проявляется личность исследователя, хотелось бы добавить несколько штрихов к портрету Петра Олексы. Подкупает, что, отвечая на излюбленный вопрос журналистов «Как вам понравились приднестровцы?», Петр Олексы не стал лукавить: «Люди везде разные». И это честно. Хотя бы потому, что для того, чтобы как следует узнать людей, нужно гораздо больше времени. Да и находясь в гостях, резать правду-матку не очень-то вежливо, а говорить только приятное – заподозрят в неискренности. Такого же, как мне показалось, взвешенного мнения гость из Польши и относительно наших достопримечательностей: природа настоящая, красивая, но отношение к ней далеко не всегда безукоризненное. Согласитесь, есть над чем поразмыслить, не правда ли?
Глубоко заинтересован молодой ученый и нашим прошлым, памятниками истории и архитектуры, приднестровским культурным наследием. Его живой интерес вполне оправдан: немалая часть исторического наследия Приднестровья восходит к временам Польско-Литовского государства, особенно это касается северной части республики. Как полагает исследователь, Приднестровье вполне способно заинтересовать путешественников из других стран и, вероятно, должно активнее использовать свои преимущества в данном направлении. По словам Петра Олексы, в самой Польше сегодня немало людей, ностальгирующих по временам, когда жизнь текла более спокойно, размеренно. Так что, небольшие, но уютные приднестровские населенные пункты с их памятниками старины, природными красотами способны стать весьма привлекательным направлением современного туризма.
«Я всегда старался подходить к приднестровской тематике без предубеждения, с самого начала хотел составить собственное впечатление и путем проведения исследовательской работы рассказать о том, какова ситуация на самом деле, – говорит Петр. – Я считаю и везде об этом говорю, что не надо бояться этого региона, на улицах здесь не стреляют, всё нормально, на рынке никто не прячет под корзиной с помидорами автомат. Всё это стереотипы, «страшилки», распространяемые о Приднестровье и приднестровцах. Главное – то, что здесь живут люди, такие же, как везде, со своими радостями и заботами».
Николай Феч.
