2016 год подходит к концу, и уже можно подводить предварительные итоги в различных сферах нашей жизни.
Для Центрального банка Приднестровья этот год был, пожалуй, одним из наиболее сложных за всю историю функционирования. И самое парадоксальное, что это было связано не с трудностью или новизной задач, стоящих перед банком. В практике работы бывали и более непростые времена, которые монетарным властям совместно с органами государственной власти и управления удавалось проходить с достоинством. В качестве примера можно привести реформу 2000 года, когда для стабилизации ситуации был задействован такой инструмент, как девальвация национальной валюты: курс был повышен одномоментно с 1 120 000 до 3 842 000 рублей за доллар США, то есть в 3,4 раза.
Однако впервые в истории Приднестровья деятельность одного из государственных институтов, которым является Центральный банк, во многом блокировалась Верховным Советом ПМР, которому он подотчётен. Несовершенство действующего Закона «О Центральном банке ПМР», заложенные в нём институциональные противоречия, о которых Приднестровский республиканский банк заявлял все эти годы, в текущем году достигли своего пика и фактически лишили возможности противостоять дестабилизации ситуации на валютном рынке.
В адрес Центрального банка, органов исполнительной власти, Президенту республики постоянно поступают обращения от граждан, индивидуальных предпринимателей, предприятий, в которых прослеживается весь спектр эмоций: от открытого возмущения до недоумения и непонимания ситуации на валютном рынке. Множественность курсов, отсутствие валюты, теневой рынок – с такими результатами мы подходим к концу года. Следует подчеркнуть, что Приднестровский республиканский банк предупреждал о вероятности подобного сценария развития событий ещё в конце прошлого – начале текущего года.
Резкое обострение внешнеэкономической обстановки, ускоренное вымывание золотовалютных резервов требовали принятия жёстких мер. В марте 2016 года, когда чётко обозначились все факторы макроэкономической среды, в том числе экспортная цена на электроэнергию как основной канал поступления валюты в республику, руководством Центрального банка был предложен целый комплекс мер по недопущению усугубления ситуации. В качестве основного оперативного инструмента, согласно мировой практике, была обозначена девальвация национальной валюты до уровня 12,5 рубля ПМР/ долл. США, т.е. на 10%. На тот момент времени данная величина с учётом сопутствующих мер денежно-кредитной и экономической политики в целом была способна стабилизировать рынок. Центральный банк, осознавая все возможные последствия, был готов принять на себя риски данного непопулярного, но жизненно необходимого шага. Однако аргументы монетарных властей, в дальнейшем подкреплённые выводами независимых российских и зарубежных экспертов, не были поддержаны Верховным Советом ПМР.
Ситуацию не удалось стабилизировать применением лишь административных рычагов, в частности, введением нормы обязательной продажи для экспортёров, в том числе электроэнергии в 100%-м размере, так как это было половинчатым решением. Практика прошедших месяцев показала, что своевременное проведение официальной девальвации на фоне исключения спекулятивного спроса, неподтверждённого реальными экономическими потребностями республики, с учётом необходимости нивелирования существенных социальных последствий соответствующими рычагами государственной политики, могло бы не допустить развития событий по столь негативному сценарию, и к сегодняшнему дню государство пришло бы с другими показателями.
К сожалению, управление экономическими процессами приобрело яркий политический окрас. Сделав валютный курс предметом политических спекуляций, определённые политические силы таким образом продемонстрировали, что в угоду неким амбициям в погоне за дешёвыми общественными дивидендами они готовы поставить под угрозу социально-экономическую безопасность государства. Особенно очевидным это становится при анализе высказываний депутатов Верховного Совета ПМР. Зачастую многие из них, с одной стороны, критикуют деятельность Центрального банка с высоких парламентских трибун, с другой, в социальных сетях или с иных площадок говорят о необходимости девальвации, называя при этом конкретные цифры. В последнее время нередко звучит цифра 12,5 рубля за доллар США. Однако это именно тот параметр, который предлагал Центральный банк в марте 2016 года.
Значит ли это, что вся кампания против Центрального банка ПМР носила политический характер? Ответ на этот вопрос остаётся открытым… Тем не менее, ответственность за валютный кризис 2016 года во многом лежит на действующем депутатском корпусе. И это является очевидным фактом.
Отдел общественных коммуникаций ПРБ.
