Теперь, спустя десятилетия, можно с горечью констатировать – партийная верхушка, те, кого сейчас принято называть «элитой», сыграла ключевую роль в развале советской державы и в тех негативных процессах, которые режиссер Станислав Говорухин очень ёмко назвал «великой криминальной революцией».
Элиты союзных республик по сути и стали пособниками сепаратизма, косвенно или открыто поддержав националистические силы, курс на выход из состава СССР. Впрочем, как это часто бывает в истории, позже «с больной головы – на здоровую» в сепаратизме были обвинены как раз те, кто, не предавая воинской присяги, следуя гражданской позиции и зову сердца, выступили в защиту единой советской страны.
Уникальность событий, происходивших в Приднестровье в конце 80-х – начале 90-х гг., в том, что народ, не смирившись с корыстью и трусостью элит, сказал твёрдое «нет» навязанному «сверху» национал-фашистскому сценарию предательства собственной великой Родины.
Катализатором противостояния разгулу национализма явилась подготовка Кишиневом закона о языках, который провозглашал диктат румынского языка, в одночасье превращая сотни тысяч жителей республики в людей второго сорта.
Тревога, которая росла в сознании приднестровцев, выплеснулась в прямые действия – ответную волну митингов, прошедших в десятках трудовых коллективах. Итогом этого яркого факта проявления народной воли стало создание Объединенного совета трудовых коллективов – по сути, прообраза первого органа новой, истинно народной приднестровской власти.
Исследования историков фиксируют важный момент – первый митинг по поводу кишиневского закона о языках прошел на территории Тираспольского производственного швейного объединения «Одема». О тех исполненных драматизма событиях вспоминает их непосредственный участник Владимир Ладункин – ныне директор филиала Института стран СНГ, помощник депутата Госудмы РФ Константина Затулина, член президиума союза защитников Приднестровья, а тогда – заместитель генерального директора ПШО «Одема» Валентины Соловьёвой.
РОЖДЁННЫЕ БУРЕЙ
ОСТК действительно был рожден волей народа и стал первым органом новой приднестровской власти, утверждает Владимир Олегович. Решение о создании совета трудовых коллективов тираспольские швейники принимали на многотысячном митинге. «Одемовцы» чётко высказались против дискриминационного закона о языках, против раздуваемого Кишиневом национализма. Надо сказать, что слово это было услышано. Уже на следующий день с открытым обращением в адрес Президента СССР Горбачева выступили трудящиеся Рыбницкого молдавского металлургического завода. Особую активность проявил коллектив завода литейных машин им. С.М. Кирова. Митинги один за другим стали проводить в десятках трудовых коллективов приднестровских предприятий.
«Люди были очень встревожены новостями из Кишинева. Надо признать, что это был действительно голос народа, – вспоминает Владимир Олегович. – На «Одеме», прославленном предприятии, тогда трудилось более 6000 человек. Следует напомнить, что ПШО «Одема», а ранее Тираспольская швейная фабрика им. 40 лет ВЛКСМ, которым руководила Герой Социалистического Труда, почетный гражданин Тирасполя Валентина Сергеевна Соловьёва, по праву считалось передовым предприятием не только МССР, но и всего СССР. Здесь были внедрены и успешно реализовывались самые передовые методы труда, что позволяло коллективу тираспольских швейников демонстрировать производственные показатели, наивысшие не только для Советского Союза, но и для Восточной Европы. Здесь применялись уникальные методики: например, в производственных цехах трудились воспитатели, которые совмещали труд с воспитательной работой.
Отличаясь высоким уровнем сознательности, сплоченности, «одемовцы» не могли остаться в стороне от происходящих событий. Тогда же, на митинге, меня выдвинули в состав руководства СТК. Наши швейники собрали более 5 тысяч подписей под обращением в ЦК КПМ с требованием признать русский язык государственным наряду с молдавским. Это же требование 23 мая выдвинула X сессия Тираспольского городского Совета народных депутатов».
Уже через пару месяцев, 11 августа 1989 года в ДК «Кировец» состоялся первый съезд трудовых коллективов. Был избран совет, куда вошёл 31 человек. Возглавил его Борис Штефан, начальник цеха завода «Электромаш». На съезде была четко сформулирована главная цель новой организации – противостоять национализму. Функции ОСТК вырабатывались постепенно, сама жизнь подсказывала содержание работы. Именно ОСТК инициировал и возглавил забастовочное движение. Появился свой печатный орган – газета «Бастующий Тирасполь».
«Накануне «одемовского» митинга 11 мая был звонок из Кишинева. Звонили из ЦК компартии – тогда высшего органа молдавской власти. Дознались, что мы готовимся к проведению многотысячной акции. Запугивая, требовали не сметь проводить митинг. Но мы его провели, – рассказывает Владимир Ладункин. – Да, ОСТК проявил себя передовым боевым отрядом и на этапе забастовочного движения, и тогда, когда ситуация перешла в горячую фазу военной агрессии националистов. Коллектив ПШО «Одема» и во время этих событий не остался в стороне. В начале марта 1992 года в очередной раз пролилась кровь приднестровцев. Среди вероломно убитых опоновцами в Дубоссарах был и начальник местного ГОВД Игорь Сипченко. Попытка захвата Дубоссар была предпринята опоновцами еще 2 ноября 1990 года. Тогда первыми жертвами националистической агрессии стали трое безоружных дубоссарцев, 16 человек были ранены. 13 декабря 1991 года на «кругу» трассы Тирасполь-Дубоссары у села Дзержинское был внезапно атакован совместный пост милиционеров и гвардейцев. Были убиты трое, взяты в плен 17 человек. Тогда же опоновцы обстреляли пассажирский рейсовый автобус, тяжело ранив водителя и убив пассажира».
«НАД НАШИМИ ДОМАМИ РАЗНОСИТСЯ НАБАТ…»
Члены ОСТК выезжали непосредственно к местам столкновений, проводили организационную работу. Становилось очевидным, что Молдова идёт по пути развязывания полномасштабной агрессии. В республике началось формирование народного ополчения. Владимир Ладункин вспоминает: «Мне было поручено создать на АО «Одема» роту народного ополчения. Самое деятельное участие в формировании «одемовского» ополчения также приняли Владимир Юрченко, Пётр Ярмола, Иван Чебослаев. Неоценимую помощь оказывал Герой Советского Союза, ветеран Великой Отечественной войны, бесстрашный военный лётчик, полковник запаса Иван Пащенко, который являлся тогда председателем комитета ДОСААФ швейной фабрики». Иван Васильевич в конце 1980-х гг. активно участвовал в возрождении Черноморского казачества, в начале 1990-х руководил созданием казачьих подразделений для защиты от националистической агрессии, был награжден знаком «За оборону Приднестровья».
Владимир Олегович рассказывает: «Из «одемовцев» формировалась 4-я рота в составе 101-го мотострелкового батальона. Делалось это строго на добровольной основе. В нашу задачу входили подбор личного состава роты, её материально-техническое обеспечение. Командиром роты стал бывший военный, майор запаса Геннадий Рылов. Личный состав роты был представлен всеми возрастами и профессиями. Например, помню самого молодого ополченца 4-й роты Андрейку Рахнянского. Вступил в ополчение вслед за своими двумя старшими братьями, Иваном и Виктором. Увидел его, совсем мальчишку, и отдал ему свой бронежилет. На долю ополченцев выпали трудные испытания – и минометные обстрелы, и вдруг ударивший в мае холод, и многое другое, связанное с военной обстановкой. Без колебаний в ополчение пошли Вадим Барышников – ныне казачий войсковой старшина, Георгий Будак, Анатолий Штацкий, Александр Мерклингер, Павел Хаджилей, Олег Шершун и другие. Спасибо этим ребятам за мужество, за самоотверженность».
Формирование ополчения в республике шло под личным руководством Президента Игоря Николаевича Смирнова, начальника управления обороны республики Штефана Фроловича Кицака и председателя комитета обороны Владимира Марковича Рылякова, очень большой объем работы провели ОСТК, женский забастком, власти Тирасполя. Самое деятельное участие в подготовке ополченцев принимали Черноморское казачество, коллективы рабочих, ветераны Великой Отечественной войны, Вооруженных сил СССР, «афганцы», бойцы ТСО. В городах и районах были созданы штабы ополчения. В Тирасполе работу штаба возглавили полковник А.Путра, В.Майстренко, в его состав вошли А.Рябинин, В.Иванов, Ф.Сайфулин, В.Козленков. Непосредственное руководство ополченцами осуществляли М.Овчаров, А.Калинкин, И.Чебослаев, С.Шпорт, погибший позже при защите Бендер, и другие. Всего в состав народного ополчения Приднестровья вошли 14,5 тысячи человек – яркий пример того, что, как и во времена Минина и Пожарского, обороны Москвы 1941 года, это было массовое, истинно народное движение.
«Рота «одемовцев» практически всю весну 1992 года держала рубеж обороны на дубоссарском направлении, – вспоминает Владимир Олегович. – Передний край то и дело подвергался минометному обстрелу со стороны Криулян, в тылу действовали диверсионно-террористические группы «бурундуков». Для качественной боевой подготовки нашей роты многое сделал Владимир Петрович Котиков, имевший значительный опыт службы в 14-й армии. Благодаря дисциплине и выучке за это время личный состав нашей роты не понёс потерь. Ребята снялись с позиций, чтобы съездить домой, на передышку, а тут грянуло 19 июня».
В ПАРКАНАХ, ПОД ОБСТРЕЛОМ
Работая в руководстве ОСТК, Владимир Ладункин еще с 1989 года выполнял поставленную задачу по прорыву информационной блокады вокруг Приднестровья. Правду о молодой республике узнавали в городах России и Белоруссии. Особенно крепкие дружественные связи удалось наладить с Минском.
На второй день развязанной агрессором бендерской бойни представители ОСТК, в том числе и Владимир Ладункин, активистки женского забасткома предпринимали неоднократные попытки получить оружие в воинской части 14-й армии.
А уже 21 июня 1992 года Владимир Олегович выехал вместе с телеоператором из России Игорем Ткаченко и взявшим отпуск военнослужащим 14-й армии Николаем Крутым в район подступов к Бендерскому мосту, который в те страшные дни был огневым рубежом приднестровского фронта. Российский телеоператор хотел набрать материал для телесюжета о Парканском ополчении. Как раз поспела черешня, и в пункте связи гвардейцев, разместившемся под железнодорожной аркой, бойцы сплёвывали с брони БТРов черешневые косточки. Здесь группу встретил председатель Парканского сельсовета Михаил Кириченко и сопровождал дальше, к штабу парканского ополчения.
Частные дома мирного болгарского села, где проживали десятки национальностей – молдаване, русские, украинцы, гагаузы, – то и дело накрывал орудийный, минометный и пулеметный обстрел. Все – старики, женщины и дети – прятались в подвалах.
К полудню 21 июня в Парканах только в северной части было разрушено 16 домов, погибли трое ни в чём не повинных мирных сельчан, причем все – в собственных домах. По пути к переднему краю под обстрел попала и машина с ОСТКовцами и российским журналистом. Под шквальным огнём водитель группы Владимир Кухельный, проявив истинное бесстрашие, не бросил своих товарищей и выехал из зоны обстрела только тогда, когда убедился, что все в безопасности. Под пулями добрались до штаба ополченцев, которым служил навес из толстых деревянных досок.
Здесь и был сделан телесюжет, который потом показали по многим российским телеканалам. Парканцы – простые труженики, еще вчера возделывавшие сады и виноградники, а сегодня взявшие в руки автоматы, чтобы защитить свои дома и семьи, – на видеокамеру делились со всем миром своей болью, своим праведным гневом. Истинность их эмоциональных, искренних слов, правоту их действий красноречиво подтверждал то утихающий, то вновь нарастающий обстрел агрессора, который явился на эту цветущую землю, чтобы сеять смерть и разрушения.
Пока общались, наступило время обеда. Ополченцы угощали гостей борщом, который, не боясь вражеских пуль, доставили в укрытие заботливые хозяйки. Борщ был непередаваемо вкусен, а автоматы и гранатомёты были сложены прямо на ящики со спелой черешней…
История имеет необъяснимое свойство повторяться. Уже позже Владимир Ладункин узнал, что совсем рядом с тем местом, где они несколько часов просидели в укрытии на позициях парканских ополченцев, на небольшой высотке на северо-востоке Паркан, в 1944 году размещался блиндаж наблюдательного пункта 37-й армии 3-го Украинского фронта, армии – освободительницы Тирасполя.
Именно отсюда командующий фронтом, генерал армии, а позже – маршал, дважды Герой Советского Союза Родион Малиновский вместе с начальником штаба 37-й армии генерал-майором Арефом Блажеем в течение нескольких часов вели наблюдение, изучая позиции гитлеровцев на правом берегу Днестра. Практически сразу после того, как командующий покинул блиндаж, тот был разрушен прямым попаданием вражеского крупнокалиберного снаряда.
Просматривая уникальные кадры видеоплёнки с тем самым телесюжетом 25-летней давности, Владимир Олегович произносит: «Те дни нельзя забыть. Эти ребята и такие, как они, защитили нашу республику». Помолчав, добавляет: «А хорошо было бы собраться всем, кто был в тот день там, под обстрелом. Узнать, как сложились судьбы каждого».
Идея встречи однополчан, защитников республики, спустя четверть века представляется очень нужной. Как говорят журналисты, такая встреча могла бы стать информационным поводом – замечательным поводом для развёрнутой газетной статьи, теле- и радиосюжета. Пусть эта идея воплотится в жизнь. Это нужно ради памяти павших. И – ради мира живых.
Роман КОЖУХАРОВ.
